Два дня Вейс жил спокойно, делал гимнастику по утрам, колол
дрова для хозяйки, натопил маленькую баньку в глубине двора и с удовольствием
попарился, похлестал себя березовым веничком.
В субботу утром он не спеша дошел до станции, сел в
электричку, которая ехала в противоположном от Москвы направлении. Через
полтора часа он вышел на конечной станции, в маленьком старинном городке, на
самой окраине Московской области.
На переговорном пункте было пусто – никакой очереди. Он
купил несколько жетонов и позвонил Колдуну.
– Я тебя не знаю и не знал никогда. Все. Засохни, – быстро
проговорил Колдун и повесил трубку.
Вейс тут же перезвонил.
– Подожди, скажи только кто. Милиция?
– Как же, разбежался! – рявкнул Колдун. – Про милицию ты и
сам знаешь. Тот, кто за тобой ходит, любой милиции круче. Допер? Теперь
засохни.
Раздались частые гудки.
«А вот это действительно конец, – подумал Вейс, – надо быть
круглым идиотом, чтобы сразу не понять, кто за мной шел. Додуматься можно было
бы и без Колдуна, в общем, я и додумался, но врал себе, мол, быть этого не
может, не мешаю я им, у них свое дело, у меня – свое. Теперь все…»
Он опять поднял трубку и набрал еще один номер. Только бы
там кто-нибудь оказался, все-таки сегодня суббота.
– Журнал «Смарт». Приемная главного редактора, – услышал он
приятный женский голос;
– Здравствуйте. Скажите, пожалуйста, когда возвращается из
Нью-Йорка заведующая отделом литературы Полянская Елена Николаевна?
– Простите, с кем я говорю?
– Я переводчик с французского. Моя фамилия Стрельцов. Елена
Николаевна просила меня кое-что перевести. Перевод готов. Она говорила, срочно…
– Елена Николаевна прилетает в среду.
– Спасибо вам огромное. Утром или вечером? Дело в том, что
именно в среду я улетаю в Париж на месяц, а мне бы очень хотелось с ней
встретиться.
– Вы можете занести рукопись в редакцию в любое время. Елена
Николаевна прилетает в первой половине дня, но вряд ли она сразу будет
заниматься делами. В среду ее лучше не беспокоить.
– Хорошо. Я не буду ее беспокоить. Сделаю, как вы сказали, –
завезу рукопись в редакцию. Спасибо вам. Всего доброго.
Выйдя из переговорного пункта, Вейс немного погулял по
старинному городку. Неподалеку от станции он нашел маленький уютный ресторан и
вкусно пообедал. Затем сел в электричку и вернулся в Камыши.
* * *
В понедельник утром секретарша Катя столкнулась в коридоре с
Гошей Галицыным.
– Ленка улетела, так ты совсем разленился, – она нежно
потрепала его по щеке, – мне ваши переводчики телефон оборвали.
– Прямо так и оборвали? – усомнился Гоша.
– В субботу звонил какой-то Стрельцов или Скворцов… Да,
точно, Стрельцов. Он по заказу Полянской перевел там что-то с французского,
хочет срочно отдать.
– Стрельцов, говоришь? С французского? Интересно, о чем он
тебя спрашивал?
– Спрашивал, когда начальница твоя возвращается.
– Ты сказала?
– Конечно. А что?
Войдя в отдел, Гоша сел за компьютер. Никакого переводчика
Стрельцова в базе данных не было. Не было его и в большой амбарной книге, куда
Лена записывала данные новых авторов, прежде чем ввести их в компьютер.
Вечером Гоша позвонил Кротову.
* * *
Самолет улетал в Москву в два часа дня по нью-йоркскому
времени,
– Когда же я теперь тебя увижу? – грустно спросил Стивен,
поцеловав Лену.
– Приезжай ко мне в Москву. Я теперь долго не выберусь. Все,
нам пора.
Лена не любила прощаться, к тому же действительно было пора.
– Вы здесь единственные русские без багажа, – заметил
Стивен.
Света взглянула на соотечественников, толпившихся у стоек
сдачи багажа. Все были нагружены коробками, огромными чемоданами, ящиками. И
лица у всех были хмурые, озабоченные – московские. Еще бы, им приходилось
доплачивать за лишние фунты багажного веса.
Налегке летели только пассажиры бизнес-класса, и Света еще
раз похвалила себя: она не пожалела денег, заблаговременно зашла в агентство
«Аэрофлота» на Пятой авеню, доплатила и поменяла обратные билеты на
бизнес-класс. Там можно вытянуть ноги, укрыться пледом, нормально выспаться. К
тому же и очередь на посадку другая – маленькая, спокойная.
Они уже поставили свои вещи на движущуюся ленту – два
небольших кожаных рюкзачка, две сумочки и чемодан с подарками и детскими
вещами, которые Лена купила в Нью-Йорке заранее.
Вещи медленно уплывали, содержимое рюкзаков уже
высвечивалось на мерцающем экране перед чернокожим пограничником.
Вдруг Лена, как ошпаренная, бросилась к ленте и схватила
свою почти скрывшуюся сумочку.
– Простите, о, простите, пожалуйста! Я должна вернуться на
секунду. Я забыла часы на полочке в туалете.
– Часы у вас на руке, мэм! – удивленно заметил пограничник.
– Да? Действительно… – Лена густо покраснела. – Значит, я
забыла кольцо. Я чувствую, чего-то не хватает. Кольцо очень дорогое, старинное.
Я не переживу, если оно пропадет.
– Не надо так волноваться, мэм. В вашем положении это
вредно. Ладно уж, сейчас мы что-нибудь придумаем…
Через три минуты Лена уже неслась по проходу сквозь
встречную толпу. Она пулей вылетела в зал и заметила вдалеке, у выхода к
автостоянке, седую голову Стивена.
Догнав его, она сунула ему в руки свернутый пластиковый
пакет. Он даже не успел удивиться.
– Не разворачивай. Там пистолет. Выброси где-нибудь подальше
отсюда, чтобы никто не нашел. Все, прости, мне пора.
Стивен смотрел ей вслед и качал головой.
– Леди, пожалуйста, быстрее, посадка заканчивается! –
прокричал чернокожий пограничник. – Ну что, нашли свое кольцо?
– Нашла! – Лена вытянула левую руку, на которой поблескивало
колечко с изумрудом, папин подарок. Она успела на бегу заблаговременно снять
его с правой руки и надеть на левую – на всякий случай.
– Одну секунду, – пограничник все-таки остановил ее, – я
должен заглянуть в вашу сумочку.
– Да, пожалуйста. – Лена раскрыла перед ним сумку.
