Пять лет назад Лена впервые приехала в Нью-Йорк, и Стивен,
показывая ей город, повез в том числе и на Брайтон. Прогуливаясь вдоль
магазинов с русскими вывесками, Лена вдруг услышала крик: «Эй! Полянская!»
Кричал незнакомый человек на костылях. Только внимательно
вглядевшись в бледное, заросшее черной щетиной лицо, Лена узнала красавца
Арсюшу.
– Костыли – это ничего, – утешил он, – с лестницы упал, ногу
сломал. Вот приедешь в следующий раз, встречу тебя на шестисотом «мерсе».
Через год Лена приехала снова. Он жил все в той же крошечной
комнатенке, где, кроме матраца, помещались лишь холодильник и кадка с фикусом.
Работал он на «кеш», то есть за пять долларов в час грузил ящики, мыл полы.
Хватало только на жалкое жилье и китайские супчики в пакетах.
С большим кульком еды в одной руке и пакетом моющих средств
в другой Лена поднялась на второй этаж по вонючей лестнице.
– Войдите, открыто! – услышала она знакомый бархатный
баритон.
Ей повезло – Арсюша был дома. А ведь мог исчезнуть за это
время, и телефона у него не было.
– Ленка! Вот сюрприз! – Он вскочил с матраца, чуть не сшиб
фикус. Из-за кадки с диким мяуканьем вылетел рыжий котенок с такими же, как у
хозяина, ярко-голубыми глазами.
Лена заполнила пустой холодильник продуктами, перемыла груду
грязной посуды, собрала в пластиковый мешок консервные банки, забитые окурками,
открыла окно и поставила на электроплитку ковшик, служивший и чайником, и
суповой кастрюлей.
Пока она хозяйничала, Арсюша сидел на подоконнике и читал ей
свои новые стихи.
Квадрат твердого пластика, положенный на матрац, служил
столом. Налив, чаю Арсюше и себе, дослушав свежесочиненную поэму, Лена
спросила:
– Ты можешь достать мне пистолет?
– Запросто, – невозаутимо ответил Арсюша. – Триста баксов.
Тебе когда надо?
– Прямо сейчас.
– Деньги есть с собой?
Лена кивнула и достала из сумочки три сотенные бумажки.
– Посиди, подожди. Я сейчас вернусь.
Арсюша не стал делать квадратные глаза, не задавал дурацких
вопросов: зачем? что случилось? Он вернулся через полчаса с картонной
корзиночкой, на которой было напечатано красивыми буквами: "Ресторан «Очи
черные» – и по-русски, и по-английски. Такие корзиночки называются собачьими
пакетами, в них складывают еду, недоеденную в ресторане. Из корзиночки Арсюша
извлек маленький пистолет в мягком замшевом чехле.
– Это «вальтер» пятизарядный, – объяснил он, – извини, не
новый. Так сказать, «секонд хенд». Но оно и к лучшему – пристрелянный уже.
– Из него убили кого-нибудь? – испугалась Лена.
– Чего не знаю, того не знаю, – Арсюша развел руками, –
может, и не убили. Просто постреляли. Ты, кстати, стрелять умеешь?
– Нет, – честно призналась Лена.
– Тогда пошли. Научу.
Они вышли на берег океана. Завывал ветер,
Довольно сильно штормило. Вокруг не было ни души.
– Смотри. Вот так снимаешь с предохранителя. Целишься, –
Арсюша направил маленькое дуло в сторону океана, – и – пах! пах!
На курок он не нажал. Зачем зря расходовать боеприпасы?
– Теперь попробуй сама. Лена осторожно взяла пистолет. Он
был теплым от Арсюшиной руки и приятно тяжеленьким.
– Давай, пальни разок. Не бойся. Только учти, если придется
стрелять по-настоящему, то не дальше пяти метров. А лучше в упор! – Арсюша
кричал прямо в ухо, но слышно было плохо. Лена выстрелила в высокую океанскую
волну.
Пистолет чуть дернулся в руке.
– Отлично! – похвалил Арсюша. – Пальни еще пару раз для
тренировки, и пошли.
– Я бы пригласил тебя куда-нибудь поужинать, или пообедать,
как здесь говорят. Дурацкая, кстати, привычка. Что за обед после семи вечера?
– Но у тебя нет денег, – подсказала Лена.
Они уже вернулись с океанского берега на торговую улицу, но
продолжали кричать. Штормовой шум все еще стоял в ушах.
– Да, – признался Арсюша, – денег у меня пока нет. Но я
обещаю, что в будущем году мы с тобой полетим на моем личном самолете ужинать в
Париж, к «Максиму».
– До будущего года не так уж далеко, – улыбнулась Лена, – я
подожду. А пока мы с тобой пойдем на своих личных ногах в какой-нибудь
китайский ресторанчик. Только в такой, где не говорят по-русски.
– Там ты угостишь меня морской едой и своей душераздирающей
историей.
* * *
Пока Арсюша уплетал огромную порцию мopских гребешков с
креветками, Лена взахлеб, со всеми подробностями рассказывала. Она не упустила
даже вчерашнего эпизода с алым «Ягуаром».
– В общем, так, – Арсюша собрал салатным листом остатки
соевого соуса с тарелки и закурил, – ты правильно сделала, что вооружилась.
Хотя, честно говоря, шансов у тебя немного. Я догадываюсь, кто за тобой бегает.
Сама ты от них не уйдешь, даже и с «вальтером». Но из твоей истории я понял
одно: тебя кто-то охранял в Москве и охраняет здесь. Кому-то ты нужна живая и
невредимая.
– Если бы так, – вздохнула Лена.
– Ты еще сомневаешься?! Тебя бы не было давно!
– В Москве, возможно, охраняли. Но здесь…
– Здесь тоже.
– Зачем? Кому я нужна?
– Не знаю. Сначала надо выяснить, кто на тебя охотится.
– А это возможно? Кто будет выяснять?
– Я уже сказал, что догадываюсь. Есть пара-тройка
фармацевтических фирм и оздоровительных центров на Брайтоне. Мне ничего не
стоит навести справки, которая из них…
– Что это даст?
– Ясность. Уже много.
– Ты не боишься?
– Чего?
– Ну, влезать во все это дерьмо.
– Ох, Ленка, знала б ты, в каком дерьме я сам – по маковку.
Да, кстати! Арсюша отхлебнул только что поданный кофе. – Я ведь тебя
предупреждал насчет Бубенцова еще десять лет назад.
– Я помню, – кивнула Лена.
– Ребенок-то его? Не хочешь, не отвечай.
– Ребенок мой, и только мой.
– Знаешь что? Выходи-ка ты замуж за этого подполковника, как
его, у которого ты жила.
