– А она знала, – перебила ее Лада и, вдоволь насладившись нашим с Марией обалделым видом, объяснила: – После того как ты ей рассказала, что собой представляет Юрка, она приехала ко мне. Даже не буду говорить, в каком ужасе она была, сами можете представить. И я, чтобы успокоить ее, вынуждена была поклясться жизнью своих детей и внуков, что свадьбы ни в коем случае не будет и ей нужно только немного потерпеть и подождать. И предупредила, что если она хоть одной живой душе об этом скажет, то у меня и ее мамы будут очень большие неприятности. И она пообещала молчать.
– Вы очень деликатно выразились, – усмехнулась я. – Если бы Люся кому-нибудь проболталась и до Саныча дошло, что вы под него копаете, то ваших с Ольгой трупов точно не нашли бы.
– Но она ведь молчала! – воскликнула Маша. – Даже нам с Сашкой ни словечком не обмолвилась.
– А потом ты сказала ей, что Ольга не больна, а только притворяется, – продолжила Лада. – И Люся решила, что если мать ее обманывает, то и я тоже. Тут еще эта запись добавилась, и Ванька не вовремя подвернулся. Она решила с ним в Израиль улететь, о счастье размечталась. Она думала, он ее спаситель, благородный рыцарь на белом коне, а он подонком оказался. Вот у нее нервы и не выдержали, – вздохнула она. – Ну теперь ей бояться уже некого и нечего. Будем надеяться, что все обойдется.
– Дай-то бог! – вздохнула Мария. – Ну что? Пока ждем, давайте хоть поедим? Разносолов у нас нет, но картошки с лучком поджарить могу. А под нее по пятьдесят граммов принять за успешное окончание этой истории сам бог велел!
– От картошки не откажусь, а вот пить пока не буду, – сказала Полянская. – Вот как увижу Люсю живую и здоровую, тогда на радостях и выпью.
– А я за рулем, – добавила я.
– Ну я одна тоже не буду, – поддержала нас девушка.
Достав картошку, она начала сноровисто ее чистить, и тут зазвонил ее телефон – судя по разговору, это был Александр.
– Куда везти? К нам, конечно! Тут… – начала она, но Лада покачала головой, и Маша мигом нашлась: – К вашему приезду уже жареная картошка готова будет. – И, отключив телефон, спросила у нее: – Ты чего?
– А вдруг она меня видеть не захочет? Или испугается? – объяснила Полянская.
– Испугается? При нас с Сашкой? – рассмеялась девушка. – Ну ты сказала!
Она продолжила свое нехитрое занятие, и тут уже Лада ее спросила:
– Что насчет новой работы думаешь, «Глобус»-то мы прикроем. Еще в какой-нибудь клуб пойдешь или ресторан? Не надоело еще с подносом бегать?
– А что я еще умею? – пожала плечами Мария. – Только ты дай нам время хоть новую работу найти, а потом закрывай, иначе ведь без копейки останемся.
– Послушай меня, Маша, – начала Полянская. – Мне на рынок администратор павильона «Овощи-фрукты» нужен. Человек там сейчас есть, но очень просит его с этого места убрать – сам понимает, что не справляется, а получать от меня регулярные разгоны, причем за дело, ему надоело. Предупреждаю сразу, работа сволочная. Среди торговцев большинство кавказцы и азиаты. Уборщицы частенько халтурят, грузчики выпивают, в общем, не подарок. Что скажешь?
– И сколько платят за эту каторгу? – с интересом спросила Мария.
– Для начала – тридцатку. Если сможешь навести порядок и в ежовых рукавицах всех держать, еще десятку надбавлю. Ну, и премии, само собой.
Даже не раздумывая, девушка решительно заявила:
– Пойду! Да я за месяц там всех так построю, что дышать только по команде будут.
И я почему-то сразу поверила, что она это сможет.
– Тогда предупреждаю: взяток не брать, подарков – тоже, романы, особенно с нерусскими, не крутить, а то тебя там никто уважать не будет, а уж слушаться – тем более, строго придерживаться раз и навсегда установленного распределения мест в павильоне, чтобы наших дачников приезжие не обижали.
– А вот о последнем меня можно было не предупреждать, – повернувшись к ней, хищно улыбнулась Маша, уже ссыпавшая в это время нарезанный картофель на сковороду – у нее в руках все горело.
– Есть там еще кое-какие тонкости, о которых ты потом узнаешь, и, главное, ко мне обращаться по имени-отчеству и на «вы», – небрежно сказала Полянская.
– Клавдия Петровна! Ну, простите меня, что я в нервях вам лишнего наговорила! – Чертова девчонка молитвенно сложила руки на груди. – Честное слово, больше не повторится! Субординацию буду блюсти, как в армии! Ать-два! Ать-два!
– Смотри! А то у меня тоже, как молодежь выражается, «не застрянет», – предупредила ее Лада. – И дай мне водички, а то в горле пересохло.
– Сей секунд, – с готовностью ответила Маша и налила своей будущей начальнице воды.
Но, как оказалось, не в горле у Полянской пересохло, а ей нужно было таблетку запить. Мы с девушкой переглянулись, но говорить ничего не стали, зато начали внимательно наблюдать за ней – неудивительно, что ей плохо стало, она же третий день на одних нервах живет, а на нее со всех сторон неприятности все валятся и валятся. Мы с Машей ели необыкновенно вкусную картошку с солеными огурчиками и помидорами, но Лада ее только попробовала, похвалила, а до соленого даже не дотронулась – правильно, при больном сердце это не рекомендуется. Лада и я сидели спиной к окну, а вот Мария – лицом, она первая брата с Люсей и увидела.
– Идут, наконец-то! – воскликнула она.
Полянская тут же вскочила на ноги, резко повернулась к окну, успела только сказать:
– Слава тебе, господи! – и начала падать.
Вскочив так, что стул опрокинулся, я успела ее подхватить. Подоспевшая Мария уцепила ее с другой стороны, и мы посадили Ладу на стул.
– Давай ее поднимем вместе со стулом и перенесем в зал, а там на Сашкин диван положим, – скомандовала девушка. – Три-четыре!
Полянская была довольно стройной женщиной, но все-таки! А мы-то с Марией не тяжелоатлеты! Хотя и не без труда мы ее бережно оттащили в зал и совместными усилиями уложили.
– Сейчас отпустит, – прошептала через пару минут белая как мел Полянская и попыталась встать.
– Ага! Потом догонит и еще добавит! – скандальным тоном заявила Маша и рявкнула: – Лежать! – А потом, подняв лицо к потолку, возмутилась: – Господи! Ты там наверху адрес не перепутал? Ты чего мне столько маленького еврейского счастья навалял? Я же его не прожую! Нет, ну чё ты творишь? Только-только я нашла себе работу и денежную, и по душе! И начальница такая заботливая, словно мать родная! А тут ты со своими подарками – и она помирать собралась! Только кто бы ей дал! А ты у меня смотри, я ведь и в бороду вцепиться могу!
– Не богохульствуй! – прошептала Лада.
– Ничего! Стерпит! Заслужил! – отмахнулась Мария и напустилась на меня: – А ты чего стоишь? «Скорую» вызывай!
– Диме позвони, – слабым голосом сказала Лада. – Он все организует.
Естественно, я тут же ему позвонила и первое, что я услышала, было:
