На втором этапе наблюдается сужение круга интересов за счет выпадения профессиональных привязанностей. В общении с окружающими уже преобладают разговоры на бытовые темы, обсуждение телевизионных новостей, семейных событий, успехов или неудач детей и внуков. В группах таких людей уже трудно различить, к какой профессии принадлежало то или иное лицо.
На третьем этапе у многих, особенно женщин, главной становится забота о личном здоровье. Это и любимая тема для разговора: о лекарствах, о способах лечения, о травах. И в газетах, и в телепередачах на эти темы обращается особое внимание. Возникает увлечение наряду с использованием различных фармацевтических лекарств средствами народной медицины. Поэтому особенным уважением начинают пользоваться люди, которые способны удовлетворить нужды именно этого плана.
На четвертом этапе смыслом жизни становится сохранение самой жизни. Подавляющая часть активности направлена на самообслуживающий труд по сохранению физического состояния. Контакты сужены до предела: лечащий врач, социальный работник, те из членов семьи, которые поддерживают личный комфорт пенсионера, соседи самого ближнего расстояния — те, кто могут непосредственно обеспечить личный комфорт человека (поддерживающие чистоту в помещении, готовящие пищу, т. е. которые помогают обслуживать нужды престарелого человека). По привычке или для преодоления оторванности от общественной жизни, своего одиночества возможны редкие телефонные разговоры со старыми знакомыми-ровесниками.
И наконец, на пятом этапе происходит обнажение потребностей чисто витального характера (еда, покой, сон). Эмоциональность и общение почти отсутствуют. Этот этап связан с последним возрастным кризисом, названным узелковым периодом, потому что в этот период человек, готовясь к смерти, условно как бы собирает свои вещи в узелок и хранит их (а в прежние времена это было не такой уж редкостью; я, например, видел на чердаке одной деревенской избы приготовленные двумя престарелыми, но вполне жизнеспособными и жизнерадостными сестрами-»монашками», как их называли односельчане, не только узлы с одеждой, но и гробы). Отмечается, что у этого периода нет четких временных границ.
…
Вспоминается в связи с этим поразивший меня в детстве случай, который произошел среди наших знакомых. Назовем эту бабушку Ульяной. Она уже попрощалась с близкими и собиралась умирать, ей было под восемьдесят лет, когда пришло трагическое известие о гибели сына и невестки во время автомобильной аварии. Сиротами оставались пятеро внуков. Ульяна приостановила приход собственной смерти на десять лет, внуки к тому времени уже подросли, двое успели встать на ноги. Таких историй в жизни немало. Они все об одном — новый, вечный смысл жизни можно обрести и на ее пороге, приостановив свой последний шаг за него, пусть на время, но это так важно.
Г. С. Абрамова, 1999. С. 606.
Эти этапы личностных изменений людей пожилого возраста, считают И. В. Калинин с соавторами (1994), в неявном виде содержит мысль о последовательной смене этапов, в значительной мере совпадающих со схемой структуры личности, предложенной А. Маслоу. Однако в данном случае речь идет о движении в обратном направлении; это как бы зеркальное отражение пирамиды А. Маслоу.
Конечно, эта схема, как и любая другая, достаточно условна и требует эмпирического подтверждения. И. В. Калинин с соавторами (1994) полагают, что вряд ли ее можно считать абсолютной, хотя бы потому, что она была разработана на весьма специфической категории исследуемых в домах-интернатах для престарелых. В такие заведения попадает определенная категория людей из семей со специфическими межличностными отношениями. Необходимо также учесть и тот факт, что исследования, проведенные в конце 1970-х — начале 1980-х гг., происходили в период стабильности общества. Период же бурных изменений и дестабилизации всего жизненного уклада не может не оказывать своего специфического влияния на динамику личностного развития человека пенсионного возраста. В связи с этим рассмотрение этапов, выделенных в работе В. В. Болтенко, на фоне происходящих бурных социальных потрясений нашего общества, может, с одной стороны, оказаться весьма полезным, а с другой — привести к новой концептуальной схеме, в наибольшей степени отвечающей реалиям сегодняшнего дня.
По справедливому замечанию Б. В. Зейгарник, старость не является результатом зеркального отражения этапов развития человека до периода зрелости.
Понимание зеркальности отражения изменений личности престарелого возраста, по мнению И. В. Калинина с соавторами, в первую очередь обусловлено не вполне правильной теоретической предпосылкой, что все пять уровней потребностей пирамиды А. Маслоу проявляются именно в допенсионный период.
Как видно из ранних работ А. Маслоу, уровня самоактуализации достигают далеко не все. Поэтому предположение о том, что в допенсионный возраст человек не успевает реализоваться на всех пяти уровнях, имеет под собой определенное теоретическое основание. Следовательно, остается широкая возможность для развития человека на последующих возрастных этапах. Поэтому совсем не обязательно, что именно уход на пенсию является той точкой, после которой и начинаются изменения по зеркальному типу.
И. В. Калинин с соавторами считают, что возможны как минимум три типа ситуаций личностных изменений в пожилом возрасте.
Первый тип — когда человек пожилого возраста реализуется на одном из уровней, выделенных А. Маслоу, не переходя на низлежащие уровни. В данном случае человек, осуществляя такой выбор, должен в той или иной степени осознавать, что платой за это может явиться преждевременная смерть.
И. В. Калинин с соавторами описывают два варианта проявления этого типа:
1) имеется целая масса свидетельств, когда человек не переходил на путь личностных изменений в обратном порядке, а наоборот, приобретал все новые и новые духовные ценности. Жизненные пути А. Д. Сахарова и Д. С. Лихачева могут являться ярким свидетельством именно этого направления изменений личности пожилого человека;
2) не такими уж и редкими являются случаи, когда люди, достигнув пенсионного возраста и осознав, что их воспринимают как пожилых, пытаются доказать обратное именно потому, что все считают иначе. Такой человек продолжает так же, как и его молодые коллеги, работать, участвовать в различных мероприятиях и т. д. Особенно характерным это является для лиц, посвятивших большую часть своей жизни деятельности на руководящих постах.
Второй тип в какой-то мере повторяет основной спектр этапов, описанных
В. В. Болтенко, когда человек как бы постепенно следует за объективными показателями изменения своей личности.
И наконец, третий тип , смешанный и наиболее противоречивый. Осознавая неизбежность возрастного угасания, пожилой человек на определенных этапах демонстрирует поведение то первого, то второго типов. Каждый раз, спускаясь на низлежащий уровень, он, сопротивляясь, как бы удваивает свои усилия, «перескакивая» либо на предыдущий уровень, либо даже на тот, который ему предшествует.
