Оборона протектората облегчалась тем, что с севера, запада и юга он был прикрыт труднодоступными горами, а на востоке, в Моравии, нацисты заблаговременно построили несколько линий обороны. Гитлер приказал удержать протекторат любой ценой как базу оборонной промышленности и важнейший центр железнодорожных коммуникаций в направлении север – юг, главным узлом которых была Прага.
Вплоть до разгрома Германии гестапо в Чехии и Моравии активно подавляло подполье, главным образом коммунистическое. 7 марта 1945 года с помощью провокатора гестапо обнаружило типографию «Руде право» и нашло там списки партийных работников пражского края. Последовала мощная волна арестов. Руководители подпольной КПЧ были вынуждены на некоторое время уехать из столицы. Однако коммунистам в начале 1945 года все же удалось сохранить и даже расширить сеть своих заводских ячеек, которыми от имени КПЧ руководило Революционное профсоюзное движение (РПД).
Главной силой некоммунистического Сопротивления в конце 1944-го – начале 1945 года был «Совет трех» (созданный из остатков «Защиты нации» и петиционного комитета «Останемся верны»), который пытался сосредоточить в своих рядах бывших военнослужащих чехословацкой армии. В октябре – ноябре 1944 года гестапо обезвредило нескольких руководителей совета, например, 2 октября был застрелен генерал Лужа, однако лондонское правительство признало совет ведущей организацией отечественного Сопротивления. С 1944 года у «Совета трех» была налаженная радиосвязь с Лондоном, которую обеспечивали сброшенные в Чехии парашютисты из групп «Кальций» и «Барий».
«Совет трех», по указанию Ингра, должен был готовить вооруженное восстание на заключительной стадии войны. Предполагалось, что из Англии в распоряжение совета будут заблаговременно сброшены на парашютах запасы оружия и беприпасов на 10 тысяч человек. В момент распада вермахта вооруженные группы «Совета трех» должны были выйти из подполья и взять власть еще до подхода Красной армии. Тем самым группа Бенеша получала бы сильный козырь в игре против чехословацкого корпуса Свободы, который рассматривался практически как коммунистическая воинская часть.
Напротив, командование Красной армии не планировало восстания в протекторате, так как понимало, что шансов на успех при наличии прекрасно вооруженной и сконцентрированной на небольшом пространстве Чехии группы армий «Центр» и повстанцев нет. Если несколько десятков тысяч неплохо вооруженных повстанцев из рядов регулярной словацкой армии не смогли удержаться в горном районе в 1944 году, то плохо вооруженным и не имевшим никакого боевого опыта чешским повстанцам это не удалось бы тем более.
Поэтому командование Красной армии с января 1945 года приступило к засылке на территорию протектората десантных групп всего лишь с одной целью – глубокой разведки тыла группы армий «Центр». В боевые действия группам рекомендовалось вступать только в случае крайней необходимости.
На территорию Моравии в начале 1945 года перешли из Словакии и несколько партизанских отрядов под командованием советских офицеров (самым крупным подразделением была 1-я чехословацкая партизанская бригада имени Яна Жижки). Но и эти отряды не имели своей задачей подготовку вооруженного восстания. Они должны были в случае наступления Красной армии диверсиями нарушить железнодорожное сообщение в восточных районах протектората. Если на 25 октября 1944 года в Чехии и Моравии насчитывалось 1190 партизан, то на 31 марта 1945-го – уже 4436
[368]. Примерно 45 % партизан по социальной принадлежности были рабочими.
По другим данным, если в 1943 году в чешских землях было примерно 800 партизан, то в начале 1945-го около 8 тысяч партизан действовали в составе 95 отрядов и групп, а также связанных с партизанами подпольных ячеек
[369].
Ингр и Моравец по указанию Бенеша готовили восстание в чешских землях еще с осени 1944 года. 11 сентября 1944-го Ингр обратился к руководителю британской S0E генералу Габбинсу с официальной просьбой начать сброс оружия и боеприпасов в чешских землях.
Главная причина этого была политической: Бенеш хотел во что бы то ни стало доказать союзникам, что и чехи на родине внесли свой вклад в разгром Германии. Однако англичане отказались сбросить в Чехии оружие на 10 тысяч человек, поскольку считали, что половина его попадет к немцам, как показывал опыт снабжения с воздуха Варшавского восстания в августе-сентябре 1944 года. К тому же англичане явно не верили Ингру и Моравцу, когда те говорили, что в Чехии около 60 тысяч бойцов, организованных в группы под командованием бывших офицеров и готовых к восстанию. Напряженность в отношениях усугублялась тем, что руководство британского командования специальных операций (SOE) после покушения на Гейдриха испытывало стойкую неприязнь к Моравцу. Моравец после «гейдрихиады» решил вообще свернуть высылку парашютных групп в Чехию из-за опасений ответных репрессий немцев. Англичанам это не нравилось: они не настаивали на саботаже и диверсиях, но нуждались, причем в первую очередь, в разведывательной информации
[370].
В конце концов, англичане порекомендовали Ингру согласовать свои планы с командованием Красной армии, чего тот делать не стал. 16 октября 1944 года британский комитет начальников штабов (высший орган военного управления) официально отказал Ингру в его сентябрьской просьбе. Комитет подчеркнул, что никакое восстание без быстрой помощи наземных частей союзников не имеет шансов на успех, поэтому начинать его стоит лишь тогда, когда Красная армия войдет в Чехию
[371].
В ноябре – декабре 1944 года Бенеш через Пику и советского посла при эмигрантском правительстве Лебедева обратился уже к советскому командованию с просьбой сбросить на территорию Чехии оружие на 50-150 тысяч человек. Бенеш планировал, что Ингр прибудет в Чехию после начала восстания и возьмет на себя руководство им. Фирлингер сообщил 26 декабря 1944 года из Москвы, что Ингр как явно антисоветски настроенный деятель вряд ли окажется приемлемым для СССР в качестве руководителя восстания.
Примечательно, что Бенеш, видимо, гораздо реалистичнее оценивал перспективы возможного восстания в чешских землях, чем профессиональные военные Ингр и Моравец. По крайней мере, на переговорах со Сталиным в Москве в марте 1945 года Бенеш даже не упомянул о сбросе оружия для повстанцев в протекторате.
Однако Моравец 12 апреля 1945 года направил Пике из Лондона депешу с требованием, чтобы Бенеш повлиял на СССР и добился сброса оружия с воздуха для отечественного Сопротивления, которое якобы просто жаждет оружия. Пика встретился 15 апреля 1945 года с начальником Генерального штаба Красной армии Антоновым и попросил сбросить в Чехии оружие и боеприпасы на 50 тысяч человек. Антонов, видимо, потрясенный фантастичностью плана, лишь сказал, что передаст просьбу ЧСР штабу партизанского движения при 4-м Украинском фронте, отвечающему за партизанское движение в Чехии и Моравии. Пика все правильно понял и сообщил Моравцу в Лондон, что «Советы» явно не верят в успех какого бы то ни было восстания, поэтому не «следует предаваться иллюзиям». Пика предупредил Бенеша, что ни в коем случае нельзя призывать к восстанию, успех которого более чем сомнителен. Бенеш был с этим полностью согласен, но Моравец без санкции президента продолжал из Лондона готовить восстание.
