Я укуталась в плащ и посмотрела вдаль на верхушки деревьев.
– Что…как те… – язык не поворачивался спросить. Еще недавно я считала его безжалостным убийцей, несмотря на ту легенду, что рассказала мне Яга. А теперь…
– Что ты пытаешься сказать?
– Как погибли те четыреста девяносто девять девушек? – тихо спросила я.
– Они умерли не своей смертью.
– Ты убивал их! – голос задрожал, и я прижала руку к груди, успокаивая паническое биение сердца.
– Это делало проклятье. А я, – Кощей впервые отвел взгляд в сторону, – я обрек их на свидание с Марой. Ты права, Тая.
Он посмотрел на меня и в его взгляде виднелось тяжелое равнодушие.
– Я убил их. Всех до единой. И если попытаешься сбежать, твоя могила станет юбилейной.
5
Первая реакция – шок. Я ждала оправдания. «Не я, а Мара». Но вместо него услышала чистосердечное признание с угрозой для жизни. Я попятилась и пошатнулась. С внутренней стороны стены ограждения не было. Похоже, оно раскрошилось от времени.
Заваливаясь на спину, я представляла то красное пятно на чёрном фоне. Зажмурившись, я махала руками, цепляясь за воздух. Плащ Кощея перевешивал назад, и меня тянуло следом.
А потом падение прекратилось. Я боялась раскрыть глаза и обнаружить, что это мозг скрывает повреждения из-за болевого шока, а я уже пропитываю почву своей кровью.
– Открой глаза, – сказал Кощей.
Я послушалась его. И зря.
Он оказался слишком близко: склонился ко мне, рукой поддерживая за талию. Словно мы танцевали, и он решил наклонить меня, как в каком-нибудь танго. Меня передернуло.
Выпрямившись, я выбралась из его хватки и поспешила к лестнице. Я ждала, что от Кощея снова последуют угрозы или предупреждения. Но он отпустил меня, ничего не говоря.
6
– Легкие деньки закончились, – Василиса разбудила меня громким кваканьем.
Я с трудом осознала, что она как-то проникла в мою комнату. Засова на двери не было.
– Чего тебе надо? – спросила я, забираясь с головой под одеяло.
Василиса отдернула его и уставилась на меня жёлтыми лягушачьими глазами.
– Царевич желает, чтобы ты продолжила обучение у стариков.
– Стариков?
– Они помогут тебе понять, почему и для чего нужны приготовления. Расскажут, как невесте следует себя вести. Научат этикету, короче! – Василиса со всей дури обрушила ладонь на мой зад.
Вскрикнув, я выпрыгнула из кровати, потирая ушибленное место.
– А потом тебя отведут к портному и сошьют платье. Пойдем, – она потянула меня за руку.
– Василиса, помоги мне сбежать, – попросила я.
Она остановилась, взглянула на меня через плечо. Повела челюстью и квакнула.
– Если бы это было возможно, царевишна, я бы тут всех давно отпустила, – ответила Василиса.
7
Я смотрела то на «стариков», то на Василису.
– Это шутка? – спросила я.
– Нет, – ответила она.
– Как же они смогут научить меня чему-либо? Они ведь не разговаривают!
Василиса покачала головой.
– Тебе еще так много надо понять, твое царевничество.
Она ушла, оставив меня в компании Хромого и Безногого. Скелеты пялились на меня чернотой своих глазниц и от этого волосы на затылке становились дыбом.
Я потерла ладонью предплечье и поёжилась.
– И как же вы будете меня учить?
Хромой подошел, переваливаясь. Его походка действительно напоминала старческую. Он протянул мне руку, и я сжала ее. Мы двинулись к площади, где когда-то был рынок – безлюдное сырое место с колодцем посередине.
«Я бы сюда на экскурсию не пошла!» – заявила Наташа и я мысленно с ней согласилась.
Хрясь. Голова безногого отвалилась и покатилась по траве. Хромой бросил мою руку и побежал за укатывающимся вдаль черепом, сверкая пятками и согнувшись в три погибели.
Когда ему все же удалось поймать череп, он приволок его обратно и долго ставил на позвоночник Безногого.
– Клац-клац, – постучал зубами второй, когда Хромому все же удалось закрепить его голову на месте.
– И как вас только земля носит? – пробормотала я.
Эти скелеты напомнили мне родителей. Маму, когда вопреки здравому смыслу она покупала папе вредную пищу, а потом лечила от изжоги. Папу, когда он, надрывая больную спину, нес маму на кровать после того, как она упала в обморок. Вот только родители были живы.
Хромой схватил меня за руку и подвел к колодцу. Он указал пальцем в черную дыру и почесал свой затылок. Следуя его зову, я склонилась, и увидела свое отражение далеко внизу.
– Что ты хочешь этим сказа?..
Скелет подтолкнул меня в спину. Не удержав равновесие, я полетела в колодец с истошным воплем.
Бу-ульк.
Я погрузилась в ледяную воду. Волосы развевались, как от ветра. Руки и ноги начали неметь. В уши забирался холодный поток, подобно морозным пальцам. В голову ударило болью. Перед глазами все померкло.
9
1
«Ты спишь, Тая. Очень долго и крепко. Твой сон ничто не нарушит. Не бойся, здесь не будет кошмаров. Ты предоставлена сама себе. Здесь только ты, тишина и мой голос.
Вслушайся. Прочувствуй меня. Слейся со мной в единое целое».
«Кто ты?» – спрашиваю я, но не слышу своего голоса.
Мне не больно и не холодно. Все потеряло смысл, и волна спокойствия обхватывает меня, как утроба матери. Здесь так уютно, что мне не хочется говорить или шевелиться.
«Я – колодец, – отвечает женский голос, – ты пришла, чтобы загадать желание, Тая?»
«Дай мне сбежать отсюда, – молю я, – помоги мне уплыть домой».
«Увы, дорогая, это невозможно. Я уже давно не могу исполнять желания».
«Почему?»
«Посмотри вниз».
Я открываю глаза. Я лежу на воде, раскинув руки и ноги звездочкой. Каменные стены колодца, покрытые мхом, с любопытством рассматривают меня. Постороннее присутствие ощущается настолько явно, что я могу чувствовать ледяные прикосновения к своим плечам, шее и щекам. Словно у этой леди – голоса из колодца – тонкие пальцы-сосульки.
Перевернувшись на живот, я погружаю лицо под воду и на секунду жмурюсь. Кожу стягивает мелкими судорогами, но через мгновение боль утихает. Когда я раскрываю глаза, то вижу далеко внизу маленькие желтые круги.
«Что это?»
«Золото».
