– Да, я и рад, что мне вкололи его, – смеясь, поднимаюсь на ноги. – Ты звала меня психопатом! Каждый меня так звал, но здесь я, действительно, могу им быть, не скрывая самого себя и своих желаний! Я могу позволить себе всё, что захочу! Убивать столько, сколько захочу! Тебя же возбуждало это во мне, так я тебе напоследок дарю свои отклонения! Я могу быть свободным от всех предрассудков и иметь то, чего ты никогда не увидишь! Власть! – Она позволит мне истреблять тех, кто для меня ничего не значит.
– Ты прав, сынок, здесь тебя никто не осудит. Я помогу тебе принять самого себя и научу, как направить всю свою силу на очищение нашей страны. Мы сможем всё, но только вместе. У нас будет армия, мы станем самой опасной угрозой для каждого человека, – кивает мне отец.
– Я хочу принести клятву, только вот у меня имеется условие, – делаю шаг в сторону и осматриваю всех, слушающих нас с интересом, подпитанным чудовищным страхом. Мне нравится это. Мне доставляет невероятное удовольствие чувствовать, как все они готовы опуститься на колени передо мной, потому что боятся моего сумасшествия. Это особый наркотик. Особый вид адреналина, заполняющий мою кровь.
– И что ты хочешь? – Интересуется отец.
– Заменить её, – указываю пальцем на Алисию. – Она мне не мать. Она противна, и была в сговоре с этой шлюхой. Эта женщина недостойна, чтобы увидеть продолжение. Я хочу что-то новое, что-то необычное и пугающее. Я хочу владеть чистым сознанием. К примеру, Молли.
Перевожу взгляд на дрожащую сестру, сидящую на полу. Хватаю её за руку и поднимаю на ноги. Вглядываюсь в глаза, наполненные слезами, и мне всё равно.
– Она тоже шлюха, и желала быть похожей на Бланш, но имеет нашу кровь. Она англичанка. Она меня предала и должна нести наказание всю свою жизнь, пока я не устану. Я…
– Нет, Эйс, это же Молли, твоя сестра. Её насиловали достаточно, чтобы она желала смерти прямо сейчас. Эйс, прошу тебя, вспомни, как ты боялся за неё. Вспомни, – меня перебивает тихий голос той, кому я когда-то верил. Я хочу разорвать эту стерву одним взглядом, причинив такую же боль, которую она заставила испытать меня.
– Тебе страшно, да? – Поворачиваюсь к Молли, и она быстро кивает.
– Это хорошо. Тебе понравится быть со мной. Я научился многому у твоей жалкой и продажной подруги, и буду пробовать всё на тебе. Мы переедем в её дом, чтобы ты всегда знала, какая участь тебя ожидает, если нарушишь мои правила. Это будет чертовски интересно. И я должен делиться, да, папа? – Мои пальцы с силой проходятся по грязному и избитому лицу.
– Да, иногда. Когда нам будет необходимо потомство. Она родит тем, кто захочет продолжить свой род. И, боюсь, что сегодня я не предохранялся, поэтому есть вероятность, что она уже беременна. Новое поколение станет самым сильным, а ты, – Нейсон приподнимает с пола Бланш и тащит к нам с Молли. Он заставляет её смотреть, с какой радостью я растираю кровь по губам сестры.
– Ты вся дрожишь, милая, тебя это тоже возбуждает? Конечно, ты же и женщин любишь. Хотела бы трахнуть её? – Спрашивает он Бланш.
– Больной ублюдок. Я хочу только видеть, как ты подохнешь, – шипит она.
– Красиво. Я всегда любил кровь, но теперь же мне мало. Я хочу купаться в ней, хочу ощущать её аромат и вкус. Это бесподобно, – облизываю быстрым мазком губы Молли, отчего она дёргается и скулит от отвращения.
