– Её убили, – тихо говорит Бланш.
– То есть без драматического выступления с моей стороны ты не хочешь жить? – Усмехаясь, вновь опускаюсь рядом с ней на постель. Она слабо улыбается и качает головой.
– Мне нужно хотя бы пять минут, чтобы заставить себя держать глаза открытыми. Я устала, и мне требуется отдых, – объясняет она.
– Ты специально переборщила с травами, чтобы твой вид говорил другим о глубоком сопереживании о судьбе той несчастной, которой ты предоставила свой самолёт. Все те, кто увидят тебя сегодня, а скоро начнётся поток твоих клиентов, желающих убедиться, что с тобой всё хорошо, поймут, как ты удручена и напугана происходящим. Поэтому можешь мне не рассказывать о том, насколько ты устала. Насильственное причинение вреда здоровью не является причиной, чтобы оставить тебя в покое и не попытаться узнать всё немедленно. Хотя, возможно, позже я покажу, как ты меня раздражаешь.
Она потирает пальцами кожу на моём запястье, считая пульс, дабы узнать, как, действительно, моё волнение сможет обрадовать её в будущем, когда этот дурман сойдёт. Пусть потешит самолюбие девяносто семью ударами.
– Ты сказала о том, что ту женщину убили, – напоминая, снимаю её пальцы с себя, и Бланш кивает.
– Мне сообщили об этом через пару часов после твоего ухода. Её ударили в висок острым предметом, чем-то вроде лома. Это повредило её череп и повлекло ужасную смерть. Мне прислали фотографии. Я пришла к выводу, что она сама впустила этого человека, значит, знала его, или же это сделал кто-то из прислуги. Далее, мои люди, что были там с ней, проверили записи с камер видеонаблюдения и не увидели никого входящего или выходящего из спальни в момент убийства. Но даты, стоящие на этих кадрах, не совпадают. Их заменили, потому что там время не меняется, а повторяется каждые пять минут. Кто-то запланировал это заранее, у него было достаточно возможностей убить меня, и он выбрал самый тихий способ. Клиент, с которым она была, уже улетел. Можно было подумать на него, но вряд ли. Я знаю этого мужчину, и у него нет причин убивать меня. В общем, мне необходимо было как-то избавиться от трупа, не придавая огласке то, что я не всегда сама выполняла грязную работу, и самолёт, подаренный мне, пришлось взорвать. Другого выхода я не видела, к тому же временные рамки не дали мне всё сделать иначе. Пояс был на одном из пилотов-мертвецов. Там не было живых, этот трюк используется слишком часто у вас, так что, вряд ли скорбь здесь верное чувство, – Бланш вздыхает и, хмурясь, опускает глаза.
– На кого ты думаешь? – Интересуюсь я.
Бланш поднимает голову и на секунду замирает, а затем вновь пожимает плечами.
– Не знаю, но уверена, что он находится здесь, а там работал наёмник. Можно было бы снять отпечатки, но это всё лишнее. Бессмысленно, ведь её больше нет, эту авиакатастрофу замнут, и репортёрам представят факты проводившихся учений, и людям скажут то же самое. Так что искать никого не будут ни в Германии, ни здесь.
– Кто ещё разгадал то, что у тебя есть замена?
– Никто не признавался в этом, кроме тебя. Ты считаешь, что убийца точно знал о ней и о моём местонахождении? – Шёпотом спрашивает Бланш.
– Да.
– Почему? Она же была лишь шлюхой, в темноте раздвигала ноги, трахалась за меня, и никто до этого не усомнился в подмене.
– Предположим, что ты полетела в Германию и занялась проституцией. У тебя достаточно врагов, точнее, мужчин, передавших тебе секретную информацию. Никто из них не представляет, как ты поступишь в последний момент…
– Эйс, большинство из них даже не помнят, что с ними происходило рядом со мной. Когда мне нужны данные или факты, то я применяю такие методики, при которых мужчина впадает в транс, желая только кончить и получить наслаждение. Так что напуган только Нейсон, а он не смог бы понять: я это или нет. Другие же, кого он заведомо напугал, не посмеют даже поднять руку на меня. Длительные тренировки их сознания, где они видят меня, как Госпожу. Они подчиняются мне, и я это проверяла не раз даже в общественных местах. Так что я исключаю наточенный на меня зуб, как и считаю бессмысленным убийство этой женщины, – перебивая меня, Бланш доказывает свою правоту, но медленно, постоянно стараясь не потерять мысль.
