1 мая 1938 года правительство Негрина опубликовало свои знаменитые «13 пунктов», представляющие собой декларацию о целях войны Испанской республики. Основными положениями «13 пунктов» были следующие:
независимость и территориальная целостность Испании;
избранное на основе всеобщего избирательного права правительство и утвержденная путем всенародного плебисцита политическая и социальная форма правления;
уважение прав регионов Испании с одновременным подтверждением единства страны;
уважение прав частной собственности в рамках, диктуемых высшими интересами нации;
возмещение иностранцам ущерба, который был нанесен их собственности в ходе войны;
свобода совести и религиозного культа;
радикальная аграрная реформа и уважение прав трудящихся;
единые вооруженные силы, свободные от влияния любых политических партий;
внешняя политика, направленная на создание в Европе системы коллективной безопасности в рамках Лиги Наций
амнистия для всех испанцев, желающих принять участие в восстановлении страны.
Программа Негрина была весьма умеренной и приемлемой практически для всех политических сил страны. Правда, некоторые сделали из ее опубликования вывод, что республика окончательно потеряла веру в военную победу и открыто предложила компромиссный мир. Именно так интерпретировал «13 пунктов» фон Шторер. Нарком иностранных дел СССР Литвинов в беседах с иностранными дипломатами стал выражать недовольство военными неудачами республиканцев. Мол, Советский Союз послал много оружия, выделил кредит, а толку от этого практически нет. Тем более, что с июля 1937 года СССР оказывал большую военную помощь Китаю, сражавшемуся против японской агрессии (с октября 1937 по сентябрь 1939 года СССР поставил в Китай 985 самолетов, 1300 артиллерийских орудий, 82 танка и 14 тысяч пулеметов). А японо-китайская война, в отличие от испанской, напрямую затрагивала безопасность СССР на Дальнем Востоке. Посол Германии в Москве граф фон Шуленбург справедливо отмечал в своих донесениях в Берлин, что СССР оказывает помощь Испании, руководствуясь только чувством солидарности, и не преследует в этой далекой стране каких-либо долговременных интересов.
После того, как в конце 1937 года были отозваны в Москву и репрессированы полпред в Мадриде Гайкис и генеральный консул в Барселоне Антонов-Овсеенко, СССР представлял в Испании временный поверенный в делах, бывший советник полпредства Марченко. Испанское правительство несколько раз просило назначить нового полпреда, что было особенно важно в условиях растущего международного признания Франко. Испанцы не возражали против кандидатуры Марченко, который безуспешно просил Литвинова прислать ему хотя бы машинистку, так как временному поверенному приходилось самому печатать на машинке донесения в Центр. Кроме самого Марченко, который был единственным дипломатом, в штате полпредства было еще три технических сотрудника. Однако Литвинов, похоже, уже списал республику со счета и игнорировал просьбы Марченко. Сталин не хотел назначать нового полпреда, чтобы не раздражать Англию и Францию любой демонстрацией слишком тесной зависимости республики от СССР.
13 мая 1938 года министр иностранных дел Испании Альварес дель Вайо поставил перед Советом Лиги наций вопрос об отказе от политики «невмешательства», так как она не смогла остановить иностранную интервенцию. Но, как и раньше, республику поддержал только советский представитель. Англия, Франция, Польша и Румыния (две последние страны были фактическими сателлитами Парижа) голосовали против. Но симпатии к республике все же выросли, о чем свидетельствует тот факт, что 9 стран-членов Совета воздержались (в том числе Новая Зеландия, обычно голосовавшая так же, как и Великобритания).
14 июня 1938 года медленно продвигавшиеся в направлении Валенсии войска мятежников после четырехдневных ожесточенных боев взяли город Кастельон, пройдя за два месяца 60 километров. Еще 50 оставалось до Валенсии. В тот же день пилоты республиканских ВВС смогли посадить на своей территории целехонький Ме-109. Но радость советских летчиков была преждевременной: другие «мессершмитты» с воздуха расстреляли своего незадачливого собрата. И все же немцы выдыхались. В составе «Кондора» к середине июня 1938 года оставалось только 11 исправных «мессершмиттов».
