Но даже толика пессимизма означает, что некоторым охотникам покажется, что оленя они не поймают. А другие испугаются, что среди них есть пессимисты, которые не будут охотиться на оленя. И как только пессимизм хоть на миг станет общим настроением, охотники, чтобы не остаться вовсе без добычи, кинутся за зайцами. Тогда цепь солидарности порвется и олень… убежит у них на глазах.
В чем суть аллегории Руссо? Очень во многих случаях успех наших совместных усилий зависит от того, насколько оптимистична наша команда или насколько оптимистично наше общество. Если мы верим в хороший исход, мы будем делать все что нужно, чтобы добиться результата, – и он оправдает наши ожидания. Но верно и обратное: если мы считаем, что наши усилия могут оказаться безрезультатными, тогда мы перестаем делать то, что от нас требуется, и наш пессимизм оказывается тоже оправданным.
Зачем я рассказал тебе историю об олене и зайцах? Чтобы ты поняла, в чем различие между случаем Андрея, который не может продать свой дом, и случаем Василиса, который не может найти работу.
Безработица в адском мраке отчаяния,
или Почему труд не дом и не помидор
Итак, что такое безработица, не все понимают сразу. Люди не верили, что мой друг Василис действительно безработный. Они считали, что труд выставляется на продажу так же, как дом Андрея, другого моего друга – если снизить цену (просить меньшую оплату за труд), то какой-нибудь работодатель тебя возьмет. Но безработица устроена совсем иначе. Одно дело – дом Андрея, а другое дело – труд Василиса.
• Что верно для автомобилей (если снизить цену на красный Ferrari до 1000 евро, его многие решат купить), неверно для услуг автомеханика;
• что верно для помидоров (если скинуть их цену к полудню на любом продовольственном рынке), неверно для наемного труда.
Но чем же труд таких Василисов, вообще безработных, отличается от домов, автомобилей и помидоров? Ответ дает аллегория Руссо с оленем и зайцами.
Дом Андрея кому-нибудь да нужен для жизни. Например, поехать на выходные на Патмос и там отдохнуть. Деньги, которые будут отданы за дом, соответствуют его жизненной ценности, но также и меновой ценности: если кто-то еще захочет купить этот дом, его можно будет перепродать.
Так что дом Андрея будет рано или поздно продан по достойной цене, потому что жить в этом доме – жизненная ценность. То же самое можно сказать о Ferrari: пока люди хотят водить эту машину (или, если не умеют водить, то научиться водить эту машину), они готовы ее купить, если им позволят их сбережения. Если цена на эту машину снизится, желающих купить окажется еще больше. То же самое мы скажем о помидорах: пока они не испортились, и пока есть люди, которые любят помидоры, можно их все распродать, хотя для этого и может понадобиться снизить цену.
Но этого нельзя сказать о работе безработного Василиса. Никакому работодателю не нужна работа Василиса как таковая, ему нужно решение его собственных задач.
Например, у Марии есть завод по производству холодильников. Для чего она может взять на работу Василиса? Чтобы он помог произвести еще больше холодильников, и больше ни для чего. При этом должны быть покупатели, готовые купить больше холодильников по той же цене, чтобы получить доход, часть из которого пойдет на оплату работы Василиса, а часть – на оплату производства этих дополнительных холодильников: на их изготовление ушел металл и другие материалы, потрачено электричество, оплачены телефонные звонки партнерам, арендован дополнительный склад и т. д.
Тогда при каких условиях Мария может нанять Василиса? Ответ простой: если Мария рассчитывает на то, что на дополнительно произведенные холодильники найдутся покупатели, которые заплатят цену, чтобы покрыть все издержки, включая оплату работы Василиса. А если холодильники не будут покупать, то Мария из-за того, что наняла Василиса, останется в убытке. Даже если она договорилась платить Василису совсем мало, убыток ее будет не маленький, а большой: на производство холодильников потрачено много средств, а их никто не купил.
Итак, представь, Мария размышляет, брать или не брать ей Василиса (и, может быть, и других его безработных коллег) для производства большего числа холодильников. Мария, конечно же, не уверена, что это стоит делать. Она возьмет безработных, ее завод произведет больше холодильников, а они будут стоять в магазине и их никто не будет покупать (или она будет вынуждена их продать дешево себе в убыток) – в любом случае она сама разорится.
Но если дополнительные холодильники будут хорошо продаваться, по оправданной цене, тогда и она получит выгоду, и бывшие безработные будут рады, что нашли хорошую работу, и семья их будет благодарить.
«Что мне делать? – думает Мария. – Я их возьму. А если я разорюсь?» Она мучительно пытается принять решение, понимая, что продаст ли она свои холодильники, зависит от общего состояния рынка, от текущего «климата» рыночного общества. Если «климат» будет благоприятным, то экономическая активность будет нарастать, доходы потребителей и их оптимизм будут расти и тогда многие купят себе новые холодильники, как и прочие товары, которые люди покупают, когда дела у них идут хорошо, и они уверены в завтрашнем дне.
Но если экономический климат ухудшится, если дела пойдут плохо, в обществе воцарится пессимизм и люди начнут придерживать деньги, опасаясь кризиса или потери работы, – тогда холодильники Марии никто не купит, и Мария потеряет все свои деньги и еще останется в долгах.
А от чего зависит экономический климат? От чего зависит, хорошо или плохо идут дела? От чего зависит, купят ли холодильники Марии, заплатив ту цену, которая даст доходы, превысившие расходы?
Это зависит от того, верят ли другие предприниматели, такие как Мария, что дела будут идти хорошо.
Когда достаточное число предпринимателей – оптимисты, они вкладываются в новые технологии, в новое оборудование, новые здания. Сразу же растет занятость, и растут доходы работников. Работники идут в магазины, супермаркеты, покупают холодильники и музыкальные центры, тем самым давая еще больше занятости и дохода производителям. Так все множество Марий видят, что их оптимистические ожидания оправдываются и что все их усилия хорошо окупились.
А если все множество Марий впало в пессимизм? Тогда предприятия не берут безработных Василисов, экономическая активность идет на спад, никто ничего не покупает, производители теряют доходы и уже точно не могут никого нанять.
Так оптимизм или пессимизм определяет, будет ли экономика на подъеме или потерпит крушение.
Почему так значима басня Руссо об олене и зайцах? Потому что она передает самую сущность рынка труда и вообще любого рынка. Когда команда охотников перестает верить, что они сегодня поймают оленя, они и не ловят оленя. Так и когда предприниматели начинают исходить из того, что будет падение производства, безработица и кризис, они как раз своими руками создают падение производства, безработицу и кризис. Как только они испугаются, что «дела плохо пойдут», дела действительно пойдут плохо.
