– Марино, следуйте вдоль береговой линии на юг, пункт назначения – Грейс-Харбор. Старайтесь держать скорость три узла. Я спущу на воду «Зодиак» – проверить, нормально ли она дышит. – Он поворачивается к Терри. – Присоединяйся.
Терри, точно зомби, послушно садится вслед за Джошуа в «Зодиак», чувство усталости и невероятного облегчения на корню подавляют желание сопротивляться. Перебравшись через правый борт, они садятся в надувную лодку. Джош развязывает морской узел, затем накидывает петлю на стальной трос, с тем чтобы «Зодиак» шел задним ходом параллельно тросу. Подплыв к бую с тампером, они оказываются возле люминесцирующего чудовища, буксируемого на глубине четырех футов.
– Господи, только посмотри на нее! Она размером с автобус, если не больше! – Джош поправляет трос так, чтобы спасательная лодка оказалась прямо над головой монстра.
Шестидесятифутовый предок большой белой акулы лежит брюхом кверху, нижняя челюсть открыта, в пасти сидит острый крюк.
– Посмотри, она дышит. Я вижу, как трепещут жабры. – Джошуа поворачивается к Терри. – Похоже, сделанные двадцать лет назад снимки Ангела не отражают ее истинных размеров.
– Это не Ангел.
– Конечно Ангел. А кто ж еще?
– Ослабь трос. Давай подплывем поближе к хвосту.
Джошуа послушно выполняет указания Терри. Течение относит «Зодиак» в сторону неподвижного хвостового плавника мега.
Терри тычет пальцем.
Между двумя анальными плавниками виднеется пара пятифутовых копулятивных органов.
– Черт, я буду последним сукиным сыном, если… Нет, это реально сукин сын. А может, это партнер Ангела? Или ее брат? Или ее детеныш?
У Терри зуб на зуб не попадает от холода.
– У меня нет никакого желания гадать о происхождении мега.
– Верно. Хотя все это не так важно. Просто подумай, куда она… куда он направляется.
Джошуа отвязывает лодку от троса, а затем заводит мотор и разворачивает «Зодиак» в сторону катера.
Майкл Виллэр пришвартовывает «Зодиак» и помогает Терри с Джошуа подняться на борт катера.
– Мне нужно срочно отправить радиограмму «Морскому миру», – сообщает Джошуа. – Дорога до Грейс-Харбор займет у нас почти целый день. Терри, тебе необходимо немного поспать. Пошли, я провожу тебя до каюты.
Покорно кивнув, Терри спускается как сомнамбула вслед за Джошуа по трапу.
И останавливается у двери каюты.
Джошуа бережно убирает шелковистую прядь волос у нее со скулы:
– Вот видишь. Все прошло не так уж и плохо.
– Полагаю, что так.
– А я тебе что говорил? Главное, расслабиться и не бояться рискнуть. Ведь только ради этого и стоит жить. – Джошуа придвигается к ней вплотную.
– Наверное, так оно и есть, – шепчет Терри, заглядывая в карие глаза Джошуа.
Терри опускает ресницы, приглашая Джоша зайти в каюту. Их губы встречаются, его язык настойчиво раздвигает ей зубы. У Терри учащается пульс, щеки заливает румянец.
Терри чувствует внезапный эмоциональный выброс, и вот она уже задыхается в объятиях Джошуа, их руки судорожно шарят под одеждой друг друга, ее бедра электризуются от его прикосновений.
– Погоди! – Она прижимает руку к груди, отстраняя Джошуа. – Иди. Позвони в «Морской мир». Дело прежде всего.
– Ладно… Дело прежде всего. Но я еще вернусь. – Джошуа, улыбаясь, точно ребенок в рождественский вечер, начинает подниматься по трапу.
Терри с трясущимися руками прислоняется к двери каюты, чувствуя томительное покалывание в промежности.
Глава 22
Северная часть Тихого океана
34 морские мили к северо-востоку от Палау
268 морских миль к юго-западу от Марианской впадины
Джонас сбрасывает газ, уменьшая скорость «Зодиака» в ста ярдах от изящной 860-тонной роскошной суперъяхты с верфи «Абекинг и Расмуссен». На палубе, похоже, никого нет. И все же береженого Бог бережет. Заглушив мотор, Джонас берет весло и начинает грести.
Лучи восходящего солнца играют на тонированных панорамных окнах яхты и темно-синем стальном корпусе. От поверхности океана до леера главной палубы – впечатляющие одиннадцать футов. Окинув взглядом судно от форштевня до кормы в поисках места для швартовки, Джонас гребет к левому борту, где находится трехфутовый якорный клюз.
Осторожно балансируя, Джонас поднимается во весь рост, чтобы привязать канат беседочным узлом к широкому звену толстой якорной цепи. Джонас хватается за края клюза и подтягивается, используя клюз в качестве опоры для ног. Нащупав один из шпигатов, он просовывает туда руку и после определенных усилий поднимается еще выше, перекатившись через носовой фальшборт.
Джонас осторожно ступает по белому стеклопластиковому покрытию, кроссовки предательски скрипят на противоскользящей поверхности. Он снимает кроссовки и, пригнувшись, пробирается на корму.
Встав на цыпочки, заглядывает в угловое окно рулевой рубки. Сквозь тонированное стекло видит в капитанском кресле густо покрытого татуировками микронезийца.
Прокравшись мимо рулевой рубки, Джонас подходит к стальной винтовой лестнице. Осторожно ползет по ступенькам и останавливается на балкончике перед открытыми двухстворчатыми дверьми в салон на верхней палубе.
В лицо бьет струя прохладного воздуха, и Джонас оказывается в устланной бежевым ковром роскошной каюте. На дальней стене висит проекционный экран, перед ним три просторных дивана, обитых угольно-серым мятым бархатом, рядом круглый кофейный столик, хорошо сочетающийся с низким овальным потолком. Темные шторы подобраны в тон мебели, высокие окна закрыты венецианскими жалюзи.
За барной стойкой стоит грузный мужчина с бульдожьим лицом. На мужчине белый купальный халат с монограммой. Припорошенные сединой темно-каштановые волосы затянуты в конский хвост. Над поясом синих с фиолетовым бермуд нависает пивной живот.
Мужчина бросает невозмутимый взгляд на Джонаса:
– Доброе утро. Апельсинового сока?
Джонас пристально вглядывается в лицо толстяка:
– Мы знакомы, да?
– Возможно. Пораскинь мозгами.
Из внутреннего коридора появляется миниатюрная брюнетка в таком же белом купальном халате:
– Простите, что перебила. Кок хочет узнать, как приготовить яйца для твоего гостя.
– Тейлор?
Джонас вглядывается в монограмму с двумя «М»:
– Майкл Марен?
– Вот видишь, Элисон, я ведь говорил, он наверняка поймет, что к чему.
– Господи, Марен! Что с тобой случилось? Ты выглядишь так, будто проглотил ламантина.