Для окончательного броска на Валенсию, которую мятежники предполагали взять ко второй годовщине «национального восстания» (т. е. 18 июля 1938 года) были сосредоточены отборные войска: 19 дивизий, две кавалерийские бригады, 645 орудий и 400 самолетов. Республиканцы могли противопоставить этой армаде 16 ослабленных длительными боями пехотных дивизий, 200 стволов артиллерии (из которых 40 % находились в ремонте по причине полной изношенности) и 128 самолетов.
Франко был уверен в предстоящем захвате Валенсии и вновь поверил в близкую победу. Эту веру теперь разделяло большинство европейских стран. 2 июня 1938 года режим Франко был де-факто признан Чехословакией, а 22 июня — Швейцарией. 24 июня в Бургос прибыл первый нунций — официальный представитель Ватикана. Но самым неприятным для республики был шаг французского правительства: 13 июня 1938 года была вновь закрыта франко-испанская граница.
И все же Франко оценивал свое положение гораздо более реалистично. Его войска продвигались к Валенсии ценой огромных потерь, и генералы требовали остановить наступление, иначе лучшие ударные части просто истекут кровью. «Каудильо» попросил немцев не только не отзывать легион «Кондор», но и срочно пополнить его новым вооружением. Гитлер согласился и 16 июня 1938 года в Берлине было принято соответствующее решение (Франко сообщили об этом в июле).
5 июля 1938 года 125-тысячная группировка мятежников перешла в генеральное наступление на Валенсию. Но «линия XYZ» держалась стойко. Геройски сражалась 70-я дивизия Народной армии, насчитывавшая не более 800 бойцов. Переброшенная с Эстремадурского фронта свежая 10-я дивизия нанесла сильный фланговый удар по мятежникам. Тогда Франко пришлось подтянуть отдохнувших итальянцев с 250 орудиями. Но их знаменитые танковые атаки в условиях заблаговременно укрепленной полосы обороны приводили только к огромным потерям. Не много мог сделать и «Кондор», так как впервые в истории войны республиканцы располагали укрытиями, выдерживавшими прямое попадание 500-килограммовых бомб. 5 дней потребовалось, например, одной из дивизий мятежников, чтобы взять городок Онда, в крепости которого были обнаружены трупы 225 ее защитников. Солдаты Народной армии предпочли умереть, но не отступили ни на шаг. В начале июля бои шли уже за каждую высоту на подступах к основной оборонительной линии республиканцев. Народная армия все чаще переходила в контратаки.
15 июля 1938 года для прорыва республиканской обороны было сосредоточено 600 артиллерийских орудий и 400 самолетов, утюживших участок фронта шириной всего в 20 километров. Теперь франкисты рассчитывали быть в Валенсии к 25 июля. Под палящим солнцем горели итальянские танки, а грамотный пулеметный огонь косил ряды наступающих мятежников.
15 июля 1938 года одержал свою первую воздушную победу в Испании лучший ас легиона «Кондор» обер-лейтенант Вернер Мельдерс, сбивший И-15. Мельдерс прибыл на Пиренеи в апреле 1938 года и возглавил 3-ю истребительную эскадрилью легиона, которая в конце июня была перевооружена с устаревших Хе-51 на «мессершмитты». Всего до своего возвращения в Германию в декабре 1938 года Мельдерс сбил 14 самолетов. Еще 101 машину этот ас уничтожил в годы Второй мировой войны (в том числе 33 советских самолета). В ноябре 1941 года Мельдерс погиб в авиакатастрофе. Многие другие ставшие впоследствии знаменитыми германские асы также начинали свой боевой путь в Испании. Вальтер Эзау вернулся из Испании, имея на своем счету 8 побед, к которым в годы Второй мировой войны он добавил еще 117 (из них 44 — на Восточном фронте). Герберт Илефельд также записал на свой личный счет в Испании 8 побед. Позднее он сбил еще 121 самолет, в том числе 65 советских.
