– Я идиот, – закрываю на секунду глаза и качаю головой, сжимая руками раковину.
– Я полный идиот. Ты никуда не улетела. Ты попрощалась со мной таким образом. «Завистливая улыбка» означает не сожаление о происходящем, а о том, что я буду жить дальше, когда ты, возможно, нет. Ты не желаешь прощаться с жизнью, но должна подвергнуть себя риску ради спасения людей. Ты снова прибегла к помощи своего двойника, чтобы заставить всех думать – тебя нет в городе. Но ты здесь. Спряталась и выжидаешь время, за которое сотворишь самую невероятную глупость в своей жизни. Ты лезешь в дело Нейсона, зная, что я не смогу помочь тебе в этом. Ты заставила себя не испытывать никаких чувств, забыть о том, что сама лишь человек. Ты обманывала меня, вынуждая поверить, что я имею шанс вернуться к нормальной жизни и быть простым смертным. Ты делала это для меня, когда сама уже знала, что дальше можешь не выжить. Чёртова женщина, ты безумна! – Ругаясь, расхаживаю по комнате.
– Что ты задумала, Бланш? Зачем ты затаилась, и что сегодня произошло до моего пробуждения, раз ты так резко изменила ход своих мыслей? Кто тебе прислал информацию о месте расположения группировки? О, не обманывай меня, что это не так. Именно так, вчера ты упоминала об этом, и оно никак не может оставить тебя равнодушной. Но ты не могла знать, что когда появлюсь я, то случится всё это. Или могла? Как я связан с предстоящими терактами? При чём здесь я, ядовитая гидра? Тебя отправляют на задание, чтобы снова спасти меня? Идиотка! Ну, Бланш, я сейчас зол так сильно, что, когда поймаю тебя, на твоём теле не останется ни единого непомеченного кусочка, – подхожу к телефону и набираю номер Нейсона.
После долгих гудков, он отвечает мне:
– Да, Эйс, что-то ещё случилось?
– Нет, сэр. Я хотел бы вас попросить, чтобы люди, которые будут следить за Бланш в Мюнхене, сделали несколько фотографий. Они должны поймать в кадр человека, с которым она встречается, – произношу я.
– Конечно, они будут.
– Спасибо, сэр. Я предполагаю, что этот человек может привести нас к её заказчику. Он прячется от нас, но это был срочный вызов, который не входил в её планы.
– Прекрасно, от тебя ничего не ускользнёт. Я буду пересылать тебе фотографии, как только они появятся.
– Благодарю, сэр.
Сбрасываю звонок и сжимаю в руке телефон.
– Лучше дай мне ошибиться, гадюка. Лучше сделай это и спаси себя от моего гнева, иначе тебе будет так плохо, как никогда, в жизни, – зло шиплю я и бросаю взгляд на письмо.
Она могла бы довериться мне. Хотя это глупость. Она права, доверия нет, никто из нас не может открыто признаться в своих чувствах и в том, что порой мы, люди, бываем так глупы, подвергая себя опасности ради других. Бланш Фокс на той стороне, которую мне запрещено было видеть. И она так извращённо красиво вернула мне желание жить. Но, чтобы жить, мне необходим соперник. А лучшего соперника, чем моя гадюка, я ещё не встречал. Значит, мне придётся найти её и отправиться на задание вместе. Что ж, она была права, мне есть чем заняться в её отсутствие. Она сама подарила мне шанс вновь продемонстрировать, что последнее слово останется за мной.
Глава 31
За последние три дня я абсолютно точно убедился в том, что Бланш Фокс находится в Лондоне. Фотографии, отправленные Нейсоном, с якобы этой гадюкой, наслаждающейся компанией незнакомого мужчины, точно говорили о моей правоте. Другие же были уверены, что эта женщина сейчас в Мюнхене и вернётся только завтра утром, когда завершится контракт. Но никто из них не знал, что тело Бланш я изучил с особой тщательностью, как и оставил на нём метки. При последней встрече они были. На шее несколько также на грудной клетке, а на одной из фотографий, где на женщине в распахнутом пальто, выходящей из отеля, и очень похожей на Бланш, в глубоком вырезе платья обнажающем, шею и грудь без моих «подарков». Такого рода кровоподтёки проходят за четыре-пять дней, у меня до сих пор не исчезли, лишь немного посветлели. Тональная основа, которую я приобрёл, тоже позволила мне узнать многое. Можно спрятать эти синяки, но кожа будет отличаться, многие не заметят, а я увижу.
– Надеюсь, теперь вы понимаете, насколько серьёзна опасность, – голос Нейсона, доносящийся с трибуны, выводит меня из раздумий, и я, моргнув несколько раз, концентрирую взгляд на собравшихся людях.
– То есть вы, мистер Рассел, просто пришли, чтобы рассказать нам о грозящих нападениях, и считаете, что мы теперь защищены? Тогда для чего существует ваш отдел? – Возмущения начинают сыпаться на мужчину, с недовольно бегающим взглядом перед собой. Сейчас доведут, и он им красноречиво ответит.
Усмехаюсь от своих мыслей и взглядом нахожу среди присутствующих Уилсона. Он необычайно тих и после каждой фразы Нейсона пишет что-то в телефоне. Ему явно скучно, и он даже не удивлён новостям. Я сразу подумал про него, когда убедился в том, что Бланш не находится в своём доме. Куб служит Кьяре, и они выходили пару раз в супермаркет за слишком обширным для двоих набором продуктов. Значит, она готовит для Бланш и передаёт ей свежие блюда. Эта женщина предпочитает только самое лучшее и не доверяет никому, кроме тех, кто прошёл проверку временем. И, конечно, запрещено брать на работу того, кто мог бы узнать и нечаянно проговориться о её присутствии в городе и обмане. Также всё это делается не только для её безопасности, но и для сокрытия помощника. Единственный человек, который мне приходит на ум, – Джон Уилсон. Два дня он отсутствовал, но это собрание принудительно, и Уилсон не мог пропустить его. Если он помогает Бланш прятаться, выходит, она, действительно, задумала что-то очень опасное и глупое.
Вопросы заканчиваются после разумных доводов, а точнее, угрожающего тона Нейсона. Все члены парламента расслабляются, когда он покидает зал заседаний, и начинают активно обсуждать ситуацию, продолжая тихо, но едко высказываться в его сторону. Краем глаза замечаю, что Уилсон спускается с трибуны и направляется к выходу. Наши взгляды встречаются, и он кивает мне, предлагая начать диалог. Обычно я бы фыркнул и развернулся, чтобы исчезнуть, но не сегодня.
– Джон, прекрасно выглядишь, – произношу, когда он доходит до двери, рядом с которой я и стою.
– Эйс, так неожиданно слышать от тебя комплимент, а не завуалированное оскорбление, – отправив последнее сообщение, он прячет в карман брюк мобильный.
– Настроение хорошее, – усмехаясь, выхожу из зала, мужчина не отстаёт.
– Уже домой? – Интересуюсь я.
– Да. Вряд ли моя помощь здесь понадобится, это ваша работа ловить опасные заболевания и пули, а мы лишь мозговая активность.
Останавливаясь, поворачиваюсь к нему и быстро оцениваю его вид. Чёртова гадюка.
– Ты слишком высокого мнения о своих умственных способностях, Джонни. Как поживает мисс Фокс? – Делаю меткий выстрел, отчего его дыхание сбивается, и он, пытаясь побороть чувство страха, нервно улыбается.
– Насколько я слышал, она сейчас развлекается в Мюнхене.