– И всё же, гадюка, кто-то знал, что у тебя есть двойник. Он хотел вывести тебя на чистую воду. Если бы ты не подстраховалась, и обслуживающий персонал нашёл труп в номере, то это убийство стало бы крупным делом, а тебе пришлось бы спрятаться на долгое время. Сравнив ДНК трупа с твоим, они бы поняли, что это не ты, но тогда встал бы вопрос опознания. Мужчины сказали бы, что занимались сексом с ней, а другие усомнились бы, потому что вы всё же имеете отличия. Пластика не может скопировать внешние данные на сто процентов, затем начались бы возмущения и уличения тебя в обмане. Ты даже попала бы под следствие, как мошенница. Тебя бы убрали не убивая. Я тоже считал, что Нейсон не замешан из-за своей трусости, значит, есть кто-то другой, кто не имеет представления о последствиях, которые потянут за собой арест и обвинения против тебя. То есть он не был в курсе о твоём заказчике и о той информации, которой держишь на мушке парламент. Или есть ещё вариант – тебя хотел подставить именно он, наказав за то, что ты его ослушалась, – замолкая, вижу, как с лица Бланш исчезают все краски, и она нервно облизывает пересохшие губы.
– Ты заигралась, вот и результат. Я предупреждал тебя, что не следует лезть в дело с контрабандой, верно? Ты полезла, я склоняюсь к последнему, объясняющему происходящее. Он показал тебе, что теперь ты будешь послушной девочкой, иначе это же произойдёт и с тобой. Бланш, скажи мне, кто он, и я обдумаю варианты его ликвидации? – Дотрагиваюсь до её прохладных рук и сжимаю в своих.
– Это не он, Эйс. Я знаю его настолько хорошо, что могу уверенно заявить – он никогда не причинит мне зла. Наоборот, он будет спасать меня до последнего, пока жив сам. Так что это не он, – она аккуратно освобождает свои руки из моих и складывает их на груди.
Бланш закрылась. Этот жест сказал больше, чем ей хотелось бы. Она в курсе того, кто напал на её коллегу, и сейчас чётко поняла, для чего всё это было устроено, и этим движением запретила себе делиться со мной информацией. Это было бы обидно, если бы не теплота в голосе, с которой она говорила о заказчике. Она предана ему, а он, выходит, влюблён в неё. И вот это меня оскорбляет ещё больше. Я лишний. Между ними особая связь. Между ними доверие, которого она лишает меня. Бланш умеет имитировать любую эмоцию, вводить в заблуждение и лживо доказывать, что тот мужчина, которого она обрабатывает, самый лучший. Я попался. Я сам поверил в невозможное и вынудил себя чувствовать, чтобы заставить это сделать и её. Нет, она всегда будет чужой.
– Ты не скажешь мне, хотя именно я подарил тебе шанс выпутаться из этой истории и не попасть под следствие. Предоставил Нейсону свои выводы о том, что ты улетела раньше, и поэтому нахожусь здесь. А теперь мне следует уйти без каких-либо уловок, ведь ты так глубоко застряла в своём заказчике, что отвергаешь любую мою помощь. Она тебе не нужна, как и я. Ты развлекаешься, но не со мной. Больше я в твои планы не лезу, и ты не попадайся у меня на пути, – поднимаюсь с кровати и не позволяю ей снова сломить меня взглядом огромных глаз, полных блефа. Хватит с меня этой лжи. Хватит, я не заслужил. Да, я ужасный человек, убийца, наёмник, агент британской разведки и не имел права заинтересоваться женщиной, чьи воля и разум отданы другому.
