С виду весь ламинат в городе Чжэнчжоу казался идеальным и долговечным — так зачем платить больше? Так рассуждали 90 процентов российских закупщиков и везли в Москву то, что подешевле. Именно из-за такого подхода и возник стереотип о том, что все китайское имеет очень низкое качество. На самом деле просто каждый товар имеет свою цену. В Поднебесной полно высококачественного ламината, который ничем не уступает европейскому, кроме цены. Его всего лишь нужно опознать, а для этого закупщик должен обладать соответствующей квалификацией.
У Шерзода такая квалификация была. Он постоянно инспектировал китайские заводы, выявлял производственные недостатки и настаивал на том, что купит их продукцию только тогда, когда они устранят все огрехи. В итоге в Россию отправились шесть контейнеров действительно качественного и недорогого ламината, который не уступал европейским аналогам и был существенно лучше, чем то, что возили московские оптовики.
Турсуновы думали, что шести контейнеров им хватит надолго. Но весь их товар разобрали за три дня. Тогда в Москву поехали еще двадцать контейнеров. Потом шестьдесят. Сто. Из розницы Барно и Шерзод очень быстро перешли в оптовую торговлю и стали наступать на пятки бывшим поставщикам. У них уже был готовый сбыл в виде собственной торговой сети, постепенно перешедшей в руки бывших распорядителей торговых точек и рядовых продавцов. Цифры в договорах Турсуновых росли, но вместе с ними усиливался и страх. «Евродизайн» становился слишком большим. Он выходил из уютной норки малого и среднего бизнеса — в большие и все еще дикие джунгли российской экономики.
В ностальгических разговорах об эволюции российской бизнес-культуры часто забывают об одном очень важном человеке. Сегодня его принято называть венчурным инвестором — и в общественном сознании это настоящая рок-звезда интеллектуального предпринимательства, человек с передовой экономического развития. Однако институт венчурного инвестирования в новой России существовал давно, правда, в несколько иных формах. А логика его развития во многом определила специфику нашей сегодняшней экономической жизни.
Как ни парадоксально, но на заре 90-х в России роль инвесторов нередко выполняли бандиты. Разумеется, не все, а только те, кто оказался поумнее своих сородичей. Тогда лишь некоторые из них понимали одну простую вещь: взимание дани — это слишком примитивный вид силового предпринимательства. Коммерсантов не нужно дербанить, с коммерсантами нужно дружить. Самые организованные и продвинутые бандиты теперь не только бряцали оружием, но и включали голову. Вместо того чтобы отбирать у бизнесменов деньги, они теперь им деньги давали, становились партнерами, получали растущий легализованный доход. Благодаря такому симбиозу самые энергичные компании не только банально выживали, но и становились крупными и успешными игроками на рынке. Многие из них на слуху и сегодня, хотя, разумеется, теперь вид имеют белый и пушистый.
Вот, например, как описывает свою дружбу с подобными структурами Алексей Панферов, сегодня — управляющий партнер инвестиционного фонда New Russia Growth с активами на 400 миллионов долларов, а в 90-е — средней руки поставщик товаров народного потребления из-за рубежа: «К тому времени бандиты потихоньку стали делиться на тех, кто умел работать только паяльниками-утюгами, и тех, кто уже научился дружить с головой. Криминалитет второго типа очень быстро смекнул, что банальный рэкет много денег не приносит — с предпринимателями нужно выстраивать совместные проекты. Те же солнцевские, например, были для своего времени, если так можно выразиться, очень передовыми бандитами. Умные, вменяемые, бизнесово ориентированные ребята. У них по отношению к нам был чисто предпринимательский подход: мы вам предоставляем безопасность, вы занимаетесь бизнесом — и мы вместе зарабатываем. Решим любые ваши проблемы по первому требованию»
[1].
Это лишь один пример того, как избыточный силовой ресурс преобразовывался в финансовый. Аналогичный процесс происходил в административном поле, только там с бизнесом стали дружить люди в погонах. Сначала государственных силовиков стали привлекать банки — в качестве гарантов крупных сделок. Ведь во времена гиперинфляции ни у одного коммерсанта не было никакой залоговой базы, кроме собственной жизни и свободы. Потом самые умные из этих силовиков стали и сами входить в эти сделки, а кроме того, помогать предпринимателям организовывать новые выгодные проекты — разумеется, не бесплатно.
Вот как это выглядело на практике. Рассказывает Леонид Новицкий, сегодня еще крупный международный инвестор, владелец компании «Аватар». Человек, который создал компанию «Росагролизинг», а в 90-е занимался оптовой скупкой вторчермета в своей родной Челябинской области: «Помню свой первый опыт общения с банком. Мы запросили 400 тысяч долларов в рублевом эквиваленте. Тогда уже началась гиперинфляция, банки выдавали деньги под 60 процентов годовых с плавающей ставкой, но брать все равно было выгодно. И вот передо мной сидят члены кредитного комитета — сцена, которую сегодня можно было бы показывать в юмористической передаче. Критериев оценки риска вообще никаких, да и откуда им быть, когда вся национальная экономика — один сплошной риск. В конце концов заявку мне одобряют, но тут же подводят к одному человеку с очень серьезным лицом: “Познакомьтесь, это подполковник из шестого отделения МВД. Он твою фамилию в тетрадочку записал, копию с твоего паспорта снял, так что теперь мы очень не советуем тебе делать глупости. Если что — будешь иметь дело не с нами, будешь иметь дело с ними”.
Поначалу эти люди из будущего УБОПа просто выполняли для предпринимателей-заемщиков роль пугала. Но очень скоро самые умные и продвинутые из них становились партнерами. Коммерсанты сами искали дружбы с людьми в погонах. И даже не потому, что хотели лишний раз обеспечить свою безопасность. Просто у этих людей был очень важный ресурс — информация, связи и контакты. Эти ребята очень хорошо разбирались в реальной экономике, гораздо лучше лабораторных экономистов. По большому счету, они были первым поколением бизнес-консультантов в нашей стране. С поправкой на свое время эти офицеры занимались тем же, чем в развитых экономиках занимаются крупные консалтинговые компании. Сводили людей, организовывали сделки, обеспечивали достаточный уровень доверия. Сначала — по долгу службы, потом — за деньги, а вскоре — и за долю в бизнесе»
[2].
По мере укрепления государства влиятельные чиновники и приближенные к ним подрядчики искали и находили все новые способы приумножения собственного благосостояния. Наиболее умные из них тоже понимали, что взятки и откаты — история временная, на ней всю жизнь не проживешь. Этим путем можно лишь аккумулировать стартовый капитал, который затем нужно научиться грамотно инвестировать в реальную экономику. Когда бешеными темпами рос рынок недвижимости, эти люди вкладывали деньги в недвижимость. Когда проснулся фондовый рынок — в акции привлекательных компаний. Но скоро и этому счастью пришел конец. Для тех, кто хотел не просто всю оставшуюся жизнь брать деньги из припрятанной тумбочки, а реально расти и развиваться, остался единственный источник прироста капитала — прямые инвестиции в компании, которые имеют шансы круто вырасти. Иными словами — честный и благородный инвестиционный бизнес. Дело, конечно, хлопотное, но что делать — законы социальной и экономической эволюции неумолимы.
