Мелочь моя на солидное дело явно не тянет. Но! Вот когда они до второго контейнера доберутся… Никакая лоховская внешность не поможет. И святая душа не сработает. Будут нам долго втирать, что плохие дяди втянули нас в грязную авантюру, а сами сидят и посмеиваются в Зоне. Такая у капитана Кулиша служба.
Доходит очередь до Белого. Он спокойно так стоит, потому что плохо представляет, что впереди корячится. И свою позорную коробочку вынимает тоже спокойно. Переворачивает контейнер и высыпает содержимое на стол, на зелёное сукно.
Капитан Кулиш сразу шарахнулся – он-то знает, что может скрываться в контейнере, вынесенном из Зоны. И что бывает при неосторожном обращении с мощными артефактами.
Я тоже знаю, только шарахаться мне некуда, сзади стоят понятые, глазами лупают – не представляют, сколько рентген можно схватить ни за хрен собачий. И не только рентген. В хабаре и «казуист» может заваляться, тогда на готеле «Градецкая» можно поставить жирный крест…
Но! На столе только какие-то камешки, веточки и стекляшки, да ещё консервная банка из-под тушёнки.
– Издеваетесь, сопляки?! – орёт капитан. – Да я вас… да я вам!.
А хрюли нас? Нет такого закона, чтобы в контейнере нельзя было носить камешки, веточки и стекляшки. А тем более банку из-под тушёнки.
Перед понятыми извинился капитан, проводил их до двери, и начали они с помощником нас метелить. Аккуратно так, без синяков. Больно, конечно. Но! Ментов ведь тоже можно понять! Больше-то ничего с нами нельзя сделать! А делать что-то надо! Ихняя служба и опасна, и трудна!
Плейер мой себе оставили, на добрую память.
В итоге вынесли нас из готеля на пинках. Почесали мы рёбра и пошли, солнцем палимы. Белый удивляется, за что это нас так жестоко мудохали. Ведь мы же ничего запретного и опасного не выносили…
Вот именно за это, говорю.
Поели мы вареников с вишней в кафешке и потянулись домой – то есть в Зону. Плача и рыдая.
Намбер нас встречает на условленном месте – за блокпостом в Чапаевке. И по рожам нашим определяет весь расклад…
Нет, о том, что мы сами толкнули хабар на сторону, и речи не шло. Меня за крысу не держали, а Белый вообще считался блаженным по причине противоестественной честности. Он даже весь свой мусор обратно приволок. Но! Куда же правильный-то хабар делся, на двести тысяч долларов? Клиент не поймёт…
Я этой цифры, конечно, не знал, а и знал бы – скрысятничать не решился. Нашли бы меня и в Китае.
Но! Понимаю я, что всё равно тут, на железнодорожном разъезде, и прекратятся наши молодые жизни. Потому что надо же то-то делать! И хорошо, если просто пристрелят!
А Белый, вижу, этого не понимает. Ему страшно неудобно, что он людей подвёл. Но почему? Контейнер же опечатанный был!
Но, на счастье наше, пришёл Намбер Ван не только со своими подручными. Там и другие люди были.
Батюшка первым начал на него крошить батон – зачем отроков послал к халдеям в огненную печку? Разве это по-божески? И почему доверился тому, кого прямо так и зовут – Бесик?
Сразу нас повалить поп не дал, решили созвать совет из заинтересованных солидных людей.
Толковали долго, и старый сталкер Бабай сказал – да, встречаются люди, которые портят хабар. Не намеренно, а просто так получается. Да хоть Призрака взять – у него «волчьи слёзы» долго не живут, садятся мигом, как китайские батарейки. Ни у кого не садятся, а у него садятся!
Но эта тема как-то развития не получила.
А потом вышел Жареный и сказал:
– Ты, Намбер, сам виноват. И ты за пацанов бога молить должен, что так всё обошлось. Иначе стали бы их крутить по полной, и тогда вылез бы наружу второй вариант. А стали бы они разматывать клубочек по второму варианту, так очень бы ментура далеко зашла, сам соображать должен. Поэтому ты лично туда пойдёшь и лично с Бесика спросишь. С молодых спроса нет, а весь долг на тебе… Да уж не сам ли ты те камешки пацану насыпал?
Долго ждал Жареный случая прищучить Намбера. Дождался.
И пошёл тогда уже Намбер Ван солнцем палимый. Но не дошёл до города Чернигова, по дороге попался.
А я сделал вывод – верно говорят в аэропортах, не принимайте от посторонних людей никаких посылок.
Белый тоже сделал вывод – и с тех пор держится подальше от любых артефактов…
Глава одиннадцатая
– Черентай, – сказал Майор. – Тут есть. Какой-нибудь овраг. Или котлован. Или карьер.
– Откуда ж мне знать? – сказал Паша. – Я только вдоль железки ориентируюсь.
По городу они проехали спокойно – взрыв в гостинице не только не привлёк никого, наоборот, все даже вроде бы попрятались – видать, крепко их напугал покойный белобровый пахан.
И возле ёлки на площади никого не наблюдалось…
Город Кошкин вообще был такой провинциальный, что до него даже реклама как следует не добралась. Если не считать жуткого баннера с логотипом «Русское мясо» на выезде.
– Давайте хоть сколько-нибудь проедем до санатория, – сказал Печкин. – А потом уж и «хаммера» свалим с трассы… Слушай, разве праворульные «хаммеры» бывают?
– Не нравится мне, – сказал Майор. – Твой план. Но попробуем. Тем более. Попуток не видно.
Да и встречных машин не попадалось, словно объявлена была воздушная тревога, и весь транспорт из города уже укатил куда-то, битком набитый…
Разгонять машину Майор не стал – сам внимательно смотрел по сторонам и журналиста заставил.
Некоторое время они ехали молча, потом Майор сказал:
– За нами. Менты. Приготовься.
– Будем отстреливаться? – сказал Печкин.
– По обстоятельствам, – сказал Майор.
– Чёрный «хаммер», прижаться к обочине и остановиться! – раздался голос из динамика. – Чёрный «хаммер»…
Майор прибавил газу.
– Догоняют, – сказал Печкин.
– Фигня, – сказал Майор. – Оторвёмся.
– Нет, – сказал Печкин. – Не уйдём. О, блин… Да они что – с ума сдурели? Милицейский «вольво» резко поравнялся с их машиной, но шёл не параллельно, а…
– Врубай «обратку»!!! – заорал Майор.
…Артефакт, назывемый сталкерами «обратка», не имеет ничего общего с теплоэнергетикой. А вот с машиной времени – имеет. Он переносит своего владельца на несколько минут назад. То есть даёт возможность переиграть ситуацию. Причём полностью сохраняются воспоминания о предыдущем событии.
Вот учёные всё думали, зачем существует такая особенность человеческой психики, как дежа вю – явление любопытное, но совершенно бесполезное. Ну, покажется тебе, что вот такое с тобой уже было, – и что?
Оказывается, как раз для подобных случаев. Словно чувствовала природа, что непременно придёт время – и устроит долбаный её разумный сыночек Зону, а в Зоне будут попадаться вот такие артефакты. У «обратки» есть и официальное название, но оно столь заковыристое, что слово «континуум» в нём ещё самое простое и понятное.
