Наверное, это выглядело бездушием, но я сходил к дантисту на полугодовой осмотр. И купил себе новые носки. Надо же – носки! Какая обыденность! Но старые-то все продырявились.
Как-то вечером позвонил мой приятель Нейт. «Н. Вайс» – высветилось на телефоне, и я решил ответить.
– Как дела, Нейт? – сказал я, не дожидаясь приветствия. Видимо, я допустил ошибку, ибо уловил легкое замешательство, и, когда Нейт ответил, голос его был необычно тих и печален.
– Здравствуй, Аарон.
– Ну что, завтра сыграем? – спросил я.
– Не понял?
– Сразимся в ракетбол? А то я превращаюсь в старика. Уже весь заржавел.
– М-м-м… я звоню, чтобы позвать тебя на ужин.
– На ужин?
– Да. Соня говорит, надо тебя пригласить. Кажется, Соня – его жена. Я никогда ее не видел. По-моему, он что-то о ней говорил, но мы не дружим домами. Мы партнеры по ракетболу. Познакомились в спортзале.
– В смысле, к вам домой? – уточнил я.
– Ну да.
– Как-то это… Я даже не знаю, где ты живешь…
– В районе Болтон-Хилл.
– Понимаешь… Нынче я работаю без продыху… Ты не поверишь, нет минутки, чтоб перекусить, и потом… холодильник забит д-д-до-верху… эти кастрюльки и чизкейки… Чтоб все это съесть, нужен в-в-вагон в-времени…
– Понятно.
– Но все равно спасибо.
– Пустяки.
– Передай Соне, я благодарен за беспокойство.
– Ладно.
Я хотел вернуться к теме ракетбола, но сообразил, что это будет странно, коль я так занят. И просто распрощался.
Не прошло и получаса, как телефон вновь зазвонил. «Л. Талл» – известил определитель номера. Я ответил, но уже осмотрительнее:
– Алло?
– Привет, Аарон. Это Люк.
– Здравствуй, Люк.
– Не понимаю, почему ты не хочешь пойти к Нейту?
– Что, прости?
– Он говорит, ты отклонил его приглашение.
– Ты имеешь в виду Нейта Вайса?
– Ну да.
– Ты его знаешь?
– Мы познакомились в приемном покое, не помнишь? Когда заезжали тебя проведать.
Последнее время такое бывало часто. Хоть убей, я не помнил, что Люк и Нейт приезжали в больницу, и уж тем более что они там познакомились. Однако я не признался.
– Ах да, конечно.
– Нейт говорит, тебе, похоже, не до званых ужинов.
– Но я бы охотно сыграл в ракетбол. Прям до смерти хочется.
Повисла пауза.
– К сожалению, я не умею играть в ракетбол, – сказал Люк.
– Жалко.
– Я вот что подумал: если тебе еще тяжело переносить домашние застолья, когда там жены и все такое…
– Да нет же, нет, – перебил я. – Меня это ничуть не напрягает.
Опять пауза.
– И я подумал, – продолжил Люк, – может, встретимся в ресторане?
Он имел в виду свой ресторан, через который мы и познакомились во времена «Дилетантского питания вне дома».
– Отличная идея, Люк. Как-нибудь сговоримся…
– Только ты, я и Нейт, этакий мальчишник. Без жен. Пусть это будет ранний ужин, и ты свалишь домой, когда захочешь. Что скажешь?
И такой вариант меня не прельщал, но что я мог сказать? Он же хотел как лучше. Они оба хотели, от всей души. Не уверен, что я бы так старался, окажись на их месте. Мне ближе позиция «надо жить дальше». Или вот такая: «может, ты вообще забудешь о своей утрате, если ее не поминать».
По правде, я слегка сожалел, что у друзей моих позиция иная.
Да ладно, развяжусь с этим, и точка, решил я. Мы договорились встретиться завтра, сразу после работы. Тот сентябрьский вторник выдался дождливым и ветреным. Лило не переставая, ехать было мучением. Вдобавок я намыкался, пока искал место для парковки. Когда я вошел в ресторан – белые скатерти, широкие половицы, этакий слегка потрепанный уют, – Нейт и Люк уже сидели за столиком. Они являли собой странную пару: Нейт – смуглый, лощеный, в официальном черном костюме, а слегка рыхлый в талии Люк – белесый, бледный, в заношенных брюках хаки. Судя по тому, как оба подались друг к другу, они легко нашли тему для беседы. И разговор явно шел обо мне. Как со мной обращаться, о чем говорить можно, о чем – ни-ни. Не успел я сесть, как Нейт наигранно бодро спросил:
– Как тебе погодка, а?
И встык последовал вопрос от Люка:
– Ты следишь за турнирным положением «Ориолс»?
[2]
Меня подмывало ответить так же бойко и радостно.
– Знаешь, последнее время не слежу. – Я тотчас пожалел о своих словах, ибо сообразил, что меня поймут превратно.
Так и вышло.
– Ну конечно, сейчас у тебя голова занята другим, – сказал Нейт.
– Да нет, я к тому…
– Вы непременно должны отведать устриц! – вмешался Люк. – Мы дожили до месяцев с буквой «р»!
Вообще-то он человек очень спокойный, и было странно видеть его столь оживленным. Кроме того, Люк явно мучился тем, что праздно расселся в собственном заведении. То и дело он оглядывал другие столики, многозначительно вскидывал бровь, подавая знак официантам, и хмурился, через плечо Нейта посматривая на дверь кухни.
– Я рекомендую сырые устрицы, но, если хочешь, можно заказать… – Люк говорил рассеянно, а потом и вовсе замолчал, выслушивая коротышку в заляпанном фартуке, что-то шептавшего ему на ухо.
– …устрицы «Рокфеллер», – закончил фразу Нейт. – Вкуснотища! Их готовят с особым слоеным беконом, который получают из штата Нью-Йорк.
– Ты здесь уже бывал? – спросил я.
– Да, мы заходили на прошлой неделе, – сказал Нейт и вдруг слегка поморщился, но я не сразу понял почему. Проговорился, что они с Люком уже встречались, дабы обсудить «проблему Аарона»? Однако, поразмыслив, я догадался, что его смутило местоимение «мы», а он продолжил, как будто поправляясь: – После нашего знакомства я надумал угоститься блюдами Люка.
Значит, они решили избегать всякого упоминания жен. Притвориться, будто их вообще не существует. Ну вот, извольте – Люк договорил с коротышкой и обратился к нам:
– Извините. У шеф-повара закончились бараньи отбивные, только и всего.
Но я-то знал, что здешний шеф-повар – его жена. В обычных обстоятельствах он бы сказал, что отбивные закончились у Джейн… Джоан… или как там ее, а то и познакомил бы с ней. Однако сейчас обстоятельства не обычные.
Я начал ерничать. Со мной это бывает. Чуть ли не в каждое предложение я вставлял слово «жена», бухавшее тяжелым булыжником.
