Так и росла Иришка с любимой сказкой, былью, семейной легендой, с семейной тайной о царских сокровищах, спрятанных в Тобольске, и даже отыскала на дне старого сундука копии, снятые дедушкой Демьяном в ГПУ с допросных бланков Клавдии Михайловны Кобылинской. К общечеловеческой истории Ирочка была равнодушна, а вот к истории царской короны, стоящей, возможно, миллиарды рублей, нет. И даже если государство ей только полагающиеся по закону тридцать процентов заплатит, этого все равно хватит на джинсы американские, машину «Волгу» и ежегодные поездки на море в Ялту, а заодно и на трехкомнатный кооператив, размышляла, подрастая, Иришка.
Так вот она и росла, прикидывая, как лучше распорядиться деньгами, полученными за находку сокровищ, а найдет она их обязательно, вот только подрастет.
Глава 28
12 июня 2018 г. Санкт-Петербург
— Понял вас, Денис. Как только выясните алиби зятя Севрюгиной, сразу же звоните, — напутствовал Рюмина майор. — Ну что же, пока Денис проверяет алиби Николаенко, мы с вами попробуем собрать сведения на племянника Ирины Григорьевны.
Тушин Андрей Сергеевич, двадцати восьми лет, бульдозерист. С фотографии, которую майору удалось отыскать в Интернете, на него смотрел здоровенный парень с наметившимся брюшком, мощной челюстью, самодовольным выражением лица и нагловатыми насмешливыми глазами. Дураком Андрей Сергеевич не выглядел. Майор еще пощелкал клавиатурой и установил, что Тушин до работы бульдозеристом некоторое время трудился в НИИ, имеет степень бакалавра, которую получил по окончании Тюменского нефтегазового университета. Что же вас толкнуло в бульдозер, Андрей Сергеевич, задал вопрос изображенному на фото человеку майор.
— Хорошо, — кивнул сам себе Станислав Дмитриевич. — Плохо, что в Тюмени сейчас ночь.
— А при чем здесь Тюмень?
— При том, что именно из Тюмени к нам прибыл племянник Севрюгиной. Никита, вы что, спите на рабочем месте? — оторвал взгляд от компьютера майор.
— Может быть, — обиженно промямлил Никита. — Рабочий день ведь давно закончился, ночь уже, — зевая, добавил он.
— А ну-ка соберитесь, старший лейтенант. Вы находитесь на службе, к тому же в кабинете руководства, извольте вести себя соответственно. И имейте в виду: отдыхать мы будем, когда раскроем дело об убийстве супругов Пановых. А до тех пор понятие «рабочий день» отменяется, — строго заметил майор и вернулся к компьютеру.
А Никита сердито засопел, борясь с зевотой.
— Вот что, Никита, выясните, когда именно Тушин прибыл в Петербург. А я пробью по нашим базам, не числится ли за ним правонарушений.
— Вы хотите, чтобы я прямо сейчас, — Никита выразительно взглянул на часы, — в десять вечера поехал к Севрюгиной? Может, этот вопрос подождет до завтра?
— Нет. Я хочу, чтобы вы связались с аэропортом и попытались выяснить это через них.
— А если он ехал поездом?
— Тогда с железнодорожным вокзалом. Выясните, на какой вокзал прибывают поезда из Тюмени, и действуйте.
— Так вечер же уже, ну кого я сейчас застану из сотрудников вокзала? — не спешил выполнять поручение Никита.
— Послушайте, Никита, — оторвавшись от компьютера, холодно проговорил майор, — если вы не можете решить такой вопрос по телефону, поезжайте на вокзал лично, там есть служба безопасности, она работает круглосуточно и имеет доступ к интересующей нас информации. А свой тон оставьте, пожалуйста, для личных вопросов в нерабочее время. Если же вас не устраивают условия работы в Следственном комитете, вы всегда можете подать рапорт об увольнении. Уверяю вас, он будет подписан. А саботировать собственные приказы я никому не позволю.
Эту отповедь майор сделал совершенно ровным, можно сказать, доброжелательным тоном, но что-то в его взгляде заставило Никиту плотно закрыть рот и больше своими мыслями и настроениями с начальством не делиться.
— Выяснил, Станислав Дмитриевич, — спустя полчаса вернулся в кабинет Никита, на лице его были написаны глубокие обида и усталость.
— Что выяснили?
— Когда Тушин прибыл в Петербург. Он прибыл пятого мая.
— Очень хорошо, — сделал у себя пометку майор. — Я пробил Тушина по нашим базам и выяснил интересную деталь. Оказывается, против Тушина выдвигалось обвинение в изнасиловании, но потом дело было закрыто, потерпевшая забрала заявление. Понимаете, куда я клоню?
— Еще бы! — оживился Никита.
— Только что звонил Денис, — продолжил майор, — алиби Николаенко подтвердилось.
— Так что же это значит? Выходит, это не Севрюгина?
— Это значит, что зять ее ни при чем. Возможно, племянник справился сам, а может, привлек кого-то в напарники. Вот что, Никита, возьмите ребят и поезжайте к Севрюгиной с племянником. Пора их брать, голубчиков.
— А если у нас улик не хватит?
— Надеюсь, хватит у криминалистов. Они же взяли генетический материал с тела покойной Пановой.
— Станислав Дмитриевич, Севрюгиной дома нет, и племянника тоже.
— Знаю, Никита. Разворачивайтесь и поезжайте в южном направлении. Кажется, у нас появился шанс взять эту компанию с поличным.
Незадолго до звонка Никиты, пока майор изучал личность Андрея Тушина, ему позвонил дежуривший возле дома Панова Илья Гаврилов:
— Станислав Дмитриевич, Панов с девицей полчаса назад покинули квартиру, одеты были в форму работников коммунальных служб, с ними было ведро. Сейчас Панов залез на памятник Екатерине Второй.
— Интересно. Продолжайте за ними следить, ни в коем случае не вмешивайтесь. Если что-то случится, сразу звоните мне.
И Гаврилов перезвонил, и пятнадцати минут не прошло.
— Станислав Дмитриевич, на них напали. Двое. Втиснулись к ним в машину, судя по всему, те самые люди, о ком вы говорили, по описанию очень подходят.
— Отлично. Следуйте за ними, держите связь, я выезжаю. И, Гаврилов, ни в коем случае не выдавайте себя!
Едва машина тронулась с места, сидевший за рулем бандит велел своему напарнику вынуть пушку и воткнуть Полине в ребра, чтобы ее дружок не дергался.
Максима такая предусмотрительность сильно огорчила, он надеялся, что необходимость вести машину заставит первого бандита потерять бдительность и тогда он сможет что-то предпринять. Но если они будут держать Полину на мушке, он действовать не рискнет.
Так они и ехали в полной тишине, под прицелом сидящего сзади бандита. Машина уверенно двигалась в южном направлении. Они миновали Кировский завод, выехали на Петергофское шоссе, свернули направо в сторону Сиверской.
Интересно, зачем их везут за город — чтобы похоронить? — невесело размышлял Максим. Такую возможность после случившегося с родителями он не исключал. Или у них там «малина» и они желают побеседовать в спокойной обстановке? В конце концов, из четырех ключей Максим добыл только один, вряд ли он приведет бандитов к сокровищам. За следующие три можно будет поторговаться.
