Дома, при внимательном прочтении корпуса антропометрической литературы, касающейся современной белой расы, я осознал, что одно хорошее, безошибочно проведенное изучение нескольких сотен человек, включающее все из важных измерений, допускаемых Монакским соглашением и подробно описанных Рудольфом Мартином, а также большое количество точных морфологических наблюдений лучше, чем общий обзор лишь немногих черт миллиона человек. Исследования такого типа пока что были сделаны главным образом американцами, норвежцами, немцами, австрийцами и русскими. Мое мнение таково, что мы, антропометристы всего мира, должны снять шляпу перед нашими коллегами из Москвы, отдавая дань объему и точности их данных по наблюдениям. Их деятельность как в европейской, так и в азиатской частях их страны была очень эффективной и пролила много света на определение монголоидной расы и на расовую историю урало– и алтайскоязычных народов. В систематическом исследовании собственного народа пальму первенства делят Норвегия и Германия; в последнем случае это касается особенно редакторов и авторов журнала Deutsche Rassenkunde.
Многие годы физические антропологи находили более приятным путешествовать в дальние страны и измерять небольшие остатки малоизвестных или романтических народов, нежели заниматься рутинной работой по систематическому изучению соотечественников. Поэтому разделы настоящей книги, посвященные лопарям, арабам, берберам, таджикам и гегам, могут показаться более полными и более ясными, чем посвященные французам, венграм, чехам или англичанам. В этом отношении больше всего необходимо именно обстоятельное изучение обитателей главных и наиболее могущественных государств Европы.
Однако намного более необходимы, чем данные по современности, публикации по скелетным материалам всех культурных периодов европейской доистории и истории. В европейских музеях и частных коллекциях в большом количестве имеются черепа и длинные кости, описание только небольшой доли которых пока что доступно в литературных источниках. Большинство из них относятся к неолиту или более поздним периодам; когда обнаруживается череп предполагаемого или реального ледникового периода, его, как правило, вскоре описывают.
В реконструкции расовой истории европеоидов в предыдущих главах читатель может без труда обнаружить присутствие многих слабых мест и пробелов, связанных с использованием пока что слишком малого количества данных. Это было сделано намеренно, чтобы можно было представить всю картину в целом и создать логическую схему, пусть даже гипотетическую. Неизбежно, что между написанием и печатью этой схемы некоторые из этих пробелов будут заполнены открытием или сбором новых данных и что какие-то реконструкции будут опровергнуты, в то время как другие, как мы надеемся, могут быть и подтверждены. Предлагающий схему, объясняющую полноту чего угодно, должен быть смел, или же его схема будет бесполезной; прежде всего он не должен бояться критики. Теоретики одного поколения даруют радость искателям фактов следующего поколения, давая им материал для опровержения и отваживаясь ошибаться.
До того как будет написано второе издание этой книги или составлена другая книга, чтобы опровергнуть или заменить ее, мое искреннее желание состоит в том, чтобы братством копателей и измерителей было пролито больше света на по меньшей мере следующие проблемы: а) скелетная история средиземноморской расы в допроизводительное время; б) разгадка великой европейской тайны – мезолита; в) происхождение и история альпийцев, шнуровиков и носителей мегалитической культуры в западном Средиземноморье и северо-западной Европе.
В нашем материале есть много других слабых мест, но эти мне кажутся наиболее слабыми.
2. Белая раса и Новый Свет
С отступлением последнего ледника главным движением белой расы было движение на север и запад, пока центр населения и цивилизации не сместился из Африки и Азии в Южную Европу, а из Южной Европы на северо-запад. Примерно с 3000 г. до н.э. до 1492 г. н.э. различные ветви средиземноморской расы, следовавшие за поясом дождей в Европу, развивались в тех странах, в которых они поселились, и ассимилировали отдельные остатки более древнего охотничьего населения, которое они до этого впитали.
По крайней мере на протяжении пяти столетий до 1492 г. расовая история многих частей Европы состояла из внутреннего генетического регулирования, в процессе которого средиземноморские типы, гораздо более многочисленные в Европе во время своего заселения, чем все аборигены, были в определенной степени вымыты и замещены проявлением старых типов, и в большей степени генетически рекомбинировались со старыми типами в этом новом проявлении, произведя что-то новое. Даже внутри средиземноморской расы различные типы в одной популяции продемонстрировали разную выживаемость, и часто один проявлялся за счет других.
В 1492 г. максимальное сохранение средиземноморцев (в самом широком смысле) в Европе перед лицом этих проявлений можно было найти в периферийных странах: Испании, Португалии, Англии, Нидерландах, Швеции и частях Норвегии. Именно эти страны, особенно Испания, Португалия, Англия и Нидерланды, дали материал для первоначального заселения европейцами Нового Света, и к Новому Свету в смысле двух Америк скоро добавились Южная Африка, Австралия и Новая Зеландия.
Средиземноморцы, заселившие Новый Свет, принадлежали к двум главным типам: нордическому и малому, или иберо-островному (в деникеровском смысле) средиземноморскому. Нордики отправились в Северную Америку, Южную Африку, Австралию и Новую Зеландию; собственно средиземноморцы – в Центральную и Южную Америку. Куда бы ни шли нордики, они находили, что земли заняты разбросанными племенами охотников и собирателей или прибрежных земледельцев, которые были слишком малочисленны, чтобы оказать им успешное сопротивление. Войны с индейцами племен черноногих и сиу были долгими и кровопролитными, но эти племена потеряли обладание своими землями так же, как и арунта. Выселение и постепенное вымирание стало судьбой тех, кто противостоял англичанам и нидерландцам, были ли их противники бушменами, тасманийцами или беотуками.
Испанцы, с другой стороны, отправлялись по большей части в страны, где густое местное население жило близко к земле и где уже возникли могучие империи; их колонизация была в основном завоеванием и подчинением, и во всех американских странах испанского заселения, за исключением Аргентины и Чили, вновь проявился индейский крестьянин, а испанцы составили только верхний слой. Португальцы, упорным трудом создавая в Бразилии империю рек и лесов, нашли только немногие земли подходящими для обитания белых, и в них они привезли черных из Африки, чьи потомки сейчас являются главными землевладельцами.
Экспансия средиземноморцев (в широком смысле) в Новый Свет была продолжением их более древней экспансии в Европу. К XIX в. Северная Америка стала самым большим в мире резервуаром нордической расы. Но столетие, видевшее возникновение этого резервуара, также стало свидетелем начала изменения его характера: поток иммиграции принес с собой представителей всех европейских рас. Люди, прибывшие в Америку со времен отцов-основателей до внедрения законов, ограничивающих иммиграцию, были результатом отбора; никто из них не представлял в полной мере тех стран, откуда они прибыли. В Америке они подверглись влиянию сил окружающей среды новой стимулирующей природы, так что различия в росте, которые их предки не чувствовали веками, произвели странных и долговязых детей. В Америке у нас перед глазами быстрое действие созидающих расу (race-building) сил. Если мы хотим понять принципы, являвшиеся факторами расовой истории в Старом Свете, нам стоит уделить тщательное внимание Новому. Приложения Средние величины основных черепных серий, использованных в главах II–VII
