Пламя уже погасили, но дым все еще ел глаза. Света увидела,
как несут к машинам два трупа в черных пластиковых мешках.
В голове была пустота. Что теперь? Улетать домой? Да,
улетать сегодня ночью. Задание она выполнила. Правда, спасти объект не удалось,
но Андрей Иванович только покачает головой и скажет: «Жалко, конечно, Елену
Николаевну, но ты ничего не могла поделать».
И вдруг Света вспомнила о старике Стивене, который сидит
сейчас один и ждет, и никогда не дождется. А возможно, так и не узнает, куда
пропала дочь его друга. Наверняка никаких документов при трупах не обнаружат, а
лица изуродованы до неузнаваемости. Если они не взяли трупы с собой, чтобы
уничтожить, – значит, изуродовали. Это проще и в данном случае вполне надежно.
Уничтожение трупов стоит приличных денег, а идентифицировать тела двух
иностранцев практически невозможно, если как следует поработать над их лицами…
Свете стало трудно дышать, будто что-то сдавило горло. Она
крепко зажмурила глаза и помотала головой.
«Если бы я могла поплакать, – думала она, – но я не могу. Я
бесчувственная кукла, у меня пусто все внутри…»
Она прижалась лбом к рулю. Последнее, что она могла сделать
для Лены, это поехать к Стивену. Но ехать было нельзя. Старик знает, куда
отправилась Лена, был знаком с Арсением, и, когда исчезновение обнаружится, он,
конечно, заявит в полицию. Начнут копать, сопоставлять факты" Ее, конечно,
уже и след простынет, но нельзя так рисковать. Это неразумно. И что ей за дело
до чужого американского старикана, пусть себе сидит и ждет.
Самое разумное – быстро и незаметно заехать в свою студию,
заказать билеты на сегодняшнюю ночь и сматываться.
Света уже давно ехала, не превышая скорости, соблюдая все
правила. Она старалась ни о чем больше не думать, тем более думать уже не о
чем. На углу Сидней-стрит она припарковала машину так, чтобы Стивен не мог
заметить ее из своих окон. Если она случайно встретит хозяйку, толстуху Сюзи,
то скажет, что уезжает по срочным делам в Вашингтон дня на три…
Света прошла несколько десятков метров по пустой улице, тупо
глядя перед собой, и очнулась только тогда, когда обнаружила, что звонит в
Дверь дома Стивена.
– Как хорошо, что вы так быстро вернулись. Мы еще успеем в
ресторан. Старик был необычайно возбужден. – Я только не знаю, что делать с
этим Арсюшей. У него все лицо в крови и с руками что-то. Я хотел позвонить
своему доктору, но Лена сказала – не надо…
Света застыла на пороге.
– Они наверху, в ванной. Лена смывает с него кровь и
обрабатывает ссадины. Вы – разумный человек. Попробуйте объяснить им, что врач
это Сделает лучше. Вдруг там что-то серьезное.
Света молнией влетела на второй этаж и распахнула дверь.
На бортике ванной сидел Арсюша с разбитыми губами и ярким
синяком под глазом. Лена, склонившись над ним, пыталась открыть замок
наручников пилкой для ногтей.
– Не умеешь – не берись. – Света достала из сумочки
маникюрные ножницы, покрутила ими в замке, и наручники расстегнулись.
Арсюша потер опухшие запястья.
– А я вас вычислил. Только не ожидал, что вы – такая
красотка.
Он галантно поклонился и разбитыми губами поцеловал Свете
руку.
– Вас обоих убить мало, – задумчиво сказала Света.
– Я, между прочим, еще кое-кого вычислил. Так что не надо
нас убивать, виновато улыбнулся Арсюша. – За Леной охотились люди Доктора.
Зовут его Исмаилов Мухтар Каримович…
– Он владелец ресторана «Очи черные», оздоровительного
центра «Доктор Никифоров» и пары магазинов, – продолжила Света, – это я уже
знаю. Кстати, почему «Никифоров»?
– У Мухтарки любовница Вика Никифорова. Вот он в ее честь
свое заведение и назвал, только с двумя "ф" в конце.
– Ладно, поехали в ресторан «Йестедей», на Бродвей. Я там
столик заказала. Только с этим красавцем не знаю что делать. – Света взглянула
на Арсюшу.
– Как – что? Я тоже хочу в ресторан!
– Тебе, Арсюша, лучше сейчас отлежаться. Вдруг у тебя
сотрясение мозга? мягко сказала Лена.
– К тому же с такой рожей в ресторан могут и не пустить, –
заметила Света.
– Я вообще-то красивый, – сверкнул опухшим глазом Арсюша, –
мы с вами, Светлана, были бы замечательной парой. Я ведь еще и талантливый.
Хотите, стихи почитаю?
– В другой раз обязательно почитаешь. А сейчас я тебя отведу
к себе. Ты примешь душ, выпьешь две таблетки аспирина и ляжешь спать на
диванчике в кухне. К телефону не подходить, ни в какие разговоры с хозяйкой не
вступать.
* * *
В ресторане «Йестедей» маленький оркестрик играл музыку
«Битлз». У молодой чернокожей певицы был низкий, глубокий голос.
Оказалось, что и Лена, и Света страшно голодны. Они в момент
расправились с огромными английскими бифштексами и, к удивлению Стивена, не
отказались от яблочного пирога на десерт.
– Я понимаю, Лена ест за двоих. Но вы, – обратился он к
Свете, – как в вас все это влезает?
– Сама удивляюсь! – усмехнулась Света, запивая кусок пирога
крепким чаем.
– Что же произошло с вашим Арсюшей, скажите мне честно?
– Он обварил руки кипятком, а потом свалился с лестницы, –
объяснила Лена.
– Помнится, он однажды уже падал с лестницы и ломал ногу.
– Ну вот, – кивнула Лена, – это уже стало хорошей традицией.
Света посмотрела на часы. Было пятнадцать минут второго. Они
не заметили, как просидели в ресторане почти два часа.
– Скажите, Стивен, есть какая-нибудь программа криминальных
новостей по Нью-Йорку?
– Конечно. В половине второго ночи, потом в три часа.
Девятый канал. А что, вы хотите услышать комментарии к падению с лестницы
великого русского поэта Арсюши?
– Именно, именно, – Света закурила, – такое случается хоть и
часто, но ведь не каждый день! Есть у вас телевизор? – обратилась она к
официанту, который как раз поднес зажигалку к ее сигарете.
– Да, в баре, в соседнем зале. Но там сейчас смотрят большие
соревнования по регби. Если вам очень нужно, я поговорю со старшим менеджером.
Телевизор есть в его кабинете.
Через пятнадцать минут они вдвоем сидели в кожаных креслах в
кабинете старшего менеджера. Стивен отказался пойти с ними. Он был ветераном
Второй мировой, воевал в пехоте, и от вида окровавленных трупов на экране ему
становилось не по себе. Криминальные новости он никогда не смотрел.
