— Ограбление всегда застает врасплох, — сказал он.
— Дело не в этом, — пробормотала миссис Коллинз. — У меня всегда беспорядок. Уж как муж меня за это упрекал! Тут не поймешь, кто больше виновен в хаосе — грабители или я сама.
— Понимаю. В таком случае проверьте, не находится ли ваше ожерелье где-нибудь среди этого беспорядка. Ящики не трогайте, мне нужно будет снять отпечатки пальцев. Ваши, кстати, тоже — чтобы знать, какие ваши, а какие — нет.
— Конечно! — сказала миссис Коллинз. — Вы мне поможете?
— Увы, не смогу. Я должен осмотреть замки. У вас есть черный ход?
— Дверь в кухне, — ответила миссис Коллинз, указывая на коридор.
Вскоре полицейский вернулся в гардеробную. Беспорядок никуда не делся, хотя теперь выглядел несколько иначе.
— Это единственная украденная у вас драгоценность?
— Не знаю, остальные — подделки, до них мне нет дела.
— Значит, грабитель знал, что искать. Осталось выяснить, как он сюда проник.
— Мне не удалось толком запереть дверь, знатоку ничего не стоило ее открыть.
— Не вижу следов взлома. Мастерская работа — если не иметь ключей.
— Откуда у него ключи? Они всегда при мне. — И миссис Коллинз предъявила полицейскому раскрытую сумочку.
— Вы не заметили ничего необычного? Может быть, в последнее время за вами кто-нибудь следил?
Миссис Коллинз энергично помотала головой.
— Что ж, у меня все. Вам придется явиться в участок и написать заявление. Вы застрахованы?
Миссис Коллинз ответила утвердительно. Инспектор протянул ей визитную карточку и попросил позвонить, если она вспомнит какие-то подозрительные подробности.
Спускаясь с Дипаком вниз, полицейский задал ему вопрос:
— Вы не замечали в последние дни что-либо необычное?
— Зависит от того, что считать обычным, — лаконично ответил Дипак.
— Полагаю, в доме такого уровня скучать не приходится, — продолжил Пильгес. — Тут уже случались ограбления?
— Последние тридцать девять лет — с тех пор, как я здесь работаю, — ни разу.
— Мутная история… — пробормотал полицейский. — Как у вас с камерами наблюдения?
— Три штуки. Наверное, вам понадобятся пленки с записями?
— Понадобятся. Чужие в последнее время заглядывали? Гости, сборщики пожертвований, ремонтники?
— Никого, кроме двоих монтеров по лифтам, но с ними все время находились мы с мистером Грумлатом.
— Кто такой мистер Грумлат?
— Бухгалтер, на втором этаже у него контора. Он также председатель товарищества жильцов.
— К нему ходят клиенты?
— Очень редко, практически никогда.
— Посыльные?
— Мы не пускаем их дальше холла, посылки разносим сами.
— Мы?
— Второй лифтер, Ривера, работает в ночную смену, я — в дневную.
— Во сколько заступает ваш коллега?
— Сейчас он не заступает, лежит в больнице. Неудачное падение с лестницы.
— Неужели? И давно?
— Пару недель назад.
— Кто его заменяет?
Прежде чем ответить, Дипак помялся.
— Это нетрудный вопрос, — поторопил его инспектор.
— Последние две недели его заменяет мой племянник.
— Где этот племянник живет?
— У меня.
— Больше нигде?
— Еще в Мумбаи. В Нью-Йорке он временно. Когда с Риверой произошло несчастье, он любезно предложил свои услуги. Лифтом может управлять только квалифицированный лифтер, поэтому из-за отсутствия моего коллеги у нас возникли трудности…
— Ваш племянник, прибывший из Мумбаи, тут же заменяет вашего коллегу, свалившегося с лестницы? Интересно тут у вас! У него есть разрешение на работу?
— Документы у него в порядке, профсоюз все оформил, к тому же Санджай — честный парень, я за него ручаюсь.
— Очень мило с вашей стороны, но это еще не алиби. Что ж, несите свои записи. Вдруг мне повезет и они окажутся разговорчивее вас? Передайте племяннику, что в ближайшее время я жду его в участке. Мне надо задать ему кое-какие вопросы.
Дипак принес из подвала кассеты.
— У этой миссис Коллинз все в порядке с головой? — спросил Пильгес.
— Среди наших жильцов она — самая очаровательная и здравомыслящая.
— Давно умер ее муж?
— Мистер Коллинз покинул нас двенадцать лет тому назад.
— Когда возвращаются домой жильцы? Мне нужно будет их допросить, и я не намерен ходить сюда раз за разом: на дело века это не тянет.
— Вы сможете увидеть их всех ранним вечером, — ответил Дипак.
Хлоя направлялась в кухню, но на полпути свернула в коридор. Никаких новых записок за ночь под дверью не появилось. Открыв дверь квартиры в десять часов, чтобы ехать в студию, она подняла с половика свою книгу, заложенную листком бумаги.
«Мне нужно попросить вас об одной услуге, — было написано на листке. — Встретимся в 18 часов на углу авеню, у парка».
Сеанс звукозаписи показался ей нескончаемым: в кабине было жарко, звукорежиссер то и дело прерывал ее. То она плохо артикулирует, то пропустила строчку, то слишком торопится, то, наоборот, читает слишком медленно. К 4 часам Хлоя решила, что с нее довольно.
Приехав домой, чтобы переодеться, а потом снова выходя, она заметила, что Дипак ведет себя странно. С этой мыслью она приехала на место встречи, где Санджай ждал ее, привалившись к решетке парка.
— Почему не у меня перед домом? — спросила она.
— Не хочу, чтобы меня видел Дипак.
— Вас или нас?
— Я задумал преподнести тетушке подарок за гостеприимство. Примерно представляю, что могло бы ее порадовать, но хочу узнать ваше мнение.
Поскольку Санджай был не на службе, он предложил Хлое повезти ее кресло.
— Нет, водитель из вас никудышный, — не позволила она. — Куда направимся в этот раз?
— Недалеко, в двух кварталах отсюда.
— Вы с Дипаком родственники?
— Почему вы так думаете?
— Просто так.
— Оба мы, конечно, индийцы, но, учитывая, сколь на свете ин…
— Забудьте, вопрос был дурацкий.
— Он женат на моей тете.
— Выходит, мой вопрос был не совсем дурацким.
Санджай толкнул дверь цветочного магазина на углу Юниверсити-Плейс и 10-й улицы.
— Я вам понадобилась для покупки цветов?
