Вена на виске Джексона пульсировала с такой силой, что Дафна испугалась – не лопнет ли сосуд.
– Ничего не понимаю, – пробормотал Джексон, продолжая читать бумаги из папки.
– Все довольно просто. Эмбер – в смысле, Лана – сделала тебя своей мишенью. Она проникла в мою жизнь с одной-единственной целью – добыть себе богатого мужа. И конечно, как только я ее раскусила, она стала для меня золотой контрамаркой на выход.
– О чем ты говоришь? Ты знала, что у нас с ней завязался роман?
– Я вашим романом дирижировала. Я практически завернула Эмбер в подарочную упаковку для тебя. В те выходные, когда мы с девочками остались у озера, я подтолкнула тебя в ее объятия. А знаешь, почему я не могла забеременеть? Ну… скажем так: тяжеловато забеременеть с внутриматочной спиралью.
Джексон вытаращил глаза.
– Ты меня обманывала?
– У меня были самые лучшие учителя.
– Ах ты, греба…
– Ну, ну, Джексон. Не стоит терять хладнокровие.
Он стал тяжело и часто дышать.
– Ты собираешься донести на нее?
– Это будет зависеть от тебя.
– Чего ты хочешь?
– Чтобы ты отказался от родительских прав.
– Ты сбрендила? Я не откажусь от прав на моих детей!
– Не откажешься – я пойду в полицию и расскажу кто она такая. Ее арестуют. Ты такого наследства хочешь для своего сына? Мать-заключенную? С таким семейным фоном ему ни за что не поступить в Чартерхаус.
Джексон стукнул кулаком по столу.
– Ах ты, сучка!
Дафна спокойно вздернула брови. Впервые за столько лет она ничего не боялась, находясь рядом с Джексоном.
– Если ты продолжишь оскорблять меня, я сразу же позвоню в полицию. А может быть, и в газеты сообщу, чтобы все увидели, как твою новую жену выводят из дома в наручниках.
Джексон несколько раз шумно и глубоко втянул в легкие воздух, при этом сжимая и разжимая кулаки.
– Но как мне знать, что, если я откажусь от родительских прав, ты не вздумаешь, тем не менее, все равно сдать ее?
– Никак. Но ты знаешь, что я – не такая, как ты. Я просто хочу уйти от тебя окончательно и бесповоротно. И я знаю, что пока ты будешь с Эмбер, ты меня не побеспокоишь. Это все, чего я хочу. Так ты подпишешь отказ?
– Но что подумают люди? Я не могу так… не хочу, чтобы все думали, будто я бросил своих детей.
Дафна покачала головой.
– Ты всем скажешь, что я не давала тебе развод, пока ты мне не позволил уехать с девочками в Калифорнию. Говори, что я тебя шантажировала – что хочешь, то и говори. Ты мастер сочинять. Выстави меня ужасной матерью и обрисуй все так, будто ты видишься с дочками при любой возможности. Никто ничего не узнает.
– И тебе все равно, как ты будешь выглядеть в глазах людей?
– Да, мне совершенно все равно. Это твоя игра, – ответила Дафна. Ей хотелось одного: убраться как можно скорее подальше от Джексона. – Ты получишь все, чего хотел. И прежде чем ты попытаешься хоть пальцем шевельнуть, чтобы помешать мне, знай: весь компромат передан Мередит. И другие запасные планы у меня тоже разработаны.
Джексон понятрш не имел, к услугам какого именно частного детектива прибегла Дафна и сколько у нее имеется обходных маневров. Во-первых, вся информация была собрана у детектива, и случись что-то с Дафной, он бы немедленно обратился в полицию. Кроме того, Дафна все рассказала матери и передала ей копии компромата на Эмбер.
– Бумаги у тебя с собой?
Дафна открыла сумку и вытащила конверт.
– Пусть твой адвокат все просмотрит. Там есть место для его подписи. Затем бумаги должны быть заверены у нотариуса. Кроме того, там есть заявление от твоего имени в департамент опеки и попечительства о том, что ты выдумал все обвинения против меня.
– С какой стати мне это подписывать?
– Не подпишешь – я позвоню в полицию. Я больше не позволю тебе управлять моей жизнью. Подпиши это заявление, и его никто никогда не увидит, если только ты не попытаешься отнять у меня детей.
Джексон вздохнул.
– Ладно. Можешь получить свою жизнь обратно, Дафна. Все равно я от тебя устал смертельно. Ты старая и дряхлая. – Он пробежался взглядом по ней сверху вниз. – Но все-таки мне досталась твоя юность.
Дафна покачала головой. Его слова ее не задели.
– А мне тебя почти жалко. Не знаю – то ли ты таким родился, то ли родители что-то намудрили с твоим воспитанием, но ты несчастный, жалкий сукин сын. И никогда ты не будешь счастлив. Но правда в том, что я даже не жалею, что жила с тобой. Потому что иначе жизнь не сделала бы мне двух самых лучших подарков. И вот теперь я меняю жуткие годы жизни с тобой на моих детей. И во мне еще осталось полным-полно любви и жизни.
Джексон нарочито зевнул.
– Закончила?
– Я закончила много лет назад. – Дафна встала. – И кстати говоря, любовник ты никакой.
Джексон, обуреваемый злобой, вскочил и выбежал из-за стола.
Дафна вышла из его кабинета.
– Жду подписанные бумаги завтра, – сказала она, обернувшись, с порога.
Глава семьдесят первая
Счастье Эмбер было недолгим. После рождения ребенка Эмбер и Джексон отправились на отложенный медовый месяц на Бора-Бора. Лучшего мужа Эмбер себе не пожелала бы. Ей только стоило попросить – и она тут же получала желаемое. Круглосуточный уход няни за младенцем, неограниченные суммы для походов по магазинам, выполнение любых ее прихотей. Ей нравилось, как все с ней лебезят в магазинах и спа-салонах, и она наслаждалась тем, что может безнаказанно грубить продавцам и обслуге. Никто не посмел бы обидеть миссис Джексон Пэрриш – в особенности при том, какие деньги она швыряла на ветер.
И о присутствии маленьких чудовищ поблизости ей волноваться не приходилось, поскольку Дафна уехала с ними в Калифорнию. Джексон сказал Эмбер, что будет навещать дочек там.
Все было просто прекрасно, поэтому, когда однажды утром Эмбер проснулась и увидела, что рядом с кроватью стоит Джексон и смотрит на нее сверху вниз, она не могла понять, в чем дело. Она села, потирая заспанные глаза.
– Что ты делаешь?
Джексон зловеще ухмыльнулся.
– Да вот гадаю, собираешься ли ты наконец оторвать от кровати свою ленивую задницу.
В первый момент Эмбер подумала, что он шутит, рассмеялась и ответила:
– Ты эту задницу любишь.
– На мой вкус, она стала слишком жирная. Когда ты в последний раз ходила в спортзал?
Тут уж Эмбер разозлилась не на шутку. Сбросив одеяло, она вскочила с кровати.
– Это ты с Дафной мог так разговаривать. Но не со мной.
