Тем временем окружённый в нашем тылу моторизованный батальон напрасно ожидал помощи. Хотя он продолжал сражаться с невиданным упорством, вечером его рация сообщила, что подразделение разбито, а потом умолкла навсегда. После 48 часов героической обороны советский батальон был истреблён до последнего человека, включая радиста.
Потери русских были просто неслыханными, и всё-таки 5-я гвардейская танковая армия ещё имела более 100 танков. Опыт подсказывал нам, что следует ждать новых атак, хотя они были заведомо обречены на неудачу в результате усиления нашей обороны. Несколько танкистов, которых мы взяли в плен, прекрасно знали, что их товарищей ждёт смерть или, в лучшем случае, плен.
Однако вопреки всем ожиданиям день 22 августа прошёл относительно спокойно. Несколько русских танков ползали по кукурузному полю, вытаскивая подбитые машины, чтобы пополнить свои сильно поредевшие ряды. Летний зной разлился над окровавленным полем, где несколько дней подряд бушевали жестокие бои. Последний луч заката известил о том, что мирный день закончился. Могли ли русские пересмотреть свои планы? Или они вообще отказались подчиниться категорическому приказу атаковать?»
[108]
Тут следует дополнить Рауса. 22 августа немцы сдали Харьков. Манштейн утверждал, что на это он пошёл, дабы высвободить силы для обоих угрожаемых флангов группы Кемпфа. В это время группа была переименована в 8-ю армию, а командование ею принял генерал Велер.
А теперь вновь дадим слово Раусу: «Однако 5-я гвардейская танковая армия возобновила атаку, и сделала это в тот же самый день. Перед полуночью [с 22 на 23 августа] с кукурузного поля долетел шум множества моторов, выдав новую русскую уловку. Противник намеревался ночью добиться того, что не удалось ему днём.
Но мы были готовы ко всему. Прежде чем русские танки достигли подошвы холма, многочисленные вспышки выстрелов танковых пушек раскололи темноту ночи. В неровном, мерцающем свете стала видна вся 5-я гвардейская танковая армия, развернувшаяся широким фронтом. Танки, подбитые с близкого расстояния, пылали словно факелы и осветили часть поля боя. Наши противотанковые пушки не могли стрелять нормально, так как с трудом различали друзей и врагов, «пантеры» и «тигры» дивизии «Рейх» вступили в бой, тараня советские танки в контратаке или пробивая насквозь снарядами, выпущенными в упор. Всё чаще мелькали вспышки, а грохот выстрелов танковых пушек и зениток можно было слышать далеко за полночь, потому что наши танки пошли в решительную контратаку. Так как пылало уже множество танков и сельских домиков, равнина, на которой разыгралась схватка, была освещена их бледными отсветами. Наконец-то стало возможно распознавать очертания Т-34 на расстояниях более 100 метров и обстреливать их. Ужасный грохот раскатился вокруг, когда столкнулись две танковые лавины. Вспышки выстрелов мелькали буквально повсюду. На несколько километров вокруг в воздухе свистели и визжали бронебойные снаряды. Постепенно какофония танковой битвы начала смещаться на север, хотя выстрелы вспыхивали всё глубже в нашем тылу, а яркие факелы горящих танков отражались в ночном небе. Лишь через 2 или 3 часа на позициях XI корпуса восстановилась тишина. Постепенно бой затих и в других местах.
На рассвете 23 августа мы поняли, что битва выиграна, хотя русские танки и мотопехота ещё оставались внутри наших боевых порядков и даже за ними. Нам предстояло заткнуть множество мелких разрывов фронта. Головные советские танки, которые прорвались глубоко в наш тыл, были захвачены на западной окраине Харькова, а их экипажи попали в плен. Хотя процесс зачистки поля боя занял всё утро, к полудню вся линия была в наших руках, и XI корпус был готов защищаться дальше.
Лишь маленький участок леса далеко позади линии фронта ещё оставался в руках советской моторизованной пехоты, поддержанной несколькими танками и противотанковыми пушками. Все наши попытки отбить этот лоскуток были отражены с тяжёлыми для нас потерями. Лишь атака огнемётных танков положила конец упорному сопротивлению русских, так как целый участок леса был просто сожжён дотла.
Советские попытки захватить Харьков крупномасштабной ночной атакой всех сил 5-й гвардейской танковой армии провалились. Её потери составили более 80 сожжённых танков, несколько сот человек убитыми и тысячи ранеными. Много техники и вооружения было уничтожено в ходе одной ночной битвы. Всего же попытки отбить Харьков стоили 5-й гвардейской танковой армии потери 420 танков за 3 дня боёв. Как эффективная боевая сила на ближайшее время она перестала существовать. Харьков остался в наших руках»
[109].
Тем не менее немцам пришлось эвакуировать Харьков из-за быстрого продвижения Красной армии на юге Украины. Во время отступления немецкого арьергарда единственный сохранившийся мост через болото рухнул под тяжестью нескольких истребителей танков «Хорниссе». В результате пехотный батальон и восемь самоходок оказались отрезанными на восточном берегу. Попытки русских уничтожить эту группу не удались, так как их поддержали германские подразделения с западного берега. Пока ремонтировали мост — целые сутки, батальон на восточном берегу удерживал оборону и перешёл по мосту на западный берег лишь под покровом темноты в ночь с 24 на 25 августа.
В целом операция «Румянцев» прошла успешно. Однако за это пришлось заплатить большую цену. Безвозвратные потери наших обоих фронтов составили 71 611 человек, санитарные — 183 955 человек, а всего — 255 566 человек. Потерь в танках мне найти не удалось.
Глава 25
Битва за Днепр
В результате победоносного завершения битвы под Курском фронт советских войск на Левобережной Украине и в Донбассе установился по линии Веребск, Севск, Рыльск, Сумы, Ахтырка, юго-западнее Харькова и вдоль реки Северный Донец до Славяносербска, а затем по реке Миус до Азовского моря. На линии от Веребска до Славяносербска протяжённостью около 800 км были развёрнуты войска Центрального, Воронежского, Степного и Юго-Западного фронтов, а вдоль реки Миус — войска Южного фронта. Советские фронты могли противопоставить противнику 2 633 тысячи человек, 51 200 орудий и миномётов, 2400 танков и САУ и 2850 самолётов.
Этим фронтам противостояли войска немецкой группы армий «Юг» в составе 1-й и 4-й танковых, 6-й и 8-й полевых армий и 2-й полевой армии группы «Центр». Всего германская группировка насчитывала 1 240 тысяч человек, 12 600 орудий и миномётов, 2100 танков и штурмовых орудий, 2000 самолётов.
Заблаговременно подготовленный оборонительный рубеж по западному берегу реки Днепр немцы назвали «Днепровским валом», хвастливо заявляя о его неприступности. В качестве предполья этого оборонительного рубежа они рассчитывали использовать для обороны ряд более мелких рек, лежащих на пути к Днепру. На днепровском рубеже обороны противник предполагал окончательно остановить наступление советских войск и перевести войну в позиционные формы, что свидетельствовало об окончательном провале всех его замыслов и целей войны с Советским Союзом.
