– Вообще-то, я просила бабушку больше тебе его не давать. Я надеялась… – Я надеялась, что Кэсси увидит очередной пророческий сон, а потом сообщит мне какие-то новые подробности об ожидающей меня опасности, но говорить об этом вслух я не стала.
Кэсси удивленно посмотрела на меня.
– Но бабушка сказала, что для меня может быть опасно, если я не буду пить этот ее чай.
Я несколько раз моргнула. Такого поворота я не ожидала.
– А бабушка не объяснила – почему?
Кэсси несколько раз качнула головой.
– Мама, ты мне сегодня почитаешь?
– Конечно, милая. – Я поцеловала ее в лоб, мысленно завязав себе узелок на память: не забыть утром выяснить с бабушкой, почему Кэсси должна обязательно пить успокаивающий настой и какая опасность ей грозит, если она не станет этого делать.
– Иди, выбирай книжку, а я только проведаю бабушку и сейчас же вернусь.
Дверь бабушкиной спальни была приоткрыта. Я распахнула ее пошире и проникла в комнату, стараясь не шуметь. Из коридора в комнату просачивалось достаточно света, чтобы я видела: бабушка лежит на спине, а ее голова и шея глубоко вдавились в подушки. Во сне она слегка похрапывала, но в этом не было ничего страшного – в ее возрасте это было нормально.
Я немного постояла над ней, потом осторожно, стараясь не разбудить, убрала с бабушкиного лба упавшую на него прядь волос. Даже в полутьме я видела, как беспокойно движутся под веками ее глазные яблоки и рефлекторно подрагивают губы.
«Почему ты закрылась от меня двенадцать лет назад? Почему решила спрятать от меня свои мысли? – машинально подумала я. – Что ты от меня скрываешь?»
Я так сильно беспокоилась за здоровье бабушки, что после непродолжительного колебания все же решилась использовать свойственные женщинам нашего рода способности, чтобы лучше разобраться в ее нынешнем состоянии. Мне потребовалось всего мгновение, и вокруг бабушкиного тела уже вспыхнул насыщенный желтый ореол, похожий на солнечные лучи. Эта картина была настолько красивой, что я чуть слышно ахнула. За много лет я успела позабыть, как выглядит бабушкина аура в действительности, и теперь, когда я снова ее увидела, то сразу вспомнила нашу первую встречу, наш первый серьезный разговор, когда мы вместе пили на кухне горячий шоколад.
Я перевела взгляд на бабушкино лицо – на тонкие, красноватые веки, под которыми продолжали тревожно метаться из стороны в сторону ее глаза. Усталость и возраст сделали свое дело, защитные барьеры ослабли, и я увидела, что аура вокруг бабушкиной головы выглядит не такой яркой. Она как будто мерцала, то вспыхивая, то затухая, то и дело окрашиваясь в изжелта-горчичные и зловещие грязно-коричневые тона, становясь похожей уже не на солнечные лучи, а туманную дымку над болотами.
Это могло означать только одно…
Болезнь.
«Ах, бабушка, бабушка!..» Я погладила ее по руке, начиная понемногу сознавать, насколько усложнилась моя собственная ситуация. Я знала, что мне нельзя оставаться в Пасифик-Гроув. До тех пор, пока Кэсси не сообщит мне хоть какие-то подробности о подстерегающей меня беде, единственным способом ее избежать было уклоняться от ситуаций, в которых пророчество могло бы осуществиться. Иными словами, и я, и моя дочь – мы обе чувствовали бы себя гораздо спокойнее, если бы оказались вдали от любых водоемов, в которых можно было хотя бы теоретически захлебнуться, но как осуществить это на практике, я не знала. Вернее – знала до недавнего времени, но не теперь… Я просто не могла бросить бабушку, оставить ее один на один с болезнью, которая оказалась куда серьезнее, чем я подозревала.
«Что делать? Что мне делать?!»
Этот вопрос крутился и крутился у меня в голове, словно водоворот, готовый захватить меня и утянуть на дно.
«Ладно, еще одна ночь у меня есть…» – уговаривала я себя. Мне действительно нужно было только одно – чтобы Кэсси хотя бы еще раз увидела вещий сон. Мне нужна была всего одна ночь, чтобы понять: уезжать или оставаться и стоит ли вообще предлагать бабушке отправиться с нами в Сан-Луис-Обиспо. Ведь если ее болезнь зашла слишком далеко, переезд мог оказаться для нее небезопасным.
Одним словом, теперь все зависело от Кэсси.
И, стоя в полутьме бабушкиной спальни, я вознесла беззвучную молитву Господу, чтобы Он помог мне найти ответы на мои вопросы до того, как настанет роковой день.
Пятница…
Глава 21
Среда.
Утро.
На следующий день, после необычно раннего завтрака, который я приготовила из бабушкиных запасов овсяных хлопьев и молока, мы с Кэсси сходили к Оуэну и получили от него подробные инструкции относительно того, как следует обращаться с его проказливыми питомцами. Потом Оуэн уехал по своим делам, а мы вернулись домой. Кэсси почти сразу убежала на двор, где она заметила промелькнувшего за кустами Фрэнки, а я решила выпить на кухне крепкого кофе.
Бабушка уже встала. Она занималась мелкими кухонными делами, то и дело жалуясь мне на беспорядок, который образовался на чердаке коттеджа после ремонта. Старая мебель, вышедшая из моды ветхая одежда, банки с остатками засохшей краски и прочие строительные мелочи давно пора было выбросить, но у бабушки, что называется, не доходили руки.
– Все это уже ни на что не годно, – ворчала бабушка. – Только пыль собирается!
Я слушала ее ворчание, а сама думала о появившихся в ее ауре посторонних цветах, которые я наблюдала вчера вечером, о печати усталости, которая отчетливо проступала на ее лице. Поначалу я приписывала бабушкину бледность и быструю утомляемость ее далеко не молодому возрасту, но теперь я убедилась, что дело в другом.
– Может быть, сегодня тебе лучше отдохнуть? – предложила я.
– Со мной все в порядке, – отозвалась бабушка. В руках у нее была грязная сковорода, которую она несла в мойку – не слишком большая и не особенно тяжелая, но я видела, с каким трудом бабушка удерживает ее на весу. Наконец она опустила сковороду я раковину, и я услышала громкий металлический лязг, словно в последний момент посудина все-таки вырвалась из ее ослабевших пальцев.
Я вскочила.
– Давай я помогу!..
Не сказав ни слова, бабушка отступила в сторону, но садиться не стала. Пока я скребла и чистила сковороду, она стояла рядом, тяжело опираясь на плиту. Только сейчас я заметила, что бабушка надела домашний халат прямо на ночную рубашку, что было для нее непривычно.
– Обещай мне, что сегодня будешь отдыхать, – повторила я чуть более настойчивым тоном.
– А знаешь, это не такая уж плохая идея, – согласилась бабушка после небольшого молчания, в продолжение которого она задумчиво теребила стеганый рукав халата. – Пожалуй, после обеда я действительно ненадолго прилягу. – Она посмотрела на меня. – Ты сегодня будешь встречаться с Офелией?
