– Так вот почему ты это делал. Хотел стать незаметным.
– Возможно.
Худ оживленно потер ладони:
– Так. Теперь мы знаем: ты чем-то обладаешь и можешь это контролировать, причем подсознательно. Хорошо! – Худ превратился в профессора, окруженного не слишком умными студентами. – Есть у нас еще вопросы? Есть. Во-первых, какое отношение ко всему этому имеют глаза? Во-вторых, почему охранник в конце концов смог тебя подстрелить и отправить на хранение? В-третьих, зачем ты пользуешься этой способностью для отпугивания девушек?
– О Демоны Тумана! Худ! Нет ни одной разумной причины…
– Келлер! – Это прозвучало как спокойная команда. Гарри Кейн, глядя в пространство, опять вернулся к позе мыслителя на диване. – Ты сказал, что Полли выглядела отрешенно. А мы секунду назад тоже выглядели отрешенно?
– Когда забыли обо мне? Ага.
– А выгляжу ли я отрешенным сейчас?
– Вроде да. Минутку.
Келлер встал и прошелся вокруг Гарри, рассматривая его со всех сторон. Поза мыслителя: подбородок на кулаке, локоть на колене, хмурое лицо опущено, не двигается, глаза прикрыты… Прикрыты? Но ясно видны.
– Нет, не выглядишь. Что-то не так.
– Что именно?
– Твои глаза.
– Мы ходим вокруг да около, – сказал Гарри с отвращением. – Ну ладно, сядь и посмотри мне в глаза, ради Демонов Тумана!
Мэтт опустился на домашнюю траву и уставился в глаза Гарри. Никакого озарения. Что-то неправильно, но что?.. Он вспомнил Полли в пятничный вечер, когда они стояли, окруженные шумом и пихающимися локтями, и разговаривали лицом к лицу. Они временами прикасались друг к другу, почти случайно, задевали друг друга руками и плечами… Он ощутил, как горячая кровь пульсирует в шее… и внезапно…
– Слишком велики, – сказал Мэтт. – Твои зрачки. Когда человек действительно не интересуется происходящим вокруг, его зрачки меньше.
– А как насчет глаз Полли? – поинтересовался Худ. – Они были шире или у́же обычного?
– У́же. Очень маленькие. Такие же глаза были и у охранников, которые явились за мной нынче утром.
Он вспомнил, как изумились эти люди, когда он потянул цепи наручников, до сих пор не снятых с его рук. Мэтт не интересовал конвоиров; они просто расстегнули «браслеты» на своих запястьях. А когда посмотрели на него…
– Точно. Вот почему их глаза казались такими странными. Зрачки сузились в точки.
Худ облегченно вздохнул.
– Все ясно. – Он встал. – Ладно, пойду посмотрю, как там у Лидии с обедом.
– Останься.
Голос Гарри Кейна звучал тихо, но грозно. Худ расхохотался.
– Перестань кудахтать, – сказал Гарри Кейн. – Чем бы ни обладал Келлер, мы в этом нуждаемся. Излагай!
«Чем бы ни обладал Келлер, мы в этом нуждаемся».
Мэтт чувствовал, что надо протестовать. Он не хотел, чтобы Сыны Земли его использовали. Но теперь он не мог вмешаться.
– Это очень узкая форма телепатии, – начал Джей Худ. – И поскольку она узкая, вероятно, на нее можно рассчитывать серьезнее, чем на более привычные формы. – Он улыбнулся. – Нам стоит подыскать новый термин, слово «телепатия» не совсем подходит.
Трое остальных терпеливо ждали.
– Разум Мэтта, – продолжал Худ, – способен контролировать нервы и мускулы, которые расширяют и сужают радужную оболочку глаз другого человека. – Он улыбнулся, ожидая реакции.
– И? – спросил Гарри Кейн. – Что в этом хорошего?
– Вы не поняли? Да, похоже, не поняли. Это, между прочим, моя область. Известно ли вам что-нибудь о мотивационных исследованиях?
Трое отрицательно качнули головами.
– Эта наука давным-давно запрещена на Земле, поскольку использовалась в аморальных целях. Но до того выяснилось кое-что интересное насчет сужения и расширения зрачков. Если показать что-нибудь человеку и с помощью камеры измерить его зрачок, можно выяснить, насколько его интересует увиденное. Положите перед ним фото политических лидеров его страны – там, где есть две партии или больше, – и глаза расширятся при виде лидера предпочитаемой партии. Уведите его на час и поговорите с ним, убедите сменить политические взгляды – и его зрачки расширятся при виде другого лидера. Покажите снимки девушек – и зрачки среагируют на ту, которую он сочтет самой красивой. Он даже знать об этом не будет. Но ему покажется, что эта девушка питает интерес к нему.
Улыбаясь своим мыслям, Худ продолжал. Некоторые люди обожают читать лекции.
– Интересно, не в этом ли причина, что в дорогих ресторанах всегда темно? Приходит пара, садится за столик. Замечали, с каким интересом они смотрят друг на друга? Что вы об этом думаете?
– Я думаю, лучше, чтобы ты объяснил нам насчет Мэтта Келлера, – сказал Гарри Кейн.
– Он это и сделал, – возразила Лейни. – Разве ты не понял? Мэтт боится, что его кто-нибудь заметит. Поэтому он дотягивается своим разумом и сужает зрачки того, кто на него смотрит. Естественно, люди им больше не интересуются.
– Именно так. – Худ лучезарно улыбнулся Лейни. – Мэтт управляет рефлексами, превращает их в противоположные. Я знал, что тут как-то влияет освещение. Ты понял, Мэтт? Ничего не получится, если твоя жертва тебя не видит. Если она только слышит тебя или замечает сигнал, когда ты пересекаешь луч электроглаза…
– Или если я не концентрируюсь, пытаясь испугаться. Вот почему охранник выстрелил в меня.
– Я все равно не понимаю, как это возможно, – сказала Лейни. – Джей, я ведь помогала тебе в исследованиях. Телепатия – это чтение разумов. Она же воздействует на мозг?
– Этого мы не знаем. Но зрительный нерв является частью мозга, а не нервной системы.
Гарри Кейн встал и потянулся:
– Не важно. Это лучшее из всего, что есть на сегодняшний день у Сынов Земли. Вроде плаща-невидимки. Теперь мы должны прикинуть, как это использовать.
Пропавший авиамобиль не обнаружился в гаражах Реализации, поисковый отряд его тоже не нашел – ни на земле, ни в воздухе. Если бы полицейский забрал его на законных основаниях, авиамобиль был бы обнаружен. Если бы он попал в аварию, пилот вызвал бы помощь. Судя по всему, машина действительно похищена.
Хесуса Пьетро это нервировало. Одно дело – угон; но угон, совершенный невероятным образом, – совсем другое.
Он связывал Келлера с чудесами: с чудом, которое спасло беглеца при падении в туман бездны, с чудом, которое прошлой ночью повиляло на память Хобарта. Потому-то и приказал поднять тревогу в Госпитале. И что же? По коридорам пронеслась обезумевшая толпа.
Узники не могли освободиться, машина не могла быть угнана. Но случилось и то и другое. Чудеса Келлера? Других объяснений нет.
Позвонил из вивария майор Йенсен. Только сейчас выяснилось, что усыпляющие наголовники все это время работали. Как же тогда проснулись девяносто восемь человек?
