Он положил ладонь мне на грудь, прямо поверх бикини.
– Это тахикардия, – сказал он.
– Что?
– Сердечная аритмия, – пояснил он. – Скорее всего, из-за голода.
– Откуда ты знаешь? – спросила я.
– Я доктор, – будничным тоном ответил он.
– Ты доктор? – Я тряхнула головой. – Значит, я все это время плыла с тобой на плоту и не знала, что ты мог… спасти мне жизнь?
– Не было повода, чтобы это сообщать, – сказал он.
Я поняла, что это третий факт, который я узнала про Грэя. У него умерла жена. В детстве он жил на острове Каталина. И он врач.
– Какая у тебя специализация?
– Я кардиохирург.
– Ничего себе!
Он пожал плечами:
– Нам все-таки надо построить какое-то укрытие. Давай посмотрим, что мы сможем здесь найти.
Побродив около часа по берегу, мы притащили к дереву сухие пальмовые листья и обломки древесины. Грэй приставил их к стволу дерева и накрыл пальмовыми листьями.
– Вот классический шалаш, – заявил он и выпрямился, любуясь своей работой.
Места в шалаше хватило на двоих. Я притащила наше скудное имущество, которое было с нами на плоту, и сложила его в убогом жилище.
– Пойдем ловить муравьев? – спросил Грэй.
Я покачала головой:
– Манго лучше.
– Это правда, – согласился он. Мы вернулись к манго и набрали плодов, сколько смогли унести.
– Вот почему ты знаешь про викодин, – сказала я.
Грэй удивленно посмотрел на меня.
– Викодин мы нашли в вещах Луизы, – пояснила я, стараясь не думать о ее разлагающемся трупе в океане.
– Ах, это, да…
Я сидела рядом с ним на песке. Думала о его жене, его прошлом. Мне много чего хотелось узнать, но у меня не было сил на разговоры. Мы легли спать и закрыли глаза. Сон пришел быстро и легко.
* * *
На следующее утро Грэй нашел острый камень и сделал зарубку на стволе дерева.
– Мы будем отмечать, сколько дней мы здесь находимся, – сказал он.
Я кивнула и спустилась на берег. Был отлив. Я взяла палку.
– Что ты делаешь? – спросил Грэй.
– Хочу написать SOS на песке, – ответила я.
Он усмехнулся и лег, опершись на локоть.
– Серьезно, – продолжала я. – Может, нас увидят с какого-нибудь самолета.
– Может быть, – отозвался он. В его голосе мне почудилась насмешка, и я нахмурилась.
Я отошла на несколько шагов, посмотрела на крупные буквы S-O-S и с печальной иронией подумала: вот так я провожу медовый месяц.
После этого мы съели несколько плодов манго, а Грэй нашел каких-то личинок. Белых с черной головой. Он помыл их в океане и предложил мне, но я отказалась.
– Может, разожжем костер? – предложила я. – Вдруг мимо пролетит самолет.
– Нам лучше приберечь зажигалку до той поры, когда нам нужно будет что-нибудь готовить на огне, – сказал он.
Довод убедительный, но для меня было главным выбраться с этого острова, а не готовить обед.
– Кажется, тебе все равно, спасут нас или нет, – негромко пробурчала я.
– Слушай, – возразил он, – я просто пытаюсь сделать так, чтобы мы выжили.
Я кивнула и ткнула палкой в песок. Мне ужасно захотелось побыть одной.
– Пожалуй, я пройдусь, – сказала я.
Грэй промолчал.
Я прошла дальше по берегу, поглядывая на океан, чтобы не оказаться в ловушке во время прилива. Потом нашла на песке обломок дерева и присела, зарыв ноги в теплый песок. Мои сандалии остались в нашем импровизированном лагере. Прошло почти две недели с тех пор, как я в последний раз видела Эрика. Я потрогала свое обручальное кольцо – оно свободно крутилось на пальце. Я знала, что похудела, и, вероятно, меня это не красило. Интересно, чем занимался в этот момент Эрик? Он все еще был на Бермудах? Или уже отказался от поисков? Возможно, Береговая охрана обнаружила тела капитана и Луизы. Возможно, кто-то заметил утонувший катер. Скорее всего, нас объявили утонувшими.
Я подумала о снимках той женщины в памяти фотоаппарата. Мои щеки вспыхнули от гнева. Почему Эрик не сказал мне, что у него была другая женщина? Он обманул меня, предал. Я оказалась в дурацкой ситуации. Интересно, общался ли он с ней до сих пор? Может, те бесконечные послания от его «босса» на самом деле принадлежали ей? Как ее зовут – Лорен, Лайза или Келли? Возможно, она модель или официантка в баре, из женщин того типа, с которыми всегда встречался его близкий друг. Большая грудь, тонкая талия, визгливый смех. Вероятно, в школе она выступала с такими же девицами, как она, перед спортивными состязаниями. Я тяжело вздохнула. Но он женился на мне. Вероятно, то, что было между ними, уже в прошлом. Зачем ему нужно было брать меня в жены, если он любил другую?
Я смотрела на океан. Сейчас мне было уже все равно. Мое сердце забилось чаще, когда я подумала о Грэе. Он доктор. Пожалуй, если ты собираешься оказаться с кем-нибудь на необитаемом острове, лучше всего, если это будет доктор.
Впереди высились зубчатые скалы, и я обратила внимание, что они усеяны обломками морских ракушек. Я подошла ближе и поняла почему. У меня над головой пролетела какая-то птица и бросила ракушку на камни. От удара она раскрылась, и птица стала клевать мякоть. Я вспомнила, когда я в последний раз ела моллюсков – с Эриком в Сиэтле, в нашем любимом ресторане. Шеф приготовил их на пару в прекрасном бульоне из белого вина, лимона, сливочного масла и чеснока, а сверху посыпал итальянской петрушкой и луком-шалотом. При мысли об этом у меня потекли слюнки, и я решила, что, если я быстро подбегу, мне удастся схватить ракушку, которую сбросит птица.
Я притаилась за камнем и ждала, когда птица вернется с новой ракушкой в клюве. И только она бросила ее вниз, как я тут же побежала к ракушке. Увидев меня, птица с криком улетела, а я подобрала разбившуюся о камни добычу.
Я нерешительно взяла ее в руки. Она показалась мне, мягко говоря, менее привлекательной, чем моллюски в ресторане. Раковина персикового цвета раскололась на четыре острых обломка. Я отбросила их, оставив нежную сердцевину кремового цвета. Выглядела она не слишком аппетитно, но я была голодна и решила, что мне нечего терять. Пальцами я вытащила мясо моллюска из раковины. Оно было слизистое, словно сырое яйцо, но немного крепче. Я положила его в рот и быстро проглотила. Во рту осталось странное, солоноватое послевкусие, довольно приятное. Мне надо было найти другие раковины и принести Грэю. Впереди на берегу я увидела стаю птиц. Я подошла ближе, и они тут же взмахнули крыльями и заорали. Вероятно, они давно, а может, и никогда не видели здесь людей.
Я заметила, что птицы что-то клевали на берегу. Встала на колени и порылась руками в песке. Вскоре я нашла одного моллюска, потом второго. На раковине одного были глубокие рубцы. Другой был гладким, с белой сердцевиной и коричневыми краями. Я набила ими карманы. Мы всегда сможем вернуться сюда за другими.
