Если бы птицы умели улыбаться, я бы решила, что эта конкретная надо мной потешается – больно уж хитрый был у нее вид.
– Приятно познакомиться! – сказала я и сделала книксен.
«Можешь отвечать мысленно», – милостиво разрешила разумная птичка.
«Ты слышишь все, о чем я думаю?» – Меня охватила паника. Это ж теперь не только за языком следить придется, но и за мыслями. Но как?
Сова издала странный скрипучий звук, подозрительно похожий на смех.
«Милая девочка, – отозвалась она снисходительно, – ты так громко думаешь, что все мысли твои можно читать по лицу, как открытую книгу. Без какой-либо ментальной поддержки». – Она снова ритмично заскрипела – ну точно хихикает!
– И все же мне бы хотелось иметь возможность закрыться от подслушивания! – настаивала на своем я. – Что для этого надо сделать? Снять кулон?
«Да, но тогда ты рискуешь разбудить феникса».
«Нечестный какой-то выбор, – подумала я, расстроившись. – Скажите, уважаемая Орса, а приручить эту огненную птичку как-нибудь можно? Приручить и приструнить, чтобы он прекратил меня жечь».
«Можно, – обрадовала сова, – если ты ведьма огненного круга».
Она убила наповал все мое воодушевление, однако я не сдалась:
– А есть шанс стать ведьмой, если раньше ею не была?
Собеседница какое-то время молчала, а потом задумчиво изрекла:
«Времени слишком мало, Бриана. Ведьмы с детства учатся контролю над своей силой. А у тебя на все месяц от силы, если не меньше. Ведь не ты избранница феникса, я права?»
– Права, – согласилась я со вздохом. – Огненный дух метил в мою сестру. Я просто заслонила ее собой. Он не успел среагировать.
«Что не делается, все к лучшему», – загадочно изрекла сова, моргнув огромными глазами, которые, как мне показалось, начали слабо светиться. Хотя что в этом удивительного? Птица ведь на службе у самого снежного короля. Или у королевы?
«У обоих», – подслушав мои мысли, прояснила вопрос Орса. «Ну что, красавица, проснулась?» – неожиданно уточнила она, будто мы последние минут десять с ней не беседовали.
– А есть сомнения? – Я незаметно щипнула себя за локоть: вдруг ментальный диалог – плод моих ночных грез.
«Если в сон больше не клонит, иди умываться, а я пока приглашу служанку, чтобы причесала тебя и помогла переодеться в дорогу», – деловым тоном сообщила птица.
– Но во что? У меня же нет другого платья, – растерялась я.
«Странная ты девочка. Не на необитаемый ведь остров попала, а в Сноувиншир. Наряд для тебя уже подготовлен, осталось принести его сюда и помочь надеть».
– Вот как…
Мне бы радоваться, но почему-то не получалось. Все за меня решили, все сделали, пока я спала. Да и уснула наверняка не без помощи чар. Значит, и это тоже был не мой выбор. Я почувствовала себя механической куклой в чужих руках, и ощущения, признаюсь, мне совершенно не понравились.
«Пфф! – фыркнула Орса, снова заскрипев. – Поверь старой мудрой сове, деточка, принцип «сама придумала – сама обиделась» абсолютно не способствует выживанию. Ты ведь хочешь жить, да?»
– Очень!
«Тогда не стоит накручивать лишнего. Сама посуди, как может король вернуться обратно в дом родителей невесты с избранницей, на которой вчерашнее платье? Это же… удар по его репутации!»
Она так убедительно говорила, вплетая в слова тонкую нить иронии, что я оттаяла и заулыбалась. Мне определенно нравилась эта птичка.
«Ты тоже ничего», – сказала Орса, поймав мою мысль, и подмигнула желтым глазом… совсем по-человечески.
Позже…
Платье было нежно-голубое, очень красивое и, как ни странно, удобное. Тонкая шнуровка на спине и с боков идеально посадила его по фигуре, подчеркнув мою талию. Длина тоже оказалась впору, хотя у меня возникло ощущение, будто подол недавно подшивали. Закралась мысль, что наряд этот из гардероба Кирстен или кого-то из ее фрейлин, но уточнять я не стала. Вдруг жених заказал его заранее специально для меня, а ночью лишь приказал подогнать по росту? Не хотелось бы обидеть его своими глупыми подозрениями – не лучшее начало для большой и светлой любви.
«Правильно!» – одобрила мое решение Орса, все так же сидя на кресле.
Она не покидала облюбованное место, пока я приводила себя в порядок в ванной. И когда явилась служанка по имени Лика – такая же беловолосая и бледнолицая, как и прочие обитатели Сноувиншира, – сова тоже осталась восседать на высокой спинке. Она с интересом наблюдала, как меня наряжают и причесывают, укладывая светлые локоны в высокую прическу. Комментировала процесс и подтрунивала надо мной, помогая снять напряжение.
Ее присутствие не раздражало, скорее наоборот, у меня в ледяных чертогах появился кто-то, с кем можно пообщаться, не выискивая в ответных словах подвоха, как было с Кирстен. Орса, конечно, тоже служила их величествам, но ей я почему-то симпатизировала куда больше, нежели королеве. Возможно, потому что она была большой мудрой птицей, от которой веяло волшебством. Это же настоящее чудо – ментальные беседы с совой!
«Конечно, чудо, – подтвердила та. – Я очень-очень чудна́я птичка… то есть чудесная». – Она тихо заскрипела, посмеиваясь.
Улыбнувшись, я вновь подошла к зеркалу, дабы убедиться, что выгляжу достойно. Служанка ушла, сообщив, что за мной скоро зайдет сам король, его-то я и ждала, все больше нервничая. Понравлюсь ему в новом платье или нет? Вернемся мы сегодня в поместье Алавар или планы его величества изменились? Поведет он меня знакомить со своими подданными за завтраком или удастся обойтись без этого? Вопросов было так много, что начала побаливать голова. И даже шутливые выпады Орсы не спасали от мандража, который я испытывала.
Поправляя дрожащими пальцами непослушные завитки, так и норовившие выскользнуть из прически, я смотрела на свое отражение, привычно отмечая недостатки. Скулы высоковаты, рот крупноват, особенно нижняя губа, которую тянуло закусить от волнения. Зато волосы красивые, густые, а ресницы длинные и темные – достоинства свои я тоже знала.
«В комплекте все смотрится весьма неплохо», – фыркнула сова, прослушав мои мысленные рассуждения.
«Неплохо, да. – Я вздохнула. – А надо идеально!»
«Зачем?»
«Чтобы понравиться королю. Нет, не так… чтобы заставить его величество меня полюбить».
«Мне, бесспорно, импонирует твоя решимость в этом вопросе. Но, Бри, разве любят за внешность? Не стану утверждать, что она совсем не имеет значения: встречают, как говорится, по одежке. – Орса сделала паузу, добавляя значимости дальнейшим словам. – Однако любят отнюдь не за красивую фигурку и смазливое личико. В противном случае любили бы разряженных кукол, а не женщин».
«Кукол и любят», – ответила я, вспоминая некоторых господ, которые женились на хорошеньких дурочках зачастую моложе их лет на пятнадцать, если не на все двадцать.
