Трещина в черепе. Трещина в отношениях с дочерью родителей и их родителей, отныне считавших девочку позором семьи из шести человек.
Дочь бросила сверху полотенце. Оно упало прямо на голову женщины.
– Не стоит тебе каждый день напоминать ей о том случае, – вмешалась бабушка. – Я же этого не делаю.
Женщина протянула мокрое полотенце свекрови.
– Пусть теперь смотрит в лицо своего брата и вспоминает тот день.
Она резким движением застегнула молнию.
– Пошли, – сказал ей муж и сжал запястье. – Скоро совсем стемнеет.
В этот момент раздался звонок в дверь.
– Вот и ваш мальчик! – выкрикнула сверху дочь. – Бегите обнимайте свое сокровище.
Она прошла уже в халате в спальню и захлопнула дверь.
Звонок прозвучал снова.
– Слава богу, хоть сегодня он вернулся самостоятельно, – вздохнула женщина.
– Что я слышу? Нашему мальчику с каждым днем все лучше! – с оптимизмом воскликнул ее муж.
В первый год после падения сын поднимал крик, когда они пытались вывести его из комнаты, но в последние недели поведение его изменилось, он был рад идти куда угодно в любое время. И уже два раза терялся. Оба раза его находили на дороге в город. К ужасу его матери, он был насквозь промокший в морской воде, она почти теряла сознание от одной мысли, что сын мог упасть с обрыва. Они пытались отругать его, но он убегал в дальний конец участка, рыдая во весь голос и затыкая уши, чтобы не слышать собственный плач.
Сквозь рыдания он гортанным голосом молил море замолчать.
В дверь опять позвонили.
По спине женщины пробежала дрожь. Что-то в этом звуке казалось пугающим. В воздухе появилась тревога и поплыла по гостиной.
– Я открою, – сказал мужчина.
– Нет, пожалуйста, не надо, – взмолилась женщина и посмотрела на мужа и его мать, удивленных таким порывом.
– Что с тобой? – спросил мужчина. – Мальчик, должно быть, промок и замерз.
Когда он сделал шаг, женщина была совершенно уверена, что снаружи, на коврике, стоят полицейские. Склонив голову в знак сочувствия, они сообщат им новость о том, что близость обрыва для их сына оказалась роковой. Она сразу вспомнила, как произнесла пророческую фразу, нарезая морковь у телевизора.
– Мой сын! – закричала она.
Одним рывком она обогнала мужа, спешившего к двери. Попутно отшвырнула ногой плакаты, принесенные дочерью, и они покатились впереди нее к двери. Женщина наклонилась поднять их. Несколько капель уже растеклось по поверхности. Столь обыденная вещь немного успокоила женщину.
– Сынок, – уже сдержаннее произнесла она.
Мурашки поднимались по шее, когда она выпрямилась и взялась за ручку. Дверь навалилась на нее, подталкиваемая порывом ветра. Не успев понять, что перед ней, она услышала крик бабушки из-за спины.
– Что за… – только и смог произнести муж.
Женщина открыла рот, но в легких не осталось воздуха для крика. Она стояла неподвижно, капли дождя летели ей в лицо, стучали в плотную ткань дождевика. Ладони стало покалывать, словно бумага выпустила иголки. Пальцы вскоре онемели, и рулон упал на пол. Ветер подтолкнул его и унес в дом, будто не желая оставлять свидетелем сцены у порога. То, что происходило, не должны видеть глаза девочки на плакате.
23
Женщина не сопротивлялась, когда сын оттолкнул ее, просто закрыла глаза. Что-то теплое коснулось щиколотки. От этого в груди вспыхнула жгучая боль. Мальчик прошел в комнату, вместе с ним в дом проник запах сырой земли и грозы, бушевавшей на улице.
Не открывая глаз, женщина потянулась и нащупала край двери, которую выбил из ее рук ветер. И закрыла. От прилива крови к лицу все капли дождя мгновенно высохли. Ворот дождевика внезапно стал тесным. Она дрожащей рукой потянула за язычок молнии, все отчетливее ощущая запах моря и потного тела своего ребенка.
– Помогите, – произнес мальчик, проглатывая некоторые гласные и застревая на согласных. – Не понимаю, что с ней. Она ничего не говорит.
Мужчина подошел и зажал ему рот.
Бабушка схватилась за четки и поспешила наверх. Она собиралась позвать деда, но отчего-то лишь бессвязно бормотала. На последнем шаге она споткнулась и навалилась на дверь своей комнаты. Войдя, она рухнула на кровать. Громкие рыдания разбудили деда, чей послеобеденный сон не смогли прервать ни гроза, ни громкие звонки в дверь. Не в силах разобрать смысл сказанного женой, он поднялся, взял очки с тумбочки и поправил две пряди волос над висками – единственные, оставшиеся на голове. На щеке краснела складка от подушки.
Держась за руки, бабушка и дедушка подошли к лестнице. Дверь соседней спальни отворилась, и появилась их внучка, по-прежнему в халате.
– Появился ваш мальчик? – спросила она.
– Иди в комнату и не выходи! – крикнул снизу отец.
Девушка презрительно фыркнула и хлопнула дверью. Злость на отца душила ее всякий раз, когда он говорил с ней в таком тоне. Она надеялась, что брат попал в серьезную переделку.
Дедушка посмотрел на жену, надеясь получить объяснения. Она даже не повернулась, глядела куда-то в пустоту. Он подтолкнул ее вперед и подвел за руку к лестнице, ведущей вниз, в гостиную. Оттуда слышался голос их внука.
– Ма, открой глаза, – произнес он с неизменным бульканьем. – Ты должна мне помочь, она перестала говорить.
Женщина дико закричала.
Бабушка закрыла глаза и заплакала.
Дед вздрогнул от зародившегося внутри страшного предчувствия.
– Кто-нибудь объяснит мне, что происходит? – громко спросил он.
Затем стал спускаться по лестнице, потянув жену за собой, на последней ступеньке остановился и окинул всех взглядом, пытаясь понять, что происходит, а потом прижал лицо бабушки к своей груди, чтобы она не смотрела.
Первое, что он заметил, был клок светлых волос, которые сжимал в кулаке его внук. Он размахивал им, пытаясь привлечь внимание матери. Каждое движение сопровождалось глухим, тяжелым звуком потрескивающих позвонков шеи, когда голова девочки безвольно покачивалась, соединенная с телом лишь желтовато-синей кожей.
– Она перестала говорить, – повторил мальчик, сжимая собранные в хвост светлые волосы.
У мамы было выражение лица механической куклы, у которой кончился завод. Она смотрела в синие глаза, такие же как на фотографии на плакате. Губы девушки изогнулись в немом крике. Ее сын принес в дом тело, держа под мышки. Светловолосая голова лежала у него на груди.
– Скажи ей, пусть опять заговорит! – завизжал сын. Голова девушки стала болтаться из стороны в сторону на сломанной шее и с хрустом упала назад. Теперь она лежала на плече мальчика.
Реальность затуманилась, глаза женщины заполнились слезами. Фигура сына превратилась в размытое пятно, подталкивающее вперед другое. Не переставая просить о помощи, он потянулся рукой к ее талии.
