Царь же Сафа-Гирей пришел к Прони августа в 5 день, и сам стал за рекою за Пронею близко города, а войску велел приступать к граду с пушками, и пищалями, и градобитными нарядами. А во граде в ту пору был великого князя воевода не со многими людьми Василий Жулебин, правнук Остеев, из рода Свибла, а другой Александр Кобаков, из рязанских бояр. Татары же приступили всеми полками к городу, из пушек и из пищалей начали по городу бить, и стрелы их, как дождь, полетели. И к стенам града приблизились, с града же против начали пушки и пищали на татар стрелять; а которые татары к стене приступили, и тех с города кольями и камнями отбивали. Татары же весь день к граду приступали, с горожанами бились; и много татар из пушек и пищалей с города побито было. Князи же и мурзы, приезжая к граду, Василию говорили, чтобы город сдал, и царь им милость покажет; а не взявши города, царь прочь не пойдет. Василий же отвечал: «Божиим велением град ставится; а без Божия веления кто может град взять? Подождал бы царь малость великого князя воевод, а великого князя воеводы за ним идут». Татары же отступили в свои станы; царь же велел всем людям туры делать, и градобитные приступы готовить, и хочет со всеми людьми со всех сторон к граду приступать. Василий же и Александр всеми людьми и женским пола тоже город укрепляли и народу велел колья, и камни, и воду носить. И в то время приехали от воевод, от князя Семена Ивановича Микулинского с товарищами, дети боярские Андрей сын Василия Овцын да Иван сын Семена Нащокин-Ветреново с товарищами, семь человек, с вестью, чтобы сидели во граде крепко, «а мы идем к городу наспех со многими людьми и хотим с царем дело делать, сколько нам Бог поможет». И была во граде радость великая. И в то время городской человек попал в руки царевым сторожам и сказал царю, что в городе радость, приехали от воевод дети боярские с вестью, что воеводы идут наспех со всеми людьми и хотят с царем дело делать, сколько им Бог поможет. И сторожи царевы сказали, что тех людей и сами видели, когда те в город ехали. И царь приступ отложил, а туры и наряд велел пожечь, а сам пошел прочь от города в субботу, на Преображения день. Воеводы же великого князя пришли к городу, а царь по вестям пошел от города прочь со всеми людьми. И воеводы пошли за царем тотчас, пришли к Дону, а царь уже через Дон переправился; и воеводы за царем отпустили немногих людей, а сами возвратились, и пришли к великому князю на Москву все здравы. А в то время государь рать свою нарядил многую к Казани, которые люди были во Владимире и в Муроме, и не поспели.
7050 (1542). Сентября в 12 день пришли к великому князю на Москву послы ногайские от Кошум мурзы, Асан-Суфа богатырь с товарищами, и били челом великому князю, чтобы князь великий был с ними в крепкой дружбе. И велел их князь великий поставить за рекою Москвою на Ногайском дворе и велел им торговать; и как исторговались, князь великий ногайских послов отпустил к их государям. А с ними вместе послал князь великий казаков своих к Кошум мурзе и Козарь мурзе; а писал князь великий к мурзам во грамотах, чтобы дружили прямо.
Того ж месяца 22 в четверток выехал князь великий Иоанн Васильевич всея Руси к живоначальной Троице в Сергиев монастырь к чудотворцевой Сергиевой памяти помолиться, а с ним брат его Юрий Васильевич да множество бояр, и слушав всенощную и заутреню, и молебны, и литургию, и учредив игумена и братию милостынею, на Москву приехал того ж месяца 29 в четверток. Той же осенью ноября в 7 день пришли послы к великому князю на Москву ногайские от Ших-Мамая князя, да от Кошум мурзы, да Исмаил мурзы и от иных мурз Мурат князь с товарищами с грамотами. А писал князь и мурзы в грамотах, чтобы князь великий жаловал и держал их с собою вместе в дружбе. И князь великий обещал их в дружбе держать с собою, да и отпустил их к их государям; а с ними вместе послал князь великий к Ших-Мамаю князю и к мурзам своих казаков Рязана Баимова с товарищами с грамотами. Той же весною месяца мая 25 дня в четверток седьмой недели после Пасхи выехал князь великий Иоанн Васильевич всея Руси к живоначальной Троице в Сергиев монастырь помолиться, а с ним брат его князь Юрий Васильевич да князь Владимир Андреевич и многие бояре и князи; а на Москву приехал того ж месяца в 31 день.
