Мои сеансы психологической разгрузки с Луизой скорее напоминают дружеские беседы между близкими людьми. Каждый раз она проявляет ко мне неподдельный интерес, задает вопросы, спрашивает, что у меня нового. Это единственная пациентка, с которой я позволяю себе откровенничать, хоть и не переходя границ дозволенного. Побочный эффект горячего шоколада, как мне кажется.
– Все хорошо. Вы не знаете, есть ли какие-нибудь новости от дочери Густава?
– Он мне ничего не говорил, но я думаю, что нет. А что нового у Рафаэля?
– У Рафаэля? – переспросила я, крайне удивленная.
– Не стройте из себя святую невинность, Джулия. Когда вы нас застигли той ночью на огороде, мы заключили пари, когда вы первый раз поцелуетесь.
Я не знала, что ответить. Мне показалось, что весь мир в курсе чего-то важного, что имеет непосредственное отношение ко мне, а я этого не знаю.
– Клянусь вам, между мной и Рафаэлем абсолютно ничего нет. По правде говоря, мне начинает надоедать этот шум, который поднялся вокруг нас. Как будто нельзя провести время с человеком без того, чтобы у окружающих не возникло задних мыслей.
Она вздохнула.
– Джулия, когда вы задаете мне вопросы, я стараюсь отвечать на них откровенно, иначе все это не имеет никакого смысла. Могу ли я и от вас ждать того же?
Я утвердительно качнула головой.
– Ведь все-таки что-то происходит между вами и Рафаэлем, не правда ли?
Я сама себе еще не задавала этого вопроса и тут задумалась на несколько секунд.
– Я не знаю. Думаю, что да. Он мне нравится, очень нравится, даже слишком. И я боюсь этого, поэтому я пытаюсь держаться на расстоянии от него.
Она положила на столик спицы и взяла меня за руку.
– По возрасту вы могли бы быть моей внучкой. Я и буду говорить с вами, как будто так и есть. Согласны?
– Согласна, – выдавила я через силу.
– Если бы вы были моей внучкой, я бы вам сказала, что страх – это важное чувство, которое помогает нам избежать некоторых опасностей. Но он также может парализовать волю, если давать ему большую власть над собой. Я не знаю, Джулия, что произошло в вашей жизни, но вы выстилаете свой жизненный путь булыжниками страха. Будь вы моей внучкой, я бы вам сказала, что вы должны приручить ваш страх, чтобы он служил вам горючим, а не тормозом. Чего вы больше всего боитесь?
Ее слова взволновали меня. Она как будто проникла в мою душу и с удивительной точностью била в цель.
– Думаю, я боюсь страданий. Мне кажется, что я все время начеку и жду, когда очередное несчастье свалится мне на голову. Ведь это так ужасно, когда рушится устоявшийся мир, причем внезапно, без всяких предупреждений. И мое подсознание стоит на страже, подготавливая меня к страданиям.
– Все это потому, что вы не верите в себя. Ваш самый большой страх – это вы сами. Если бы вы были моей внучкой, я бы вам сказала: освободитесь от этого страха, и вы больше никогда не будете бояться. Никто не заставит вас страдать, если вы поверите в себя.
Каждое ее слово причиняло мне боль, как присохшая к ране повязка, которую пытаются отодрать. Но освободившись от бинтов, раны начали заживать. Луиза лучше меня владела профессиональными методами.
– У меня из памяти вылетело сорок лет жизни, – продолжала она. – И когда это произошло, я поняла главное, поняла, в чем секрет счастья: жизнь – это настоящий момент, здесь и сейчас. От вчерашнего дня нужно брать только позитив. А от завтрашнего дня не нужно вообще ничего ждать. Мы не можем изменить прошлое и не можем знать будущего. Нас этому научила Мэрилин. Страх проистекает из прошлого и отравляет будущее. Освободитесь от вашей ноши, моя маленькая Джулия. Часто только к концу жизни мы начинаем ценить настоящий момент. Вам повезло – вы окружены людьми, которые могут вам открыть глаза. Воспользуйтесь этим.
Она погладила меня по руке. Я плакала. Моя слезливость, видимо, скоро войдет в привычку. Похоже, я здесь больше времени плачу, чем смеюсь. Если возникнет необходимость, с моей помощью, вероятно, можно будет решить проблему обезвоживания на планете.
Я вышла после беседы с ней в полном ошеломлении. К счастью, это была моя последняя сегодняшняя консультация. Я вошла к себе в студию с мыслью, что должна сделать нечто очень важное.
Я включила ноутбук и написала в поисковой строке в «Гугле»: «Как избавиться от страхов».
82
Рафаэль сидел за столом рядом со своей бабушкой. Я тщательно пережевывала тертую морковь, стараясь не смотреть в его сторону. Он едва качнул головой в ответ на мое приветствие. Холоднее мог бы быть только снежный человек.
Я не знала, что он приедет в эти выходные, потому что больше не получала от него писем, после того как не ответила на последний имейл. Когда я его увидела, в животе произошло некое шевеление, но это были отнюдь не бабочки, а существа другого порядка: скорее всего, летучие мыши.
Он встал из-за стола еще до десерта, сжимая в руке пачку сигарет. Я подождала несколько минут и присоединилась к нему. Как я и думала, он сидел в глубине парка на скамейке.
– Привет! – произнесла я игривым тоном. – Не знала, что ты сегодня приедешь. Надолго к нам?
– Завтра уеду, – лаконично ответил он.
Он смотрел прямо перед собой. Он был обижен. Я бы тоже обиделась на его месте. Я не знала, о чем говорить, чтобы разрядить обстановку. Беседы с Марион и Луизой не помогли мне избавиться от страхов, но заставили сдвинуться с мертвой точки. Настоящей опасностью для меня было тревожное оцепенение, в котором я находилась в последние месяцы.
Первым моим желанием было открыться Рафаэлю. Не то чтобы широко распахнуть перед ним дверь, но все же открыть окно, а еще лучше – форточку или бойницу. Так он вряд ли бы мог причинить мне зло: ведь через форточку внутрь не проникнешь.
– На работе есть улучшения? – спросила я.
– Все нормально.
Про выходные поговорили, про работу тоже, осталась только погода.
– Тебе повезло, сегодня отличная погода, хотя всю неделю шел дождь!
– Я пойду к бабушке.
Он загасил недокуренную сигарету, повернулся и пошел от меня прочь.
Я только что захлопнула дверь перед своим носом. И это действительно причинило мне боль.
83
Я собиралась провести субботний вечер в постели под одеялом, когда кто-то забарабанил в мою дверь. Открыв ее, я увидела Элизабет. Вид у нее был крайне взволнованный.
– Джулия, пойдемте скорее, нам нужна ваша помощь!
Мне не пришло в голову задать ей хотя бы один вопрос. Сам факт, что она поднялась по ступенькам, убедил меня в серьезности ситуации. Накинув куртку поверх пижамы с розовыми зайцами, я пошла за ней по лестнице. Элизабет молчала, но рука, под которую я ее поддерживала, немного дрожала – или, может быть, меня трясло от предчувствия самого страшного.
