Между тем весьма манящим образом «Арсенал», казалось, процветал, что поднимало неудобные вопросы о вкладе Тьерри в «его» команду как игрока, как капитана в предыдущем сезоне. К середине октября, с семью победами и одной ничьей в чемпионате, так называемые малыши-«Канониры» обгоняли «Манчестер Юнайтед» на два очка, имея в запасе одну игру. Такое положение побудило ряд наблюдателей высказаться, что Венгер «избавился» от звездного игрока в совершенно правильный момент, когда он стал помехой. Другие пошли еще дальше и заявили, что для «Арсенала» было бы еще лучше, если бы он порвал со своим самым плодовитым бомбардиром в истории еще за двенадцать месяцев до этого, вместо того чтобы соглашаться на разорительное продление контракта. Сдерживал ли Анри «Арсенал»? Здесь есть такой парадокс, который тормозит команду на всех уровнях игры, и многие тренеры, даже менее неумолимые, чем Венгер, через него проходили: аура игрока может расти по мере снижения класса его игры. Влияние этого затухающего света, еле различимого в самом начале, на выступление всей команды усиливает вклад этого игрока в предыдущий период и кормит этим самым различные сомнения, подобно этим: а делаем ли мы достаточно для того, чтобы он блистал? И чем дольше игрок находится в центре внимания, тем сильнее эффект, оказываемый им на все действие; а солнце светило для Анри больше, чем для кого-либо другого в «Арсенале».
От Марка Овермарса, Эмманюэля Пети и Патрика Виейра избавились сразу же, как только Венгер почувствовал, что уровень их игры не соответствует их статусу – и заработной плате. Каждый раз тренер, вооружившись статистикой, которая всегда поддерживала его интуитивную оценку, приходил к выводу, что органичное развитие его молодой команды рискует затормозиться из-за ключевых игроков, чьи физические способности постепенно шли на убыль. Он делал это с должной элегантностью, хитро и с определенным цинизмом. Я помню, как Патрик Виейра признавался, что до конца он так и не понял, каким же образом он оказался в «Ювентусе». Было ли это его решением? Или решение принимал его тренер? Не было ли здесь какого-то подвоха? Я определенно видел, что никакой обиды на Венгера у него нет, но так же ясно, что готового ответа на его вопросы тоже нет. С Тьерри иначе. Отношения между двумя мужчинами были такими же крепкими, какие Венгер переживал с предыдущими своими игроками, включая Джорджа Веа и Драгана Стойковича, чье имя, как я помню, Арсен цитировал с непритворными эмоциями, когда однажды мы говорили о так много сыгравшем в его личностном становлении тренерства в «Нагоя Грампус». Эмманюэль Пети также был одним из тех, кого Венгер, не будь у них такой большой разницы в возрасте (почти двадцать один год), с гордостью назвал бы своим другом. Но Арсен дал Маню уйти, а Тьерри он держался. Верно, здесь говорило чувство долга перед полузащитником-превращенным-в-нападающего, которого он вызволил из «Ювентуса». «Все говорят о том, как многому Анри обязан Венгеру, – признался как-то мне Кристиан Дамиано. – Но никто не понимает, как многому Венгер обязан Анри».
Примерно в это же время у меня появился шанс взять интервью у Сеска Фабрегаса и спросить его, как команде удается заполнять пустоту, появившуюся после ухода его капитана. «У тебя не остается выбора, когда лучший игрок мира от тебя уходит – ты должен что-то делать, – сказал он мне. – Ты уже не можешь ожидать, что он вот сейчас забьет тот самый фантастический гол, когда, кажется, все идет не самым лучшим образом. Ты просто обязан найти другое решение. Тьерри уже выиграл здесь все, и у нас нет права сказать: мы стали лучше, потому что он ушел. Это стало бы абсолютным неуважением к тому, кто выиграл все… в то время как мы… пока не выиграли ничего. Как ты можешь говорить, что мы лучше? Люди слишком быстро забывают. Если мы что-то завоюем, вот тогда мы сможем что-то сказать. Может быть. Но мы еще этого не сделали».
