– Крыша выглядит как новенькая. Жду не дождусь сообщить об этом Саре. Лишь бы лорд не осерчал! – Бледдин похлопал Анвен по плечу и повернулся, чтобы уйти.
– Тиг не будет против, если узнает, что крыши на старых домах тоже перекрыли, – возразил Рэйен.
От Анвен не укрылся тон, которым это было сказано, поэтому она не без некоторого раздражения поспешила высказать свое мнение:
– Чтобы дома прослужили своим хозяевам долгое время, они должны быть прочными. Чем толще стены, тем теплее живущим в них людям и тем меньше дров они будут использовать, сохраняя Дамегский лес от вырубки. Ведь в лесу, как известно, водятся звери, которыми питается Тиг.
Рэйен вскинул руки вверх, показывая, что сдается.
– Не буду с тобой спорить. Уверен, что и Тиг бы не стал, учитывая его мотивы.
– Вот именно! Ему и незачем спорить. Если бы не он… – Тут она резко замолчала. – Что ты имеешь в виду под «его мотивами»?
Точеные скулы Рэйена тронул румянец.
– Не мне об этом говорить.
Анвен толкнула его в грудь.
– Нет уж, говори. Ты и так подвел меня, не сообщив о враге Тига. До моего отъезда в Брайнмор ты ни словом не обмолвился, и посмотри, к чему это привело! Я лишилась дома и потеряла сестру.
Рэйен вздохнул:
– Я больше не завидую своему брату из-за внимания, которое ты ему оказываешь. Твои слова ранят не хуже меча!
– Рэйен…
– Что ж, ладно. Но, честно говоря, удивлен необходимостью говорить тебе, что побуждает Тига работать.
Анвен не могла не признать, что Тиг трудится не покладая рук все эти дни.
– Лорд виноват в гибели Брайнмора. Он, должно быть, чувствует себя виноватым, – с вызовом заявила она. – Хотя меня удивляет, что он способен испытывать вину, учитывая, сколько грехов на его совести.
– Всякий мужчина не без греха.
Анвен редко видела Рэйена в таком философском настроении. Обычно он пользовался своим очарованием и остроумием как оружием, и она не могла не задаться вопросом – не в первый уже раз, – какие тайны скрываются за его лучезарной внешностью.
– И всякая женщина тоже, – добавил Рэйен, дотрагиваясь до висящего у него на поясе кинжала. – Да, чувство вины терзает моего брата. Он затеял строительство, чтобы исправить зло, которое неумышленно причинил твоему дому. Но что, по-твоему, подвигло его помогать брайнморским семьям, которые в его помощи не нуждаются?
Анвен не знала.
– Он делает это ради тебя, – сказал Рэйен.
– Ты ошибаешься. Сколько себя помню, Тиг всегда пользовался беззащитностью Брайнмора себе во благо и ослаблял его еще больше. Единственная причина моего пребывания здесь – проследить, чтобы людей устроили на зиму.
– Все уже устроены. Я слышал, как ты говорила о Рождестве. Тут кроется что-то другое.
– Рождество – время для радости. Или ты хочешь лишить моих людей даже такой малости?
– Я вижу, что работа делает тебя счастливой. Но, как мне кажется, есть и другая причина…
– Нет! Ты уже второй раз неверно судишь о моих мотивах. Ты такой же властолюбивый, как и Тиг. Жду не дождусь, когда уйду от вас.
– Как печально. А вот я нуждаюсь в твоем обществе, Анвен, – раздался за ее спиной голос Тига. – Не будешь ли добра последовать за мной?
Анвен развернулась, чтобы дать ему отпор, но он уже шагал прочь. Тиг всегда так поступал, но на сей раз она не позволит ему оставить последнее слово за собой. Подобрав юбки, девушка поспешила за ним.
– Я никуда не поеду, – заявила она несколько минут спустя, увидев оседланного коня Тига. – У меня слишком много работы.
– Ты только и делаешь, что трудишься, с тех самых пор, как…
– Как случился пожар, – перебила Анвен. – Минуло меньше месяца, поэтому дел невпроворот. Из-за дождей закладка фундамента домов отсрочена, да еще до снега нужно успеть покрыть крыши соломой.
– Скоро снова пойдет дождь. Видишь, какие черные тучи? Ничего не случится, если ты сделаешь небольшую передышку. – Тиг протянул ей руку. – Я прошу, а не приказываю.
Анвен посмотрела на свои потрескавшиеся ладони. Даже будучи сильно занятой в Брайнморе, она не забывала пользоваться маслами и расчесывать волосы. Теперь же собственный внешний вид ее нисколько не волновал. Тиг прав: можно и передохнуть немного.
Взяв ее за руку, он помог сесть в седло. День клонился к закату. По небу плыли мрачные тучи, дул холодный порывистый ветер. Тиг повез ее по южной оконечности Дамегского леса, в сторону от моря и Гвалчду. Анвен не находилась так близко к нему со времени их возвращении из Брайнмора. Она вспомнила, как тогда накалилась атмосфера между ними, и ожидала чего-то подобного и сейчас, но этого не случилось. Тепло его тела и мужской запах успокаивали, так что Анвен пришлось бороться с желанием прильнуть к нему.
Пробивающиеся через тучи лучи предзакатного солнца заливали луг теплым светом. Казалось, они покидают пределы этого мира, двигаясь в сторону иного. Анвен больше не слышала стук молотков и крики, лишь шорох опавших листьев под копытами коня и печальный посвист оставшихся на зиму пичужек.
Убаюканная мерным покачиванием в седле и теплом Тига, она едва не уснула в его объятиях. Очень скоро, однако, они спешились, и Анвен увидела перед собой берег реки. Здесь было холоднее, чем в крепости, и она плотнее завернулась в плащ. Но солнце все еще светило, поэтому она закрыла глаза и подняла лицо к его лучам, отдавшись во власть звуков и запахов реки.
Открыв глаза, Анвен увидела, что Тиг наблюдает за ней, держа в руке пригоршню камешков.
– Не хочешь попробовать? – предложил он, протягивая ей камешек.
В другое время она так и сделала бы – если бы находилась далеко отсюда.
– У тебя есть еда?
Кивком Тиг указал на седельную сумку и запустил в воду еще один камешек. Анвен развязала тесемки, осмотрела содержимое и выудила краюшку хлеба.
– Жалеешь, что поехала со мной? – спросил Тиг.
Откусив кусок, Анвен отрицательно качнула головой:
– Нет.
Анвен доела хлеб. В последнее время она ощущала слабость и ее часто тошнило. Поначалу она полагала, что в ее недомогании повинно излишнее волнение, но теперь, после задержки ежемесячного кровотечения, заподозрила, что находится в тягости.
– Выглядишь усталой, – заметил Тиг.
– Совсем не сплю, – призналась Анвен. Ее мучило утреннее недомогание, да и аппетита совсем не было.
– Из-за Алиеноры? – спросил он.
– Не хочу говорить с тобой о своей сестре. – В ней снова пробудились гнев и горе, куда более желанные эмоции, чем умиротворение, которое она испытывала в обществе Тига, или мысли о том, что носит ребенка Предателя.
