...Сенор пытался выяснить, осталось ли среди замороженных Сущностей Суо из Мертвых Времен, к которому он, конечно, не испытывал привязанности. Но все же оно было его спутником в странствиях по Тени. Однако, оказалось, что он не может даже сосчитать фигуры из черного льда – они располагались так, что из одной точки была видна только часть из них. Опознать тех, кто стал жертвой Льда, не представлялось возможным, а меч из небесного металла не оставлял на ледяных статуях даже царапины.
Больше здесь было нечего делать.
Сенор повернулся и отправился вглубь Тени, двигаясь по безграничной бесцветной равнине, пока кладбище замороженных Сущностей окончательно не исчезло из вида.
ЭПИЛОГ
Так продолжалось его странствие по Зыбкой Тени.
Он лишился своих спутников и остался один на один с Хаосом.
Лиловое пятно на его руке медленно разрасталось, превращая кисть в отвратительную конечность полутрупа. Кроме того, кисть вскоре утратила подвижность и он мог сражаться только одной рукой.
Пятно гниющей плоти увеличивалось и на его левой щеке. Спустя некоторое время почти половина его лица была обезображена.
Он не мог противодействовать этому колдовству. Хозяин Башни Зонтаг наградил его чем-то вроде мертвой кожи, расползавшейся по телу. Но хуже всего было то, что у Незавершенного не оставалось времени, чтобы достичь Реки С Одним Берегом, которую стерегли Охранники Веры.
Он забыл о своем соглашении с Хозяином Башни и теперь расплачивался за это. Единственным выходом было тотчас же отправиться на поиски Храма Спящих Младенцев, какими бы безнадежными и бесполезными эти поиски не казались...
* * *
Придворный Башни из исчезнувшего Кобара был вынужден носить маску, подаренную ему тенью Зелеша в Доме Над Океаном и скрывавшую его изуродованное лицо, но все равно, среди обитателей Младшего Хаоса вскоре прошел слух о неприкаянном герцоге по прозвищу Мертвая Кожа, странствующем в поисках загадочного Храма и властвующем над силами, которые позволили ему избежать вечного плена в Обители Семидесяти Семи.
Маска сделала Сенора безликим и может быть, более угрожающим для его врагов, однако только сам он знал, какое страдание причиняло ему его уродство, вызванное нездешним колдовством. Лицо и рука полуразложившегося трупа, а также соответствующий запах, – мало кто мог забыть об этом, имея дело с герцогом. Его глаза лихорадочно блестели в узких прорезях маски и это были глаза смертельно раненого зверя.
Полный ненависти к миру, ожесточившийся и утративший иллюзии, он странствовал по самым гнусным закоулкам Тени, читая порой во взгляде тех, кого встречал по пути, затаенную насмешку или неприкрытый ужас.
С женщинами он был насмешлив или циничен, со всеми остальными – холоден и жесток. Колдовство Зонтага обрекло его на изоляцию; он двигался к своей почти нереальной цели и гнал перед собой тяжелую волну ненависти. Те, кого он считал союзниками, были слишком далеко или, скорее всего, уже мертвы. Он убил в себе надежду встретиться с ними, чтобы меньше страдать, но не избежал этой участи. Безразличие к собственной жизни и привычка к боли сделали его беспощадным и страшным врагом.
Его амулеты были с ним и этого пока было достаточно, чтобы оставаться живым в Хаосе. На их силу он все еще мог опереться. О таинственных зеркалах Короля Жезлов он вообще ничего не знал, однако само обладание ими придавало Незавершенному мрачную решимость.
В придворном Башни не осталось почтения к Великим Магам Кобара.
Он понимал, что может не успеть сделать то, во что уже почти не верил.
Он помнил только, что должен успеть отомстить.
Обезображенный
Клянусь небом и идущим ночью!
А что даст тебе знать, что такое идущий ночью?
Звезда пронизывающая.
Поистине, над всякой душой есть хранитель.
Пусть же посмотрит человек, из чего он создан!
Создан из воды изливающейся.
Выходит она из хребта и грудных костей.
Поистине, Он в силах вернуть его снова,
в тот день, как будут испытуемы тайны.
И нет у него ни силы, ни помощника.
Клянусь небом, обладателем возврата.
И землей, обладательницей раскалывания.
Это, поистине, слово решающее,
и это – не шутка!
Они ведь замышляют хитрость.
И я замышляю хитрость.
Дай же отсрочку неверным, отсрочь им немного!
Коран. Сура 86. Идущий ночью.
До небожителей, на Пэнлай,
путь не такой уж трудный:
Темная птица о трех ногах,
дай мне знать о грядущем.
Ли Шанъинь
ПРОЛОГ
Сенор так никогда и не узнал, когда в глубине его существа родилось ЭТО. Никто не видел, как вызревают ужасные семена… Вначале ЭТО было просто головной болью и что-то страдало и ворочалось в тесной коробке черепа; и ему удавалось ненадолго прогнать эту боль, но она никогда не уходила совсем, а оставляла мысли, как шум и видения, как утомительный сон.
Проклятие его было в том, что он был Незавершенным; он не помнил своего прошлого и ничего не знал о своем будущем.
Лишь на секунду его ум становился безмолвным и ясным, но потом не было покоя: слова с утраченным смыслом, как злобные псы бесновались на окраинах сознания, из могил памяти восставали демоны и шли по кругу часы, дни, недели и годы… И ЭТО росло незаметно и неумолимо и привыкало жить в стенах своей тюрьмы. А потом оно разрушило Сенора и начало действовать…
Оно стремилось достичь Слияния и Завершения.
Но этому освобождению предшествовали долгие и странные приключения.
Он видел смерть женщины с искусственным глазом, принесенным из Зыбкой Тени, и это вовлекло его в опасную и непонятную игру.
Он избежал смерти от рук барона Тенга, который был тайным слугой демона Тени, и смерти от рук безголовой куклы, посланной Хозяином Башни Зонтагом.
Он побывал в Мертвых Временах, где нашел себе странного союзника, в надежности которого до сих пор сомневался.
Он был пленником Железного Шара, который Тантор Тенга получил от Безумного Короля Гугима в обмен на жаркое из любовницы барона Хильды Биорг.
Он встретил Бродячего Монаха, уничтоженного позже существами Тени и возродившегося вновь у него на глазах.
Он пытался пройти Ритуал, чтобы вспомнить свои прошлые жизни, но Гет-Забалла, хранитель ритуального саркофага, сделанного из зуба Древнего Бога Кружедда, отрекся от него.
Все, что ему удалось узнать в период, предшествовавший падению Кобара, мира, где он жил и единственного мира, который он помнил, могло приблизить его к разгадке тайны своего происхождения, но вместо этого погрузило в еще большую растерянность, в еще больший мрак. Количество загадок увеличилось многократно, оказалось, что он искусственно помещен в свою темницу, – но кем? Может быть, самими Древними Богами…
