Глава пятая
Эмбер посмотрела на звонящий телефон и улыбнулась. Абонент был обозначен словом «Личный звонок», и Эмбер решила, что это Дафна. Она не стала отвечать и дождалась, когда сработает автоответчик. Дафна оставила сообщение. На следующий день она позвонила снова. Эмбер отвечать не стала. Дафна нашла ее папку. Только вечером Эмбер наконец сняла трубку.
– Алло? – произнесла она.
– Эмбер?
Вздох. Очень тихо:
– Да.
– Это Дафна. У вас все в порядке? Я пыталась вам дозвониться.
Эмбер натужно кашлянула и проговорила громче:
– Привет, Дафна. Да, простите. Просто был тяжелый день.
– Что-то случилось?
Эмбер услышала тревогу в голосе Дафны.
– Сегодня печальная годовщина.
– О, моя дорогая… Простите меня. Мне так жаль. Хотите приехать ко мне? Джексон в отъезде. Мы могли бы открыть бутылочку вина.
– Правда?
– Без проблем. Дети спят. Если им что-то потребуется, с ними одна из наших нянь.
«Ну конечно, с ними одна из нянь. Упаси Господи, разве она станет что-то делать сама?»
– О, Дафна, это было бы просто здорово. Могу я что-то привезти?
– Нет, только себя. До встречи.
Подъехав к дому Пэрришей, Эмбер вытащила телефон и отправила Дафне эсэмэску.
«Я здесь. Не хочу звонить, чтобы не разбудить девочек».
Дверь открылась. Дафна жестом пригласила Эмбер войти.
– Как предусмотрительно было с вашей стороны отправить эсэмэску.
– Спасибо, что вытащили меня.
Эмбер протянула Дафне бутылку красного вина.
Дафна обняла ее.
– Спасибо, но не стоило беспокоиться.
Эмбер пожала плечами. Это было дешевое мерло, за восемь баксов, купленное в винном магазине. Она отлично понимала, что Дафна такое пить не будет.
– Входите.
Дафна провела Эмбер на застекленную террасу, где на журнальном столике стола откупоренная бутылка вина и два наполовину наполненных бокала.
– Вы ужинали?
Эмбер покачала головой.
– Нет, но есть не очень хочу. – Она села, взяла бокал и сделала маленький глоток. – Очень хорошее вино.
Дафна села, взяла бокал и подняла его.
– За сестренок, живущих в наших сердцах.
Эмбер чокнулась с Дафной и сделала еще глоток вина. Она смахнула с глаза несуществующую слезу.
– Мне так стыдно. Вы подумаете, что я ненормальная.
Дафна покачала головой:
– Конечно нет! Все нормально. Можете поговорить обо всем со мной. Расскажите мне о ней.
Эмбер немного помолчала.
– Шарлин была моим лучшим другом. Мы жили с ней в одной комнате и часто по ночам говорили о том, кем станем, когда вырастем и уедем из дома. – Она нахмурилась и выпила еще вина. – Наша мать порой швыряла башмак в нашу дверь, если мы говорили слишком долго. Тогда мы начинали шептаться, чтобы она нас не услышала. Мы друг дружке все-все рассказывали. О мечтах, о надеждах…
Дафна молчала, слушая Эмбер, но ее прекрасные голубые глаза наполнялись сочувствием.
– У нее был золотой характер. Все ее любили, но она не была этим избалована. Бывает, что дети, которых так любят, становятся капризными и вредными, но только не Шарлин. Она была красавица – и внешне, и внутренне. Люди от нее глаз оторвать не могли, когда мы куда-то ходили, вот какая она была чудесная.
Эмбер растерялась, склонила голову к плечу.
– Она на вас была чем-то похожа.
С губ Дафны слетел нервный смешок.
– О себе я бы ничего такого не сказала.
«Еще бы», – подумала Эмбер.
– Красивые женщины воспринимают это как данность. Им нет дела до других. Мои родители, бывало, шутили – говорили, что Шарлин досталась красота, а мне – ум.
– Как жестоко. Это ужасно, Эмбер. Вы красивы – и внешне, и душой.
«Даже чересчур легко и просто получается, – подумала Эмбер. – Плохая стрижка, отсутствие косметики, уродливые очки, сутулые плечи – и вуаля! На свет родилась бедняжка». Дафне было необходимо о ком-то заботиться, а Эмбер была рада предоставить ей такую возможность. Она улыбнулась Дафне.
– Да будет вам. Вам просто хочется меня утешить. Все нормально. Не всем же быть красавицами. – Она взяла со столика фотографию Таллулы и Беллы. Эта была в холщовой рамке. – Вот ваши дочки необычайно хороши.
Лицо Дафны озарилось улыбкой.
– Да, дети у меня чудесные. Мне необычайно повезло.
Эмбер продолжала рассматривать фотографию. Таллула была похожа на маленькую взрослую – такой у нее серьезный был вид в нарочито некрасивых очках. А Белла, светловолосая, кудрявая и голубоглазая, походила на маленькую принцессу. «В будущем им предстоит серьезное соперничество, – подумала Эмбер. – Интересно, сколько ухажеров красотка Белла уведет у своей старшей сестры-простушки, когда они станут постарше».
– У вас есть фотография Джулии?
– Конечно. – Дафна встала и достала фотографию из пристенного столика. – Вот, – сказала она, протянув Эмбер рамку с фотографией.
Эмбер стала рассматривать снимок девушки. По всей видимости, ее сфотографировали, когда ей было лет пятнадцать. Она была просто небесно хороша. Особенно ее украшали огромные, яркие карие глаза.
– Она прекрасна, – сказала Эмбер и посмотрела на Дафну. – Время не лечит, да?
– На самом деле, нет. Бывают дни, когда совсем тоскливо.
Они допили вино и открыли новую бутылку. Эмбер слушала разные истории о трагически-сказочных отношениях Дафны с идеальной покойной сестрой. Отправившись в ванную комнату, Эмбер извергла из себя в раковину полный бокал вина. Возвращаясь на веранду, она постаралась придать своей походке легкое пошатывание и сказала Дафне:
– Мне пора домой.
Дафна покачала головой.
– Вам нельзя за руль. Вам стоит остаться ночевать здесь.
– Нет-нет. Не хочу вас напрягать.
– И не вздумайте спорить. Я провожу вас в гостевую комнату.
Дафна обняла Эмбер за талию и повела ее по возмутительно огромному дому. Они поднялись по лестнице на второй этаж.
– Боюсь, мне надо в туалет.
Эти слова Эмбер выговорила так, чтобы Дафна поняла, что дело срочное.
– Конечно.
Дафна провела ее в ванную, и Эмбер закрыла дверь и села на унитаз. Ванна была гигантская и изысканная – с джакузи и душевой кабиной, способной вместить все королевское семейство. А в саму ванную без труда поместилась бы вся квартирка-студия Эмбер. Эмбер открыла дверь. Дафна ждала ее в коридоре.
