Но пока главной ударной силой мятежников были легкие итальянские танки (скорее танкетки) CV 3/35 «фиат ансальдо» (или L 3), первые 5 из которых прибыли в Испанию 14 августа 1936 года (всего за время войны Франко получил 157 таких машин). Прототипом танкетки был британский легкий танк «Карден Ллойд Марк IV”. L 3 обладал только противопульной броней (13,5 мм в передней части и 8,5 мм по бокам). Экипаж состоял из механика-водителя и командира-стрелка, который обслуживал два 8 мм пулемета с боезапасом в 3000 патронов. Поставлялась в Испанию и огнеметная версия танкетки.
Первая партия итальянских танков использовалась на севере при взятии Сан-Себастьяна. 29 октября 1936 года в северный порт Виго прибыло еще 10 машин (3 из которых в огнеметном варианте). В октябре все 15 танков были сконцентрированы под Мадридом. Танк прозвали «банкой из под сардин» за его небольшую высоту (1,28 метра). Основным достоинством «фиата» была большая скорость (40 км/ч), дополнявшаяся отсутствием у республиканцев противотанковой артиллерии.
21 октября началось генеральное наступление мятежников на Мадрид. Республиканские линии были прорваны ударом итальянских танков и «националисты» ворвались на их плечах в важный стратегический пункт Навалькарнеро (6 танкистов-итальянцев получили ранения). 23 октября в составе колонны Асенсио (однофамилец республиканского полковника) итальянские танки взяли города Сесенья, Эскивиас и Борокс на ближних южных подступах к столице. Наступление шло без особых потерь, и итальянцы даже не предполагали, что уже через 6 дней они столкнутся с сильным, превосходящим их в технике и желании победить врагом.
Здесь следует сделать небольшое отступление. К началу гражданской войны единственным типом танка в испанской армии была французская машина времен Первой мировой войны «Рено ФТ 17» (этот танк был знаком в гражданскую войну нашим красноармейцам и на его основе был создан первый советский танк «Борец за свободу товарищ Ленин»).
Для своего времени «рено» был весьма неплохим и имел такую техническую новинку, как вращающуюся башню. Экипаж состоял из двух человек. Танк весил 6,7 тонн и был очень тихоходным (8 км/ч). Зато он был вооружен 37 мм пушкой с боекомплектом 45 снарядов. «Рено» был самым распространенным в Европе танком 1920-х начала 1930-х годов, но к 1936 году он уже, конечно, сильно устарел.
К июлю 1936 года в испанской армии было два полка танков «рено» (в Мадриде и Сарагосе), по одному из которых досталось мятежникам и республиканцам. Республиканские «рено» участвовали в штурме мадридских казарм Ла-Монтанья и пытались остановить продвижение африканской армии у Мадрида. 5 сентября два танка были потеряны в бесплодных контратаках под Талаверой. Три оставшихся поддерживали милицию, пытавшуюся вернуть Македу. 9 августа 1936 года перед самым закрытием французской границы удалось купить и привезти в северную часть республики 6 танков «рено» (три из них были вооружены пушками, а три других — пулеметами). Узнав о предательском «невмешательстве» Франции, республика при посредничестве Уругвая договорились о закупке 64 танков «рено» в Польше (причем поляки заломили баснословную цену, но тогда у Испании не было выбора), но первые 16 машин прибыли в средиземноморские порты только в ноябре 1936 года (остальные танки и 20000 снарядов поступили в северную часть республики в марте 1937 года).
Итак, к концу октября республика имела три тихоходных танка и один истребитель.
И вдруг положение резко изменилось. На помощь Испании в самое трудное для республики время пришел Советский Союз.
Перед самым своим свержением с поста премьер-министра Испанской республики в 1933 году Асанья успел установить дипломатические отношения с СССР. Советское правительство назначило своим полпредом (так до войны официально именовались советские послы) в Мадрид А.В. Луначарского. Это был блестящий выбор, так как Луначарский был глубоким и остроумным интеллектуалом, который, несомненно, наладил бы с элитой республики, состоящей из профессоров и литераторов, прекрасные отношения. Но пришедшее к власти правое правительство Лерруса заморозило процесс установления дипотношений с «большевиками». Луначарский скончался в 1933 г. До начала мятежа советский посол в Мадриде так и не появился.
Как было отмечено выше, Советский Союз присоединился к режиму «невмешательства», обязавшись в ноте от 23 августа 1936 года запретить прямой или косвенный экспорт и реэкспорт в Испанию «всякого оружия, амуниции и военных материалов, а также всяких воздушных судов как в собранном, так и в разобранном виде и всяких военных кораблей».
В конце августа в Мадрид прибыл первый советский посол Марсель Розенберг (1896–1938). Близкий соратник Литвинова, Розенберг был первым постоянным представителем СССР в Лиге наций. Он сыграл большую роль в подготовке направленного против агрессивных устремлений Германии франко-советского договора о взаимной помощи, подписанного в мае 1935 года. Еще более важным для работы в Испании было то обстоятельство, что в 1920-е годы Розенберг заведовал т. н. вспомогательным бюро НКИД, занимавшимся анализом поступавших в Наркоминдел секретных донесений ГПУ и военной разведки. Наконец, Розенберг имел солидный вес в советской иерархии благодаря женитьбе на дочери известного старого большевика Емельяна Ярославского.
Еще более известным советским государственным деятелем был прибывший в августе 1936 года в Барселону генеральный консул СССР В.А. Антонов-Овсеенко. Героя революции в Петрограде в 1917 году и одного из основателей Красной Армии Каталония встречала массовыми демонстрациями, цветами и лозунгами «Вива Русия!» («Да здравствует Россия!»).
Теплое отношение испанцев к Советскому Союзу и к советским представителям в Испании было понятным, так как сразу же после известий о мятеже в СССР прошли массовые митинги солидарности с Испанией, в которых участвовали сотни тысяч человек. Только в Москве 3 августа 1936 собралось 120 тысяч митингующих, принявших решение начать сбор средств в помощь сражавшейся республике. Причем советские профсоюзы приняли решение о проведении митинга в тот же день и, тем не менее, толпы желающих принять в нем участие людей запрудили этим по-испански жарким днем весь центр города.
По инициативе работниц московской «Трехгорной мануфактуры» в начале сентября 1936 года начался сбор денег для оказания продовольственной помощи женщинам и детям Испании. За несколько дней поступило 14 млн рублей. К концу октября 1936 года на 47 млн рублей в Испанию было отправлено 1 тыс. тонн сливочного масла, 4200 тонн сахара, 4130 тонн пшеницы, 3500 тонн муки, 2 млн банок консервов, 10 тысяч комплектов одежды. Испанским детям полюбились сгущенное молоко и баклажанная икра из далекой России. Женщины с гордостью показывали советские продукты соседям. Всего за время гражданской войны в фонд помощи Испании советские люди собрали 274 млн рублей.
К концу ноября 1938 года в СССР находилось 2843 испанских ребенка, которые были окружены таким неподдельным радушием, что многие дети думали, что их по ошибке приняли за кого-то другого. Когда к концу 1938 года в республиканской Испании начался настоящий голод, ВЦСПС принял решение о немедленной посылке 300 тысяч пудов пшеницы, 100 тыс. банок молочных и мясных консервов, 1 тысячи пудов сливочного масла, 3 тысяч пудов сахара.
