Если мы верно связали шнуровиков с привнесением в Европу алтайской речи, то дальнейшее отождествление шнурового расового типа с 1) современными немонголоидными тюрками и 2) афганским расовым типом Ирано-афганского нагорья делает возможным, что в отдаленные времена производящей экономики существовал блок народов, живших на этом плато, которые говорили на языках, потомками которых являются алтайские, и, возможно, они были отдаленно родственны уральским языкам и шумерскому. Некоторые из этих народов, очевидно, двинулись на север на пастбища Средней Азии. Это изменение обстановки у части этих древних земледельцев могло вызвать следующие последствия: внедрение земледелия в оазисах Туркестана и в Монголии и развитие некоторыми мигрантами пастушеского кочевого образа жизни с последующим возникновением конной культуры.
Этот шаг в наших рассуждениях логически ведет к вопросу о происхождении тюрок. Поместив в Туркестан и Монголию[484] говорящих на уральско-алтайских языках европеоидов особого средиземноморского типа, все еще встречающегося в Иране и Афганистане, нетрудно предположить, что монголоидные народы, изначально охотники, были привлечены на равнины из своих лесов и рек преимуществами нового типа хозяйства и что в процессе его усвоения они ассимилировали тех из белых мигрантов, с которыми они состояли в непосредственном контакте.
Тем временем некоторые из алтайцев – жителей равнин, связанные с предками шнуровиков, могли смешаться с меньшими средиземноморцами – такими, которые были найдены в Анау, тем самым произведя нордиков такого типа, который был найден в минусинских курганах (хотя возможно и то, что эти нордики появились только с приходом иранцев). Вторжение относительно несмешанных завоевателей-шнуровиков из восточного центра около 2200 г. до н.э. принесло алтайский языковой элемент, отмеченный Нерингом в индоевропейской речи, в Центральную Европу. Далее произошло смешение этих завоевателей-шнуровиков с европейским дунайским расовым элементом европейских нордиков, которые в позднем бронзовом и железном веке распространили индоевропейскую речь на большой территории.
В середине II тысячелетия до н.э. во время бронзового века одна из ветвей индоевропейцев – иранцы – распространилась из своей родины в южной России на восток – через Северное Причерноморье в Туркестан, а оттуда некоторые из них направились на юг в Афганистан и Индию, неся с собой культуру земледелия и скотоводства, принесенную ими из своей древней родины, с минимумом элементов конной культуры.
Другие иранцы остались на равнинах и восприняли конный кочевой образ жизни, уже созданный алтайцами. Вероятно, что они смешивались с алтайцами, как говорит легенда о скифских юношах и амазонках, из-за их низкого черепного свода и широкого лица – эти восточнонордические черты в то время были неизвестны в Западной Европе. Значение алтайских имен богов в том минимуме, что известен о скифском языке, поддерживает эту точку зрения. Эти иранцы распространили конную культуру на запад до Дуная и на восток до Китая и вытеснили тех из своих алтайских предшественников, которых они не ассимилировали, на север и восток в Сибирь и Монголию.
В Монголии около 400 г. до н.э. конная культура была почти полностью воспринята монголоидами хунну, как показано в китайских исторических документах. Царские и знатные семьи гуннов и авар остались чисто монголоидными, но их последователи на пути к Европе в большой степени состояли из сопровождавших их европеоидов, говорящих на алтайских языках. Исторические тюрки в большой степени состояли из этих алтайских европеоидов. Некоторые – такие как киргизы и татары, чьи предки завоевали восточную Россию в историческое время, монголоидны наполовину; другие, включая туркменов, азербайджанских тюрок и чисто тюркский элемент среди сельджуков и османов, – чистые европеоиды, так как их предки никогда не подвергались этому смешению. Третья группа, сегодня представленная узбеками и сартами Русского Туркестана и псевдоарменоидными черепами, найденными в поздних тюркских могилах в Европе, были смесью древнего длинноголового европеоидного типа со среднеазиатскими альпийцами, такими как таджики, и в меньшей степени с монголоидами.
Монголы, тюрки и тунгусы, живущие сегодня в лесной северной части Азии, находящейся в Сибири, – это исторически недавние завоеватели, которые, приспосабливаясь к новым условиям окружающей среды, частично восприняли культуру палеоазиатских аборигенов. Можно проследить их распространение с Алтайских гор и из Монголии. Их языковая связь друг с другом может иметь причиной различные степени заимствования речи кочевых белых народов, принесших конную культуру в Монголию, или раннее отпочкование от европеоидов, принесших в Монголию земледелие из того же источника, или обе эти причины. Оленемолочный комплекс тунгусов и самоедов и езда на оленях у первых – это заимствования из среднеазиатской конной культуры.
Два наиболее важных шага в предшествующей реконструкции – это 1) пробная идентификация шнуровиков как носителей алтайской речи и 2) идентификация шнурового скелетного типа с а) элементом в нордическом расовом комплексе Европы, б) как современными, так и древними обитателями Ирана и Афганистана и в) современными туркменами, азербайджанскими тюрками и чисто тюркским типом среди современных османов. Введение сюда еще и шумеров будет полезным, если это действительно так, но необязательным. Некоторые шнуровые культурные атрибуты имеют шумерский внешний вид, но это могло быть вызвано только их распространением, а не общим этническим наследием.
Эти гипотезы, касающиеся происхождения шнуровиков, тюрок, современных говорящих на алтайских языках монголоидов и шумеров – это чистые гипотезы, и их можно приводить только как предположения. Они не могут составить серьезный вклад в наше изучение расовой истории европеоидов. Однако мы включили их, потому что в свете существующих свидетельств они кажутся более вероятными, чем любые иные известные автору гипотезы такого же масштаба для объяснения тех же явлений.
В любом случае, вопрос происхождения уральцев и алтайцев – это часть проблемы белой расы, и он тесно связан с историей индоевропейских языков и нордической расы. Мы вполне уверены в двух элементах этой реконструкции: то, что предки некоторых современных тюрок, включая туркменов, азербайджанцев и османов, всегда были европеоидами и что шнуровики были в расовом отношении родственны древним обитателям Иранского нагорья.
Глава восьмая
Введение в изучение современных народов 1. Материалы и техники
Вот мы и завершили обзор, в котором при помощи сочетания таких дисциплин, как остеология, археология, история и лингвистика мы попытались проследить развитие расовых общностей на территории, занятой белой расой, с самых древних времен существования человека до Средних веков, порога современного периода. Сейчас мы столкнулись с проблемой работы с разным корпусом материала, собранного антропометрией современных народов. Далее мы должны попытаться сделать так, чтобы этот материал подошел в структуру, полученную нами при изучении останков, таким образом, чтобы из их сочетания получить полную и упорядоченную реконструкцию.
Пока мы имели дело с данными, собранными из измерений и наблюдений за костными останками, главная трудность, с которой мы сталкивались, состояла в отсутствии достаточного количества образцов в большинстве рассматриваемых периодов, областей и археологических культур. С другой стороны, хотя метрическая точность ни в коем случае не была достигнута, тем не менее, измерения высохших черепов и длинных костей были по большей части сравнимыми, и техническая трудность была второстепенной по сравнению с малочисленностью материалов. Однако, имея дело с современным материалом, мы получаем очень большие выборки. В некоторых странах – таких как, Норвегия, Швеция и Польша, они составляют целую группу призывного возраста со всей страны и таким образом прекращают быть выборками в строгом смысле, отражая характер всего населения. Только в относительно небольшом количестве областей приходится использовать выборки из менее чем сотни единиц.
