Кельты на Британских островах известны нам по большой серии бриттских черепов из Англии и южной Шотландии, собранной Морантом[387] (см. приложение I, кол. 35): длина их головы на три миллиметра больше, чем у богемской и швейцарской серий, но они почти идентичны французской серии по размерам свода. В лицевом отношении они такие же, как все остальные. Небольшие собрания гойдельских черепов из Ирландии показывают, что черепа из этой страны точно такие же, как и из Великобритании[388]. Несколько морфологических черт отличают эти черепа от типичной мезоцефальной группы, которая, видимо, на Британских островах не имеет брахицефального меньшинства, сопутствующего главному типу в Центральной и Восточной Европе. Лоб весьма покатый; свод сзади кажется цилиндрическим по сравнению с ромбовидным или квадратным видом у других нордических черепов. Верхняя часть лица достаточно длинная, нижняя челюсть широкая сзади и относительно мелкая. Часто нос сильно выступает.
Скелетный материал из Ирландии (см. приложение I, кол. 36) недостаточно многочисленен, чтобы позволить исследование по регионам или другие статистические точные вещи. В Великобритании, наоборот, некоторое количество локальных серий достаточно для демонстрации того, что расовое сложение острова во время железного века не было совершенно однообразным. Одна из них, из ошибочно так названных «датских могил» в Дриффилде, Йоркшир[389], содержащая 29 мужских черепов, идентична во всех известных отношениях унетицким черепам Центральной Европы – чистым (если это прилагательное можно использовать для составного типа) гальштатским или нордическим местным населением. Эта серия чисто долихоцефальная, в противоположность обычной кельтской мезоцефалии, и с относительно высоким сводом, опять же некельтским, хотя рост 167 см, по-видимому, не отличается от роста кельтов[390].
Эту группу невозможно вывести из населения местного неолита, которое характеризовалось крайне большой абсолютной длиной черепа, или из долихоцефального элемента бронзового века, у которого черепа опять же были больше, длиннее и выше. Оно напоминает не только древнее унетицкое и гальштатское население, но также, хотя и в меньшей степени, современное ему население железного века Скандинавии непосредственно перед великим переселением народов. Весь археологический материал, найденный в «датских могилах», никогда не был удовлетворительно идентифицирован[391]. Хотя господствующее кельтское племя по соседству – парисии – кажется культурно представленным в них, как по археологическим, так и расовым соображениям маловероятно, чтобы большинство из захороненных в этих могилах мужчин происходили из Майна, откуда бриттские племена мигрировали в Англию. Две из фибул, найденных в скудных останках, имеют сходство со скандинавскими; однако, несмотря на это, мы должны оставить открытым вопрос непосредственного происхождения людей из «датских могил» и вынести вердикт: «центральноевропейские нордики, найденные в Йоркшире позднего железного века, происхождение неизвестно».
Другая местная группа, демонстрирующая тенденцию к отклонению, – это группа 11 мужских черепов из Беркшира, по которым доступны только длина, ширина и длина окружности свода[392]; эти цифры соответственно равны 193,3 мм, 149,6 мм и 552,2 мм. Черепной указатель равен 77. Эти мезоцефальные черепа настолько больше всех других черепов населения железного века, что приходится постулировать их иное происхождение. Здесь можно вспомнить необычные размеры английских черепов как неолита, так и бронзового века, и нам остается только предположить, что эта локальная группа представляет собой относительно незатронутый воздействиями реликт. Так как из любого собрания умеренного размера современных англичан или их трансатлантических родственников можно выделить расовые типы как бронзового века, так и неолита, то обнаружение этой небольшой группы в Беркшире во время железного века неудивительно.
Описания кельтов в Британии, Франции и других частях Европы со слов античных авторов дают нам определенную картину их пигментации. Светловолосость ни в коем случае не была характерна для всех кельтов. Рыжеволосость была обычной, но цвет волос был в сущности смешанным. Сам Цезарь отмечал контраст между обычными галлами и частично германскими белгами, к которым он был вынужден обратиться для того, чтобы найти настоящих блондинов для своего триумфа. Далее, римляне отмечали кельтскую практику обесцвечивания волос для достижения светлого идеала, как в Греции.
В целом, кельты были смешанной группой как по расе, так и по культуре; их наследие включает как длинные головы некоторого центральноевропейского нордического типа, который в свою очередь был комбинацией нескольких средиземноморских подтипов, и брахицефалов из областей юго-западной Германии, в которой динарцы раннего бронзового века смешались с более древним круглоголовым населением мезолита. Из этой комбинации развился легко узнаваемый, достаточно постоянный кельтский национальный тип, который будет играть важную роль в мире, особенно в Британии и в государствах, образованных ее населением.
4. Римляне
Перед тем как перейти к остальным индоевропейцам железного века севернее Альп, давайте рассмотрим расовое положение языковых родственников кельтов – италиков, живших южнее этого барьера и сыгравших крайней важную роль в истории индоевропейской речи. Расовый вопрос в Италии почти так же сложен, как и в Греции, но недавняя работа Уотмо, параллельная работе Майрса, таким же образом делает его решение в равной степени возможным[393].
Мы были свидетелями добавления различных расовых элементов в Италии уже к началу бронзового века и на протяжении его. К неолитическому средиземноморскому субстрату добавились высокие, длинноголовые мегалитические завоеватели, пришедшие морским путем, а также брахицефалы-динарцы с Восточного Средиземноморья. В конце бронзового века население культуры полей погребений пересекло Альпы с севера и поселилось в северной Италии. Некоторые из них построили поселения типа terremare (свайные строения, стоявшие на сухой земле) в долине реки По, а их потомки или другие, подобные им, построили поселения у Виллановы в области Болоньи и вплоть до Лациума. Это население культуры полей погребений пришло скорее из Центральной Европы, нежели из более близкого швейцарского центра. Италийские языки, как и кельтские, без особых сомнений, были привнесены сюда населением культуры полей погребений. Как и кельтские, они разошлись на формы P и Q: окский и умбрский составили P-форму, а латинский и фалискский – Q-форму. Сам латинский в своей исторической форме был смешением италийского Виллановы с этрусским и измененным греческим, а также в него вошли древние средиземноморские слова, включая названия растений[394]. Неиталийские добавления свидетельствуют о влияниях, дошедших до древних римлян, а его общий италийский характер на протяжении его истории удостоверяет упорство римлян в сохранении ядра собственной речи в течение веков этрусского превосходства.
Мы знаем сравнительно мало о расовом составе древнего италийского населения в доримские времена. Два черепа, оба умеренной величины, из Ремеделло[395] принадлежат долихоцефалам; один из них, определенно мужчина, имеет рост 168 см. Два древних римлянина[396] были такими же долихоцефалами такого же размера и пропорций, как и многие из нордических групп к северу от Альп; а третья часть из дореспубликанского кладбища Корнето-Тарквиния, которая может быть определена более точно, напоминает небольшую римскую серию из восьми черепов христианского Рима, датируемых от I до IV вв. н.э. [397]Эти девять мужских черепов метрически идентичны средним значениям латенских кельтов в Богемии и галлов и галло-римлян из Марны. В каждом случае обнаруживается та же самая мезоцефальная, лепторинная форма.
