– Выпускают бесов, живущих внутри, на волю, – ответил Олег. Больше он ничего объяснять не стал.
– Собирайся, Семен, – сказал предводитель отряда, подходя к мужчинам. – Повезем тебя к порталу.
– Все мое при мне, – улыбнулся Семен. Улыбка вышла жалкой.
Они скакали по мертвой, покрытой грязью пустыне, где из земли торчали кресты, словно протянутые к небу в бессильной мольбе руки. Иногда на их пути попадались группы мертвецов, бесцельно бредущие из ниоткуда в никуда. Агрессии ходячие покойники не проявляли.
Наконец впереди что-то слабо замерцало. Семен присмотрелся и увидел вытянутый прямоугольник двери, висящий в нескольких сантиметрах над землей. Он уже готов был радостно закричать, когда услышал напоминающий хлопанье чудовищных крыльев звук. Из тумана прямо над дверью показались три темных силуэта, быстро обретающих плоть и объем.
Семен не сумел разобрать, что на них движется, – разум отказывался осмысливать увиденное. Лишь спустя несколько страшных секунд он разглядел летящих по воздуху исполинских червей с распахнутыми, идеально круглыми пастями, усеянными загнутыми клыками. Черви мерно взмахивали четырьмя кожистыми крыльями, а на спинах у них сидели закутанные в черные саваны всадники, сжимающие гигантские косы.
– Танатосы! – придушенным от ужаса голосом выдохнул Олег. – Надо уходить, Роман!
Командир отряда не успел ответить: летящий во главе тройки червь выпустил в его сторону струю ослепительно-желтого пламени. Роман заполыхал вместе с лошадью, как облитый смолой факел, на боку у него лопнула канистра с бензином. Олег резко развернул коня, и Семен, не удержавшись, свалился в холодную грязь. Он видел, как над ним пронеслись три живых огнемета со своими наездниками, превращая отряд всадников в сплошной клубок пламени. Люди ничего не могли противопоставить адским тварям и заживо сгорали вместе с лошадьми. Вот один из наездников нагнулся и косой отрубил скачущему воину голову, покатившуюся по земле, разбрызгивая грязную слизь. На Семена танатосы пока не обращали внимания, оставив его позади. Устроенное ими пекло занимало их гораздо больше.
Семен вскочил на ноги и опрометью бросился к двери. Бросив последний взгляд назад, туда, где посланцы Жудамора уже почти уничтожили конный отряд, он нажал на ручку и провалился вперед, в спасительную темноту.
Он очнулся и почувствовал, как прижимается щекой к холодному бетону ступени. Попытался подняться и ощутил боль во всем теле. Вокруг был неприветливый мрак уже знакомого парадного. Семен вскочил, оглядываясь по сторонам: он боялся вновь столкнуться со Стражами. Но рядом никого не было.
День умирал, когда он вышел на улицу. Его никто не преследовал, никто не гнался за ним. Волосы на левом виске Семена стали снежно-белыми. Шел он согнувшись, точно древний старик. Добредя до какой-то скамейки, он уселся на нее и уткнулся лицом в ладони. Спустя некоторое время он начал смеяться.
А потом зарыдал.
* * *
Карета «Скорой помощи» уже скрылась за поворотом, а три стоявшие возле скамьи женщины продолжали обсуждать случившееся.
– Так а что с ним все-таки? Что он говорил? – спрашивала одна из них, невысокая, в цветастом платке, с объемистой сумкой в руках.
– Сказал, что его хотели забрать мертвецы и заживо похоронить, – ответила другая, в огромных очках-рамах. Левая щека у нее нервно подергивалась.
– Допился, наверное, до белки, – вставила третья, самая старшая из всех, в темном поношенном пальто.
– Да вроде не пахло от него… – нерешительно произнесла очкастая.
– Может, наркоман, – заявила та, что с сумкой. – Сейчас их в городе полным-полно. Или просто на голову больной.
Ночь медленно выползала из-за стоящих ромбом черных домов, затапливая кварталы, и казалось, этому потоку не будет конца.