О поставлении новгородского архиепископа. В том же году июня в 10 день в неделю вторую Петрова поста поставлен Макарием митрополитом архиепископ Феодосий Великому Новгороду и Пскову, игумен с Хутыни монастыря Великого ж Новгорода. То ж месяца в 27 день послал князь великий Иоанн Васильевич всея Руси послов своих в Литву к королю Сигизмунду, боярина своего Василия Григорьевича Морозова, дворецкого угличского и калужского Федора Семеновича Воронцова да дьяка Постника Губина, с грамотами перемирными, на которых королю и королевичу крест целовать и печать свою им к тем грамотам приложить. Того ж месяца в 26 день приехал великого князя посланник из Казани от Сафа-Гирея царя Истома Мартынов; а с ним вместе царь прислал к великому князю своего человека Исенкилдия с грамотою, а писал царь в грамоте о мире.
В тот же год оставил епископию Вассиан коломенский. В тот же год июля 2 дня в воскресенье поставлен Макарием митрополитом епископом на Коломну Феодосий, архимандрит от Спаса Нового с Москвы. Того ж месяца в 8 день пришел великого князя посланник из Астрахани Федор Невежин и сказал великому князю, что идет служить к великому государю царевич астраханский Идегер, а остался у Шигалея царя в Касимове. Да с Федором же вместе пришел к великому князю астраханский посол от Абдыл-Рахмана царя Ишим-князь с товарищами о крепкой дружбе.
Пожаловал князь великий князя Владимира. Той же зимой декабря 25 в воскресенье на Христово рождество пожаловал князь великий Иоанн Васильевич, государь всея Руси, по печалованию отца своего Иоасафа митрополита и бояр своих князя Владимира Андреевича и его матерь княгиню Евфросинию, пред очами своими дал им предстать, да и вотчину ему отца его отдал, и велел у него быть боярам иным, и дворецкому, и детям боярским дворовым, не отцовским.
О взятии князя Ивана Бельского. Той же зимой января 2 взят был великого князя боярин князь Иван Федорович Бельский без великого князя ведома, советом боярским Кубанских да Палецкого и иных того ради, что его государь князь великий у себя в приближении держал и в первосоветниках, да митрополита Иоасафа. И бояре за то вознегодовали на князя Ивана и на митрополита и начали зло советоваться со своими советниками, а с князем Иваном Васильевичем Шуйским пересылаться во Владимир. А князь Иван Шуйский тогда во Владимир послан стоять ради бережения от казанских людей; и князь Иван Шуйский во Владимире многих детей боярских к целованию привел, что им быть в их вере. И срок бояре учинили князю Ивану Шуйскому и его советникам быть на Москве из Владимира января 3 в понедельник; а в ночи той, с воскресенье на понедельник, по совету своих единомышленников взяли князя Ивана Бельского на его дворе и посадили его на казенном дворе до утра; а князь Иван Шуйский той же ночью примчался из Владимира; и на следующий день в понедельник сослали Ивана Бельского на Белоозеро в заточение. А советников князя Ивана Бельского, взяв, разослали по городам: князя Петра Михайловича Щенятева в Ярославль, а Ивана Хабарова во Тверь. А митрополиту Иоасафу начали бесчестье и срамоту великую чинить. Иоасаф митрополит не мог того терпеть, сошел со своего двора на Троицкое подворье, и бояре послали детей боярских городовых на Троицкое подворье с неподобными речами. И с великим срамом поносили его и едва его не убили, едва у них умолил игумен троицкий Алексий Сергием чудотворцем от убиения. И был мятеж великий в то время на Москве, и государя в страхование повергли, митрополита сослали в Кириллов монастырь. И послали бояре на Белоозеро князя Ивана Бельского убить в тюрьме Петрока Ярцова сына Зайцева, да Митьку Клобукова, да Ивашка Елизарова сына Сергиева. Они ж, поехав тайно, без великого князя ведома боярским самовольством князя Ивана Бельского убили.
