– Я знаю, что ты проснулась, – тихо сказал он.
– Ну и что? – тут же пошла в атаку.
– Ничего. Просто хочу на тебя посмотреть. Хочу, чтобы ты сказала мне прямо.
– Что сказала? – Она подняла голову с подушки и нахмурилась.
– Что боишься меня. Что считаешь способным на насилие. Что каждый раз, когда я прихожу, когда смотрю на тебя, ты боишься, что я тебя ударю.
– Я не…
– Нужно отвечать за то, что делаешь, Паулина.
– А вы отвечаете?
– В большинстве своем.
– Мне так не кажется.
Она окончательно проснулась и взяла себя в руки. Вылезла из-под одеяла, но Фортем не дал девушке ступить на холодный пол. Ему так давно хотелось заключить ее в объятия, что не было смысла сопротивляться. Так или иначе, она будет считать его сволочью, так почему бы не создать парочку реальных воспоминаний?
– Я хочу услышать, – почти прорычал он, – что ты меня боишься!
Боялась. В глубине чудных голубых глаз замер страх. И сама вся сжалась, но не так, как пугаются аристократки. Они возмущены, напуганы и готовы сражаться. Обычно и в глазах Паулины он видел эту готовность к борьбе, но сейчас она испугалась словно обреченно.
У нее не было никого, кроме Фортема, и, несмотря на ненависть, злость, ей отчаянно хотелось хоть кому-то доверять. Быть под защитой кого-то сильного, кто укроет от внешних опасностей. И фаргх раздери, если он не сумеет, найдется тот, кто даст ей все, что она пожелает. И останется только смотреть.
– Ну и кого ты наказала? – выдохнул он ей в губы.
– Мне холодно, – вместо ответа призналась принцесса.
Между ними словно летели искры. Губы были так близко, что он почти касался их. Стоит только придвинуться – и…
– Я тебя согрею.
Поцелуй стал неожиданностью для обоих, но неожиданностью спасительной.
Десятки или даже сотни раз он мельком представлял, каким может быть ее поцелуй. Моделируя сны, раз за разом смотрел, как на экране она целует его, но почему-то думал, что сумеет не потерять голову от прикосновения мягких губ.
Увы, это было бы слишком хорошо для Фортема. Паулина совершенно не умела целоваться, но эта неловкость была ее самым страшным оружием. Она возвращала поцелуй с такой искренностью, что невидимая рука сжимала сердце. И он ее обнимал, изучал хрупкую изящную фигурку, перебирал мягкие локоны, вдыхал запах, старался запомнить как можно больше этих мгновений. Просто чтобы хранить что-то настоящее.
Поцелуй принцессы был настоящим. И волнующим.
У него почти отключился разум. Сначала тело воспринимало прикосновения девушки, отзываясь сладкой болью, а потом он отстраненно понимал, что она делает. Самым глупым образом Фортем вдруг хотел, чтобы она его касалась.
Он настолько погрузился в собственные ощущения, настолько целиком отдался ошеломляющему поцелую, что не сразу понял, что и Паулина отдалась в его власть полностью. Она совершенно не соображала, что делает, и, обнимая, ладонью коснулась острого шипа.
Алые капли крови испачкали белоснежное одеяло.
– Ой! – Паулина отстранилась, прижимая руку к груди.
Взгляд Фортема с трудом оторвался от ее припухших от поцелуя губ.
– Дай посмотрю.
Он достал из стены рядом с постелью аптечку и быстро залил неглубокую, но очень неприятную царапину заживляющим спреем, а затем надел на нее тонкую фиксирующую перчатку.
– Не снимай сутки, и даже шрама не останется. Больно?
– Немного, – прошептала она.
– Вот что, ложись-ка и постарайся уснуть.
Она нахмурилась, а на лице читалось разочарование. Вряд ли принцесса хотела идти до конца, но вот с реакцией собственного тела не справилась и теперь чувствовала опустошение. Он и сам ощущал нечто схожее, но… итог этой ночи решила царапина.
– Ложись и попробуй уснуть.
Он едва ли не силой уложил ее на подушки. Но все-таки не удержался:
– Я вернусь через пару минут.
– Хорошо, – кивнула Паулина.
С нехорошим, крайне нехорошим предчувствием он оставил ее в спальне, не забыв запереть дверь.
В медблоке было, по обыкновению, тихо и светло. Холодный искусственный свет заливал все пространство с рядами пустых капсул и коек.
– Хэжин! – крикнул Фортем.
Из смежной комнаты показался врач-ксенолог. Повезло, что сегодня было его дежурство. Правила обеспечения безопасности требовали, чтобы, помимо роботов, в медблоке был врач.
– Дай мне антидот от яда дгнарнов, пожалуйста, – устало попросил Фортем.
– Что случилось? – удивился Хэжин.
Но к витрине с вакцинами пошел, ввел код и достал ампулу с ярко-синей жидкостью. Ее, автоматический шприц и спрей для обеззараживания он вручил Фортему.
– Так, принцесса порезалась. Руками слишком активно махала.
– Довел-таки, – усмехнулся Хэжин. – Давай ее положим на ночь ко мне? Мало ли…
– Разберусь сам. Спасибо.
Когда Фортем уже выходил из медблока, врач обиженно крикнул вслед:
– Хоть когда-нибудь ты дашь мне изучить действие твоего яда в реальных условиях?!
– Когда-нибудь, – усмехнулся Фортем.
Меньше всего ему сейчас хотелось общаться с Хэжином о яде дгнарнов. Когда Фортем появился во дворце, Ладер заставил медиков найти противоядие, но до сих пор оно не пригодилось. Все, кто знакомился с ядом на шипах, не выживали.
И вот, здравствуйте, Паулина Виккерс. Если кому-то рассказать, что девушка… принцесса, готовая провести с ним ночь, порезалась и словила дозу отравы, смеха не оберешься. Теперь вместо ночи удовольствия у Фортема ночь дежурства у постели больной.
До апартаментов он почти бежал, яд действовал крайне быстро, и лучше бы Виккерс не быть в этот момент одной.
Двери разъехались, явив совершенно счастливую и возбужденную Паулину.
– Я хочу гулять!
– Да, – устало вздохнул Фортем. – Я понимаю. Пойдем, оденем тебя и погуляем.
– Зачем? – хихикнула она. – Там так тепло!
И сделала попытку прорваться мимо него к выходу. К счастью, реакция не подвела. Но действие яда придало девушке сил. Фортему не хотелось снова ее поцарапать или оставить на нежной светлой коже синяки.
– Не трогайте меня! – возмущалась она. – Я принцесса!
– Да-да, я помню.
Он все-таки отвлекся, пытаясь достать из заднего кармана штанов шприц с антидотом, и Паулина буквально выскользнула из крепких объятий. Ей почти удалось выскочить из комнаты, но в последний момент Фортем извернулся и схватил ее за ногу. Со всей дури принцесса приложилась об пол, к счастью, не разбив ни носа, ни зубов. Одним резким движением мужчина втащил ее в комнату. И хоть девица пыталась зацепиться ногтями за пол, ничего у нее не вышло.
