– Агнешка?!
Господи, рыжая Агнешка Климович… Теперь она пани Бем. Вышла
замуж за какого-то Бема. Но при чем здесь она?
– Ваш брат был убит в офисе туристической компании,
принадлежащей семье Бем. Пани Бем – единственная наша свидетельница.
– То есть его убили при ней?
– Не совсем. По ее словам, она вышла в другую комнату,
варила кофе. Она ничего не видела и не слышала, пистолет был с глушителем.
Когда она вернулась, ваш брат был мертв. Пуля пробила ему голову. Еще нам
удалось найти таксиста, который подвозил вашего брата к вокзалу. Ваш брат
попросил его оторваться от преследователя, сказал, что какой-то сумасшедший
ходит за ним целый день. Таксист мельком видел лицо того человека, но запомнил
только черные усы. Простите, ваш брат не был гомосексуалистом?
Антон вспыхнул, но сдержался.
– Нет. Мой брат не был гомосексуалистом, – медленно процедил
он сквозь зубы.
– Просто недавно мы задержали гомосексуалиста, который
охотился за своими неверными партнерами… Всякое бывает. Еще раз прошу меня
извинить. Значит, вы утверждаете, что ваш брат никакой коммерческой
деятельностью на территории Чехии не занимался.
– Насколько мне известно, нет.
Антон старался не глядеть в добрые усталые глаза
полицейского инспектора. Если он начнет рассказывать про их с Дениской убогую
коммерцию, то подставит Иржи. Да и следствие запутается… Нет, покойная фирма
«Стар-Сервис» здесь ни при чем. И чехи Денискиного убийцу не найдут.
Поищут-поищут и спрячут дело в архив. Этот инспектор, любитель пива и шпикачек,
копать не станет. Он небось сидит и думает: «Понаехали деловые русские на нашу
голову, палят друг в друга в нашем красивом, чистом и спокойном городе…»
– Есть еще одно любопытное обстоятельство. Администратор
гостиницы рассказала нам, что некий пожилой русский якобы узнал в вашем брате
своего племянника. Он жил через номер от пана Дениса Курбатова и обратился к
администратору с просьбой сообщить его фамилию. Этот русский сказал, будто его
сестра с мужем погибли в авиакатастрофе много лет назад, а племянника усыновили
какие-то люди. Но, насколько я знаю, ваша мать жива и вашего брата никто не
усыновлял. Следствие не исключает, что этот русский имеет какое-то отношение к
убийству. Впрочем, возможно, это просто совпадение…
– Вы нашли его? – хрипло спросил Антон. «Нет, – подумал он,
– это не совпадение. Здесь должна быть ниточка, где-то здесь. И ты, инспектор,
плохой полицейский, если не зацепишься».
– Нет, – покачал головой инспектор, – он успел уехать. Мы
послали запрос в Россию. Однако если он действительно причастен к убийству
вашего брата, то, скорее всего, в гостинице он жил под вымышленным именем.
– Да, это логично, – произнес Антон.
– Распишитесь, пожалуйста. Вот здесь и еще здесь. Благодарю
вас. Инспектор поднялся и крепко пожал Антону руку. – Вы хотите кремировать
тело в Праге или повезете в Россию?
Он прилетел всего несколько часов назад. Прямо из аэропорта
его повезли в морг, на опознание. Он еще раз убедился, что поступил правильно,
уговорив маму не лететь с ним, остаться в Москве. Глядя на мертвое Денискино
лицо, он все равно не мог поверить. Все в нем сопротивлялось этой чудовищной
правде.
Он механически подтвердил, что да, убитый является
Курбатовым Денисом Владимировичем, 1968 года рождения… И сейчас он не был готов
ответить на вопрос инспектора. Везти тело в Россию? В специальном холодильнике?
О Господи… Или сжигать в здешнем крематории и возвращаться домой с урной? А мама?
Что, звонить в Москву и советоваться с ней?
– Я повезу в Москву урну, – выдавил он наконец.
– Что ж, это разумно, – кивнул инспектор, – зайдите завтра
утром, мы начнем готовить необходимые бумаги.
– Простите, могу я узнать адрес туристической фирмы Бем?
– Да, разумеется. Это на Кленовой улице.
Он с трудом узнал в высокой полноватой даме Агнешку, рыжую,
конопатую, худющую девочку. В ее зеленых глазах показались слезы, как только
она увидела Антона.
– Хочешь, мы пойдем к нам домой? Где ты остановился?
– Пока нигде, – признался он и поцеловал гладкую прохладную
щеку.
От Агнешки пахло дорогими духами. На лице не было ни одной
веснушки. Из неуклюжего сутулого подростка выросла красивая, холеная леди.
Видно было, что дела фирмы идут хорошо.
– Знаешь, Денис ведь зашел сюда совершенно случайно. Ему
надо было срочно отправить факс. Он даже не узнал меня сразу.
– Факс? В Москву? – глухо переспросил Антон.
– Да. Он отправлял его сам, писал от руки. Я заглянула, там
был какой-то адрес… Но вспомнить не могу, просто вылетело из головы. Хочешь, я
посмотрю, по какому номеру? В моем аппарате это возможно, там все фиксируется…
Так ты пока нигде не остановился? Тогда давай к нам. Тебе лучше сейчас не
оставаться одному. Да, вот. Посмотри. Переписать тебе этот номер?
– Не надо…
Антон знал этот номер наизусть. Совсем недавно он
принадлежал фирме «Стар-Сервис». Теперь принадлежит неизвестно кому. Совершенно
посторонним людям. Денис отправил факс, еще не зная о том, что фирмы больше
нет. Он что-то хотел сообщить брату за несколько минут до смерти… Агнешка
сказала, он спешил, был взволнован, стал писать от руки, вместо того чтобы
воспользоваться компьютером. Почему?
– Скажи, Агнешка, он не объяснил, почему пишет от руки?
– Нет. Но я и не спрашивала. Раз ему так удобней… На
компьютере было бы дольше, а он очень спешил. Мне кажется, он чувствовал или
даже знал, что за ним кто-то охотится. Он был очень взвинченный. Но потом
успокоился немного, согласился выпить кофе…
– Слушай, Агнешка! – почти выкрикнул Антон. – А бумага?
Бумага с текстом не сохранилась? Агнешка грустно покачала головой.
– Он оторвал кусок с текстом и сжег в пепельнице. Я видела
потом бумажный пепел. И еще… Только сегодня утром я узнала, совершенно
случайно, что он заходил в парикмахерскую на соседней улице. Я стригусь там у
своей приятельницы. Она мужской мастер, но я стригусь у нее. В общем, это не
важно сейчас.
Агнешка волновалась и сбивалась, рассказывая.
Конечно, гибель Дениса, да еще в офисе ее фирмы, была для
нее огромным потрясением. Она побледнела. Даже веснушки проступили сквозь слой
тонального крема. Видно, не удалось ей вывести их окончательно.
– Так вот, – продолжала Агнешка, закуривая, – я зашла туда
сегодня утром. Моника меня стригла, и мы, конечно, говорили об этом ужасном
убийстве. О нем сейчас говорит вся Кленовая улица. Монике, оказывается, уже
пришлось пообщаться с полицией. Но только сегодня она вспомнила, почему
нечаянно порезала щеку Денису, когда брила его. А потом…
