Книга Мотивация и мотивы, страница 129. Автор книги Евгений Ильин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Мотивация и мотивы»

Cтраница 129

Модель каузальной атрибуции, позволяющую найти причину и в личности, и в окружении и при этом учитывать информацию не об одном, а о многих действиях человека, предложил Келли (Н. Kelley, 1971). В его модели информация о поступке оценивается по трем аспектам — согласованности, стабильности и различию.

Согласованность — степень уникальности действия с точки зрения принятых в обществе норм поведения. Низкая согласованность отражает уникальность данного действия, а высокая говорит о том, что оно является схожим для большинства людей в данной ситуации. Стабильность подчеркивает степень изменчивости во времени поведения данного человека в подобных ситуациях. Высокая стабильность — когда человек в большинстве случаев ведет себя так же, низкая — свидетельствует о том, что данное действие уникально для человека в подобных обстоятельствах (только сегодня!). Различие определяет степень уникальности данного действия по отношению к данному объекту. Низкое различие предполагает, что человек ведет себя так же и в других подобных ситуациях. Высокое различие предполагает уникальность сочетания реакции и ситуации.

Схема Келли «работает» следующим образом. Различные сочетания высоких или низких значений факторов определяют отнесение причины поступка либо к личностным особенностям (личностная атрибуция), либо к особенностям объекта (стимульная атрибуция), либо к особенностям ситуации (обстоятельственная атрибуция).

Обратимся снова к примеру с недисциплинированным пешеходом и проведем атрибуцию по модели Келли. С ее помощью можно более или менее точно «локализовать» причину либо в личностных особенностях человека, либо в особенностях ситуации, либо — объекта. Так, если мы знаем, что на этой улице люди в основном соблюдают правила дорожного движения и обычно идут по переходу (низкая согласованность), если этот конкретный человек всегда пересекает дорогу здесь в неположенном месте (высокая стабильность) и при этом вообще часто нарушает правила движения не только здесь, но и в других местах (низкая степень различия), то мы заключаем, что причина его поведения в нем самом — характерологические особенности «заставляют» его переходить улицу именно так. Если же, в другом случае, мы знаем, что очень многие нарушают правила в этом месте, т. е. ведут себя так же, как и наш пешеход (высокая согласованность), если этот пешеход всегда здесь переходит дорогу именно так, но при этом в других местах соблюдает правила дорожного движения (высокая степень различия), мы можем заключить, что его поведение определяется особенностями стимула (т. е. здесь переход расположен крайне неудобно). Если же, наконец, мы знаем, что здесь правила никто не нарушает (низкая согласованность), что наш пешеход тоже обычно переходит эту улицу по правилам (низкая стабильность) и что в других местах он идет тоже по переходу (высокая степень различия), то можем заключить, что его поведение в данном случае объясняется особенностями ситуации, например он куда-то сейчас спешит или действительно на него смотрит любимая девушка.

Ошибки атрибуции. Рассмотренные модели предполагают сложный анализ разнообразной информации о действиях человека. Между тем далеко не всегда в нашем распоряжении есть вся необходимая информация и время для ее анализа.

Например, кто-то опаздывает на свидание с приятелями. Один из ожидающих считает, что это связано с плохой работой транспорта, другой предполагает, что опоздание — результат легкомыслия того, кто опаздывает, третий начинает сомневаться, не сообщил ли он опаздывающему неверное время встречи, а четвертый считает, что их специально заставляют ждать. Таким образом, у каждого свои предположения о причине опоздания: первый видит ее в обстоятельствах, второй — в особенностях личности опаздывающего, третий видит причину в себе, а четвертый считает опоздание намеренным и целенаправленным. Причины приписаны совершенно разным моментам, причем связано это, вероятно, с тем, что приятели по-разному проводят атрибуцию. Если бы каузальная атрибуция действительно представляла собой ту строгую логическую процедуру, какой она предстает в моделях, то, вероятно, результаты были бы более близкими. Получается, что, с одной стороны, вроде бы нет возможности осуществить правильную атрибуцию причин поведения, а с другой — результаты атрибуции «налицо», и не только в экспериментах, но и в реальной жизни. По-видимому, в реальных условиях приписывание причин требованиям ситуации или внутренним диспозициям происходит, но как-то «неправильно». Следовательно, важно установить закономерности этой «неправильной», но реальной атрибуции.

Исследователи каузальной атрибуции предполагают существование двух классов причин, которые приводят к отклонениям реальной каузальной атрибуции от «идеальных» моделей. Во-первых, это различия в имеющейся информации и перспективе наблюдения и, во-вторых, это мотивационные различия.

Информационные различия и различия в восприятии ярче всего проявляются при анализе различий в атрибуции причин поведения, которое производится «автором» действия и «сторонним наблюдателем». Действительно, все зависит от точки зрения на ситуацию. Любая ситуация «изнутри» выглядит иначе, чем «снаружи», и, более того, можно говорить о разных ситуациях для того, кто действует, и для того, кто наблюдает. Соответственно и приписывание причин требованиям ситуации или внутренним диспозициям у действующего и наблюдающего происходит по-разному.

Е. Джоунс и Р. Нисбет (Е. Jones, R. Nisbett, 1972) описали атрибуцию воспринимающего и деятеля («автора» действия) соответственно как диспозиционную и ситуационную. Другими словами, они предположили, что люди склонны при объяснении своего поведения приписывать причины преимущественно требованиям ситуации и обстоятельствам, а при объяснении чужого поведения — внутренним условиям — диспозициям. Грубо говоря, если действует другой, то причина в том, что «он сам такой», а если действую я, то — «таковы обстоятельства».

Информационные различия между наблюдателем и деятелем заключаются во владении различной информацией о действии — деятель знает об «истории» действия больше, чем наблюдатель, он также знает свои желания, мотивы, ожидания от этого действия, а у наблюдателя такой информации нет. Различия в восприятии заключаются в том, что для наблюдателя поведение является «фигурой» на фоне ситуации, для деятеля же именно ситуация, внешние условия являются «фигурой», на фоне которой нужно выбрать поведение. В результате наблюдатель склонен постоянно переоценивать возможности личности, роль диспозиций в поведении действующего. Эта «неправильность» получила название «фундаментальной ошибки атрибуции» (Л. Росс [L. Ross,1977]). Наряду с ней выявлены также и другие ошибки атрибуции, связанные с характером используемой информации.

Это в первую очередь ошибки «иллюзорных корреляций» и «ложного согласия».

Ошибка «иллюзорных корреляций» возникает из-за использования априорной информации о причинных связях. В соответствии со своими представлениями человек склонен в ситуации выделять одни моменты и совершенно не замечать других и вместо поиска причин просто «вынимать» из памяти то, что ближе (к примеру, если у кого-то что-то болит, часто говорят «наверное, что-то не то съел»). Интересно в этом отношении обратить внимание на то, как объясняют молодые родители плач своего младенца. Одни склонны «переводить» плач как просьбу о еде и кормят ребенка, другие считают, что «ему холодно», и утепляют его, третьи уверены, что «у него что-то болит», и приглашают врача и т. д. и т. п. Поскольку достоверно установить причину плача в каждом случае очень трудно, то очевидно, что при атрибуции используются какие-то предварительные представления о том, почему дети плачут (и если, в результате, ребенок начинает, например, постоянно переедать, то причина не всегда в очень хорошем аппетите, просто родители часто неправильно истолковывали его плач и приучили много есть).

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация