Участник заговора троцкистов, в 1929 г. арестован и помещен в харьковский Дом принудительных работ. 9 апреля передан на поруки отцу. Еще до этого хранил у себя материалы подпольного центра оппозиции. Распространял листовки с протестом против арестов «большевиков-ленинцев» (самоназвание троцкистов).
Работал редактором радионовостей на Харьковском паровозостроительном заводе им. Коминтерна. В 1932 г., будучи одним из «тридцатитысячников», своими глазами наблюдал работу НКВД по ликвидации кулачества, позже написал по этому поводу мемуарную книгу «И сотворил себе кумира». В 1933 г. поступил в Харьковский университет, а в 1935-м перевелся в Московский институт иностранных языков (факультет немецкого языка). Обучаясь в Харьковском университете, написал свои первые статьи на русском и украинском языках, некоторые из них опубликовали в газете «Комсомольская правда». С 1938 г. преподавал в Московском институте философии, литературы и истории. В Москве установил дружеские отношения с немецкими эмигрантами-коммунистами.
С начала Великой Отечественной войны пошел добровольцем на фронт, служил переводчиком, награжден орденом Красной Звезды, орденом Отечественной войны II степени за подготовку антифашистов и перевербованных военнопленных для разведывательной работы в войсках противника и разработку методик обучения для этой работы.
Но в 1945 г. его блестящая карьера закончилась, Копелев выступил с протестом против насилия над германским гражданским населением, за это его приговорили к десяти годам заключения «за пропаганду буржуазного гуманизма» и за «сочувствие к противнику». Сначала попал в Унжлаг, где был бригадиром, а позднее служил медбратом в лагерной больнице. Затем в «шарашке» Марфино встретился с Александром Солженицыным. Благодаря этой встрече вошел в литературу как прототип Рубина в его книге «В круге первом».
Освобожден через 9 лет, еще через 2 года реабилитирован, восстановлен в КПСС. В 1957–1969 гг. преподавал в Московском полиграфическом институте и работал научным сотрудником в Институте истории искусств. В 1964 и 1965 гг. совершил поездки в ГДР. С 1966 г. активно участвует в правозащитном движении, но уже в 1968-м исключен из КПСС и уволен с работы за подписание протестных писем против преследования диссидентов, а также за критику советского вторжения в Чехословакию. Приблизительно в то же время начал распространять свои книги через самиздат, за что в 1977 г. исключен из Союза писателей. Ему запретили преподавать и публиковаться.
Далее Лев Копелев занимался историческими исследованиями по российско-германским культурным связям, до самой смерти он поддерживал контакты с рядом немецких вузов. В 1980 г. во время исследовательской поездки в Германию был лишен советского гражданства, так что не смог вернуться и с 1981 г. получил должность профессора Вуппертальского университета. Позднее — почетный доктор философии Кельнского университета. В 1990 г. гражданство СССР было восстановлено. Лев Копелев скончался в 1997 г. в Кельне, там же созданы фонд и музей его имени.
«РАКОВЫЙ КОРПУС»
Прототипом Елизаветы Анатольевны, одного из персонажей повести Солженицына «Раковый корпус» (гл. 34), стала Елизавета Денисовна Воронянская (1906–1973), по специальности библиограф. Она была помощницей и машинисткой А.И. Солженицына и тайной хранительницей части его рукописей. Только под давлением КГБ Елизавета Денисовна указала местонахождение рукописи «Архипелага ГУЛАГ», после чего, по официальной версии, покончила с собой.
«Елизавета Анатольевна была просто „нянечкой“ лучевого отделения, однако ни у кого язык не поворачивался звать ее на „ты“, Лизой или тетей Лизой, как зовут даже старых санитарок даже молодые врачи. Это была хорошо воспитанная женщина, в свободные часы ночных дежурств она сидела с книжками на французском языке, — а вот почему-то работала санитаркой в онкодиспансере, и очень исполнительно», — описывал свой персонаж Солженицын.
Елизавета Денисовна работала библиотекарем Северо-Западного геологического управления, к 1968 г. уже вышла на пенсию. Е.Ц. Чуковская вспоминала: «Она была человеком восторженным, экзальтированным, очень немолодым, ей было уже за 70. Она тяжело болела, с трудом ходила, жила в коммунальной квартире на Лиговке в каком-то Достоевском темном доме».
С Солженицыным она познакомилась в 1962 г., после выхода «Одного дня Ивана Денисовича». Началось все с того, что она написала ему письмо:
«Дорогой и неведомый друг!
Позвольте обнять Вас от всего благодарного сердца и порадоваться, что Вы существуете, живете, что Вы выжили, что Вы подарили читателям два талантливых произведения: „Счастливый“ день Ивана Денисовича и праведницу Матрену <…>.
Очень, очень хочу быть Вам чем-нибудь полезной. Располагайте мною как искреннейшим и преданнейшим другом» (Е.Д. Воронянская — А.И. Солженицыну. 26 декабря 1962)
[100]. Писатель ответил ей, и они встретились 14 июня 1963 г., во время его приезда в Ленинград для работы в Публичной библиотеке.
Еще через два года Солженицын, его супруга Н.А. Решетовская и Воронянская тайно выехали на хутор под Выру (Эстония), где Елизавета Денисовна перепечатала новый вариант романа «В круге первом». После Солженицын привез ей экземпляр рукописи первого варианта «Архипелага ГУЛАГ» для перепечатки.
17 июля 1973 г., прося выдать санкцию на арест, КГБ направил в ЦК КПСС фрагменты записей Е.Д. Воронянской с впечатлениями от чтения «Архипелага ГУЛАГ», которые обнаружились у ее подруги, геолога Н.А. Пахтусовой. 4 августа Воронянскую и Пахтусову арестовали прямо на перроне Московского вокзала (возвращались вместе из Крыма). Воронянскую повезли на допрос, а Пахтусову домой на обыск.
Елизавета Денисовна выдержала 5 дней непрерывных допросов, то есть 120 часов «конвейера». А дальше, «прибыв с допроса домой, Воронянская пыталась покончить жизнь самоубийством, но попытка была предотвращена. В дальнейшем Воронянская пояснила, что причиной к этому послужил тот факт, что она дала показания, направленные против Солженицына. Воронянская была помещена в больницу для приведения ее в нормальное физическое состояние, однако, будучи выписанной оттуда 23 августа 1973 года, находясь в своей квартире, покончила жизнь самоубийством через повешение. По линии органов госбезопасности г. Ленинграда приняты меры к локализации возможных нежелательных последствий, и 30 августа 1973 года Воронянская похоронена своими родственниками. <…> Принятыми мерами удалось обнаружить и изъять архив Воронянской, в том числе роман „Архипелаг ГУЛАГ“. О нем будет доложено специально.
Председатель Комитета госбезопасности Андропов» (из документа КГБ, направленного в ЦК КПСС).
«АРХИПЕЛАГ ГУЛАГ»
В числе 257 «свидетелей Архипелага» А.И. Солженицын упоминает Ивашева-Мусатова, «чьи рассказы, письма, мемуары и поправки использованы при создании этой книги»
[101].
