Вот и сейчас на посредническую фирму был произведен
серьезный наезд, причем с двух сторон: с одной стороны, стали донимать бандиты,
с другой налоговая инспекция. Когда это началось, Дениска отправился в Прагу,
там был липовый филиал фирмы, состоящий из одной комнаты в квартире
приятеля-чеха Иржи Словчика. Надо было подстраховаться, собрать кое-какие
документы, подчистить концы, обеспечить тылы, в общем, дел у Дениски хватало.
Антон остался в Москве, чтобы попробовать договориться хотя
бы с одной атакующей стороной, найти компромисс, лазейку, либо обеспечить
надежную криминальную крышу, которая решит проблемы и с наехавшими
«отморозками», и с налоговой полицией.
За эти три, дня ему удалось выйти на серьезных людей, но
люди эти не сочли маленькую посредническую фирму достойным объектом для своего
высокого покровительства. А атака с обеих сторон приобрела совсем уж угрожающий
характер. Нельзя было медлить. И Антон принял решение: фирма исчезла,
испарилась, будто и вовсе не существовала.
Исчезло все – в подвальчике, где был крошечный офис,
какая-то другая фирма делала европейский ремонт и про «Стар-Сервис», который
находился здесь всего неделю назад, не имела ни малейшего представления. Номер
телефона и факса принадлежал теперь неизвестно кому, каким-то совершенно
посторонним людям. А сам Антон кочевал от одной своей пассии к другой и в
собственной квартире не появлялся.
Но Денис этого еще не знал. Он был в Праге. В последний раз
они общались по телефону неделю назад, и тогда ситуация еще не выглядела столь
безнадежно. А потом связь оборвалась. Иржи Словчик уверял, что Денис всю эту
неделю у него не появлялся, не звонил. Гостиничный номер не отвечал. Антон не
слишком волновался за брата. Там, в Праге, сейчас спокойней, чем в Москве.
Наезжали здесь, а там никто пока не трогал. Сообщить Дениске, что фирмы больше
нет, надо было непременно. Но пока не получалось.
* * *
Денис Курбатов влетел в приемную офиса небольшой
туристической компании на Кленовой улице и затравленно огляделся по сторонам.
Не было ни одного посетителя.
– Доброе утро, пан. Я могу вам чем-нибудь помочь? –
улыбнулась ему девушка, сидевшая за компьютером.
– Пани, факс! Мне надо срочно отправить факс в Москву!
– Матерь Божья! Денис! – Девушка вышла из-за стола.
Она была высокой, полноватой, очень миловидной. Копна
ярко-рыжих волос, большие круглые темно-зеленые глаза, мягкий овал лица, полные
губы. Денис несколько минут глядел на нее, тупо хлопая глазами.
– Неужели я так изменилась? – покачала головой девушка. – В
общем, ты, конечно, тоже изменился. Столько лет прошло. – Она вздохнула. – Я
Агнешка Климович. Ну, вспомнил? Теперь я пани Бем.
Агнешка… Да, конечно, он должен был сразу ее узнать. У них в
четырнадцать лет был заколдованный треугольник. Рыжей Агнешке нравился Антон, а
она нравилась Денису. В общем, это была его первая любовь, горькая, глупая,
никому не нужная. Он не ревновал ее к брату. Ему просто было обидно. К тому же,
если бы Антон не нравился рыжей Агнешке, они не шлялись бы втроем поздними вечерами
по Стару Мясту, не сидели бы в крошечных кондитерских.
У нее все лицо было усыпано яркими хулиганскими веснушками.
Она, была очень худенькая, длинная, сутулилась и стеснялась. Она смотрела на
Антона с немым обожанием, отдавала ему свои взбитые сливки, писала за него
сочинения.
В четвертом классе из простой чешской школы отец перевел их
в закрытый лицей. Там учились дети сотрудников Пражского отделения КГБ,
мальчики и девочки из советского посольства и торгпредства. В классах было не
больше десяти человек, на четырех чехов приходилось шесть русских. Отец Агнешки
был крупным чиновником в правительстве Чехословакии. Она училась в одном классе
с Антоном.
– Агнешка, где твои веснушки? – спросил он.
– Вспомнил наконец! – Она рассмеялась. – Нет больше веснушек,
надоели они мне. Слушай, ты надолго в Праге? А как Антон? Да ты садись, давай я
кофе сварю.
– Да, спасибо. – Он уселся в мягкое кожаное кресло и
покосился на стеклянную дверь. – Антон в порядке. А я… Вот приехал по делам…
Слушай, молено мне быстренько отправить факс в Москву?
– Конечно, – кивнула она, – вон аппарат. Ты как, от руки
напишешь или тебе на компьютере напечатать?
– Я от руки. Там совсем маленький текст.
– Сам справишься или хочешь, чтобы я отправила?
– Сам. Я лучше сам. – Он встал, подошел к аппарату, написал
на листочке всего несколько слов по-чешски крупными печатными буквами. Просто
адрес. «Карлштейн… улица… дом номер… третий этаж… „Мокко“… Туретчина…
Брунгильда».
– Это что, шпионская информация? – хохотнула Агнешка,
заглянув через его плечо.
Аппарат просигналил, что факс в Москву прошел.
– Это коммерческая тайна, – нервно усмехнулся Денис.
– Ладно, я пойду кофе сварю. Я здесь сегодня одна, мы с
мужем владеем этой фирмой. Есть еще секретарша и пара агентов, но сегодня я
одна… Ты посиди. Можешь покурить пока. И вообще расслабься. Ты какой-то
дерганый.
– Спасибо. Сколько я тебе должен?
– Хамишь, парниша! – Она весело махнула рукой. В
четырнадцать они все трое зачитывались романами Ильфа и Петрова. У них даже
сложился своеобразный жаргончик, состоящий из цитат. Агнешка часто
разговаривала языком знаменитой Эллочки-Людоедки, у нее это получалось смешно и
мило.
Она исчезла за дверью в глубине приемной. Оставшись один,
Денис скомкал в кулаке листок бумаги, сунул в карман джинсов. Секунду подумав,
достал расправил, оторвал кусок с написанным текстом, положил в большую медную
пепельницу и поджег кончик зажигалкой. Потом крутанулся в кресле, вытянул
сигарету из смятой пачки, машинально отметил что это – последняя, закурил.
Клочок бумаги скорчился и почернел. Он сгорел быстро, за несколько секунд.
– Денис! – послышался голос Агнешки из соседней комнаты. –
Тебе сколько сахару?
– Две ложки! – крикнул он в ответ.
– А Антон женат?
Его немного задело, что Агнешка сначала спрашивает про
Антона.
– Нет! – крикнул он. – И я тоже нет.
Наружная стеклянная дверь бесшумно распахнулась. Денис успел
заметить черные усы, мятый льняной пиджак, закатанный до локтя рукав, руку,
обильно поросшую черными волосами. Пистолетного дула с навинченным глушителем
он не увидел и вскрикнуть не успел.
В соседней комнате у Агнешки свистел электрический чайник.
Никто не услышал легкого хлопка.
– Я тебя не спросила, ты завтракал? Я могу быстро согреть
пару рогликов… – Агнешка застыла на пороге с подносом в руках. Забыв, что на
подносе стоят две чашки с горячим кофе, она прижала ладонь ко рту. Чашки со
звоном упали на пол, покатились, расплескивая коричневую сладкую жижу.
