И все же что-то неуловимо изменилось между ними, исчезло какое-то напряжение, настороженность, мягче стали взоры магов, и они более не напоминали Леаттии строгих экзаменаторов. И одновременно появилось ощущение приближающегося несчастья, которое сумрачной тенью предвидения лежало на лицах мужчин.
– Я принес вашей светлости договор, который заключил с графиней Расельеной. Он был написан на обороте счета за зелья особыми невидимыми чернилами. – Эгрис начал разговор вовсе не с того, о чем намекал Джар. – А сегодня утром я обнаружил, что там начали проступать другие записи. И этого языка я не знаю. Даже букв таких никогда не видел.
Леаттия брала из его рук потертую бумажку с замирающим от нахлынувших чувств сердцем, а в висках стучал тревожный набат. Никому и ни при каких обстоятельствах не следовало рассказывать о знаниях, передаваемых наследниками древнего рода своим преемникам втайне даже от самых близких людей. Из ее ближних родичей в секрет была посвящена тетушка, потом мать и последним – отец. Леаттии открыли тайну, когда ей исполнилось четырнадцать лет, взяв прежде суровую клятву. И теперь она имела право передать эту тайну лишь своему мужу, а позже детям, и только в том случае, если будет уверена в их способности свято ее сохранить.
Хотя, как и в каждой подобной тайне, в этой имелись исключения, но в том, что для них соблюдены все условия, нужно было удостовериться лично.
Написанные до боли знакомым почерком буквы двух цветов, синего и багряного, вились по листку, наползая одна на другую, хотя матушка явно старалась вместить тайное послание между строк договора. Первыми Леаттия прочла фразы, горящие тревожным пурпуром, изо всех сил стараясь удержать на лице бесстрастное выражение. Потом внимательно прочла договор, прищурилась и перечитала медленнее, раздумывая над каждым словом.
Судя по всему, заключая с Каденисом это соглашение, матушка не надеялась на удачу, но не имела права не использовать последний шанс, поэтому и не стала оговаривать особых условий, если побег удастся.
Но на самый невозможный случай все-таки оставила для дочери наказ, как действовать, и сейчас Леаттия была ей за него неимоверно благодарна. Как выяснилось, невозможно выжить и сохранить драгоценный секрет, не имея никакого представления о заботах и привычках окружающих тебя людей.
– Это тайный шифр нашей семьи, – оглядев выжидающе уставившихся на нее магов, спокойно сообщила Леаттия. – Матушка на всякий случай оставила мне указания. Знала, что вам больше не к кому будет пойти с этой бумажкой. А секрета чернил я не знаю, их приготовил когда-то давно один из прадедов.
– И нам ваша светлость, разумеется, не скажет, о чем там написано? – полуутвердительно осведомился Бензор.
– Не нужно звать меня светлостью, и милостью – тоже, – покачала головой графиня. – Сейчас эти титулы звучат как издевка. А вам я предложу сделку… очень выгодную.
– Нас не интересуют деньги, – с сожалением предупредил Эгрис.
– Я знаю. Кроме того, денег у меня мало, а продавать украшения я не умею, мне не дадут и сотой части их цены. Потому я и хочу приобрести жизненный опыт. Вернее, помощь в его получении. И если вы согласны, то поговорим об оплате.
– Ты отказываешься от ученичества? – нахмурился Джарвис.
– Нет. Если можно будет совместить мою учебу с опытом выживания среди людей, я никогда не откажусь. – Леа прямо смотрела в лицо своего спасителя и начинала понимать, на что он намекает. – И буду рада, если ты возьмешь на себя труд по заключению этого договора от моего имени.
– Я берусь, – мгновенно принял решение маг и весело глянул на Эгриса: – От имени своей ученицы, носящей для непосвященных имя Лайна, предлагаю гильдии контракт на помощь девушке в обустройстве в том месте, которое она выберет сама.
– Возьмемся, – усмехнулся и Эгрис, – если нас устроит оплата.
– За мою ответную услугу, – так же не задумываясь предложил Джар.
– Расплачиваться я буду сама, – не согласилась беглянка. Чуть виновато глянула на нахмурившегося учителя и твердо добавила: – Магией.
Глава десятая
Тишина, обрушившаяся на комнату, казалась осязаемой, как будто всех в мановение ока накрыла призрачная, но плотная лавина, не пропускающая даже малейшего шороха или вздоха. Но Леаттия заметила ее не сразу, почти чувствуя кожей прожигающие взоры все мрачнеющих магистров.
– Ты хоть понимаешь, – наконец обреченно пробормотал Джарвис, – о чем говоришь? Вернее… чем тебе грозит такая расплата?
– Ничем не грозит, после того как вы взялись устраивать мою жизнь, – тихо ответила девушка. – Ведь гильдия темных магов не нарушает своих обязательств. Особенно если они на пользу именно ей.
– Вот второе утверждение более справедливо, – съязвил он и потянулся к кувшину.
Налил полный бокал холодного, с ледника, взвара и выпил в несколько глотков.
– Это заманчивое предложение, – отмер Эгрис, – но мне хотелось бы выяснить, что ты подразумеваешь под словом «магия»?
– То же, что и вы, – вежливо пояснила Леаттия. – Энергию, способную изменять и создавать материю по воле мага. Хотя у меня нет дара ею управлять. И быть не может, как у каждого истинного наследника герцогов Брафортских. Но тайное право предков позволяет мне управлять силой источника, запечатав ее или, наоборот, открыв. Вы же знаете, что источники теряют свою силу, и довольно быстро?
– Звучит интересно, – озадаченно пробормотал Бензор, – но нуждается в доказательстве.
– Многие знают, что маги берут энергию из источников, – кивнула ему беглянка, – но никто не знает, столько их и где расположены. Это было известно только моим предкам. Вернее, наследникам правящих герцогов и их старшим детям. Кайорам эту тайну никто открывать не собирался.
– Я кое-что об этом слышал, – так же задумчиво заявил Бензор и проницательно уставился на девушку: – Но хоть один в доказательство своих слов ты назвать можешь?
– Кроме иссякшего, который находится под дворцом, построенным моими прадедами? – с едва заметной лукавинкой осведомилась Леа. – Хорошо, я назову три. Один здесь, в алтарном хранилище, еще один – в усыпальнице королей Дагора. А третий – в пустошах, которые остались от цветущего некогда королевства Леврия. После того как две сотни лет назад по приказу последнего короля, истово ненавидевшего магов, все они были изгнаны в пустыню или казнены, источник, поддерживающий равномерную погоду и не пускавший на город смерчи и суховеи, закрылся. А еще через два десятка лет оттуда сбежало все население.
– И его можно открыть? – недоверчиво прищурился Эгрис.
– Зачем? – печально смотрела на него наследница древних тайн, и в ее взоре плескалась нежданная мудрость. – Чтобы энергия, которой в нашем мире и так осталось не очень много, уходила впустую, не принося никому пользы, а порождая пустынных призраков и ледяные ночные туманы?
– Лайна… – с каким-то странным интересом взглянул на девушку глава гильдии, – а ты не задумывалась, что после этого пояснения мы можем тебя никуда не выпустить? Запрем в башне и будешь там жить. И открывать и закрывать источники, когда нам потребуется.