Улыбаясь, провожу ладонью по её щеке. И я бы продолжил наслаждаться своей властью сейчас, если бы не эта стерва, выхватившая пистолет из-за пояса Нейсона. Бланш наставляет оружие на него, затем на меня, поворачивающего Молли лицом к ней, но в этот же момент все мужчины достают пистолеты, и она под прицелом. Она проиграла.
– И что ты будешь делать, милая? Убьёшь меня? Ничего, я оставляю после себя продолжение Ордена. Теперь я уверен, что Эйс сможет завершить начатое. Ну же, чего ты хочешь? Это твоя последняя надежда, да? Ты считаешь, что напугаешь вооружённых людей одним пистолетом? – Насмехаясь, произносит Нейсон.
– Я могу её спасти. Спасти ту, что заслуживает намного лучшей жизни, чем вы все, – шепчет Бланш и направляет дуло на грудь Молли.
– Это глупо, и ты не сможешь убить её. Твоя рука дрожит, и ты сейчас осознаёшь, что такое отчаяние и предательство. Снова. Неприятно, правда, гадюка? Неприятно понимать, как легко я могу быть другим? – Спокойно спрашиваю её.
Наши взгляды встречаются, и в глубине её синих глаз, наполняющихся предательской влагой, я вижу себя. Гадкую ухмылку, искривляющую мои губы, блестящий безумием взгляд, сильные мускулы и руки, удерживающие хрупкое и истерзанное тело сестры. И там же я вижу отвращение Бланш ко мне. Обиду и крушение всех надежд. Я наблюдаю, как её глаза меркнут, душевно умирая за считаные секунды.
Инстинкт самосохранения. Насколько он, вообще, силён в нашем сознании? От него нельзя скрыться. Его невозможно подавить. Природа так устроена, что оберегает жизнь и её продолжение в нашем мире.
– Ты ошибаешься, психопат, – Бланш улыбается сквозь слёзы, но не мне, а девушке, которую я удерживаю.
– Убей меня, пожалуйста, – шепчет ей Молли.
– Смысл нашего существования не в мести, как я раньше думала. Не в чистой крови, как думаете все вы, и как тебя приучали думать с рождения.
– Прошу тебя… убей меня, Бланш.
– Ты твердишь о предательстве, но ты уже предан своим страхом, – не слушая сестру, эта женщина поднимает взгляд, и по её щеке скатывается одинокая слеза.
– Ты сама хотела, чтобы я пришёл сюда в назначенный час. Ты усыпила меня и обездвижила, но я не испытываю страха, а вот тебе стоит бояться, – равнодушно замечаю я.
– Да, я это сделала.
– Так, почему я должен выбрать что-то другое? – Ухмыляюсь.
– Не должен, Эйс. Ты ничего никому не должен, кроме себя. Вот себя ты и предал. Мне жаль, но я не уподоблюсь тебе, не изменю своих чувств и желаний, ради безопасности. Она ничто, в сравнении с мечтой о будущем. Ты тоже научил меня многому, и мне не страшно понимать, что я проиграла твоему страху. Значит, твой выбор – это именно то, из чего ты состоишь на самом деле. Страх одиночества. Ты настолько был зациклен на решении остаться одиноким, что решился на предательство. Мне не жаль ни единой минуты, которую я потратила на изучение твоего дела и тебя. Мне ни капли не жаль, что я насладилась временем, в котором узнала, каков вкус счастья, хоть и недолгого. Прости меня, но мне не жаль сказанных тебе слов и подаренных признаний. Я не отрекаюсь от них. Наоборот, я заверяю, что ничего не изменилось во мне с нашей последней встречи. И хотя бы одну мечту я исполню, – Бланш переводит пистолет и, продолжая смотреть в мои глаза, делает выстрел, попадающий прямо в сердце Алисии.
– Какая ты всё же сука, – шипение и разочарование, просквозившее в голосе Нейсона, сопровождается ударом в живот, отчего Бланш падает на колени и выпускает пистолет. Крик и плач Молли смешиваются с паникой. Несколько мужчин подбегают к убитой женщине, бывшей когда-то моей матерью, и проверяют пульс.