«Правда состоит в том, что все мы, я подчеркну, все мы стали лучше играть».
«Я полностью с ним согласен, – прокомментировал это Тьерри. – Из-за моего старшинства, из-за того факта, что я был капитаном, и моей привычки всегда требовать мяч, иногда его мне отдавали тогда, когда я находился не в лучшей позиции. Поэтому в этом смысле для команды лучше, что я ушел». Но было ли это лучше для него самого? Когда зима уступила место весне, болельщики каталонской команды и средства массовой информации, которые отнюдь не славятся своим терпеливым нравом, открыто обращались к президенту клуба Жоану Лапорте с вопросом о целесообразности «тратить состояние» на игрока, явно не оправившегося от травм предыдущего сезона. В марте 2008 года, после проигрыша 1:2 «Вильярреалу», команде Робера Пиреса, на «Камп Ноу», каталонская ежедневная газета «Спорт» проанализировала до последнего шага вклад Анри в эту игру, где на шестьдесят шестой минуте его сменил молодой игрок Боян. «Проанализировала», правда, не совсем верное слово, скорее, «забила» его как быка на бойне. Согласно опросу, опубликованному в этой же газете, Анри по мнению болельщиков был третьим по ценности среди нападающих «Барселоны». Говорили также о пагубном влиянии внутрикомандных клик, одна была «французская», под предводительством Анри и Это’о, а во главе другой находились Месси и Роналдиньо. С Тьерри явно было достаточно, это заметно просматривалось в его интервью программе «Футбол Фокус» на канале ВВС, вышедшем в эфир той весной.
«Они подписывают контракт с парнем из «Арсенала», и они хотят видеть парня из «Арсенала». Я же только пытаюсь иногда объяснить некоторым людям: «Не ожидайте увидеть Анри из «Арсенала» – это не одно и… то же! Если вы попросите любого форварда сыграть на фланге, он сделает все от него зависящее. Но будет ли он таким же эффективным, каким может быть в центре? Я так не думаю… Я здесь очень счастлив… но… как бы мне вам это объяснить? Я здесь счастлив… я также тренируюсь. Я веду тот же образ жизни. Я не могу актерствовать. Иногда я делаю что-то очень хорошо, иногда что-то очень плохо. Я не могу лицедействовать. Если мне плохо, то мне плохо… После шести месяцев ничегонеделанья, без тренировок, я сразу оказался в команде, не будучи в хорошей форме. У меня все еще болел пах, спина, бедро, я по-настоящему был… ну совершенно не готов. И да, это было не то, как и сколько я это делал в «Арсенале», тридцать голов и двадцать с лишним голевых передач за сезон, но я забил четырнадцать голов и сделал десять передач… это не такое уж и плохое соотношение… С первого же дня ходило много разговоров. Для меня есть только одна команда [ «Арсенал»]. Мне потребовалось время, чтобы понять, что этот клуб для меня значит. Вот почему я иногда был так зол, это потому, что я понимал, насколько я к нему привязан. Я стал его фанатом. Я не жалею, что уехал, я вообще не жалею ни о чем, что случается в моей жизни; какие-то вещи случаются по неведомым мне причинам в жизни, и в моей личной жизни. Я ни о чем не жалею… «Хайбери» был моим садом».
Но «Хайбери» уже к тому времени представлял просто кучу строительного мусора. И сожалений тоже была такая же огромная куча. В другом интервью, которое он дал Алисон Рад из «Таймс», Тьерри признавался, что скучает «по всему» в Англии: по песням на трибунах, по воскресной рутине, по фанатам и даже, боже упаси, по прессе. Его дочь Теа была далеко. Он видел ее всего пять раз в течение первых восьми месяцев пребывания в Испании. «Если вы понимаете, что такое иметь дочь, то вы можете себе представить, что я чувствовал», – говорил он.
