Если коммунисты быстро узнали о грозящем правительственном кризисе, то члены ЧНСП были растеряны и не понимали, что, собственно, происходит. 18 февраля Зенкл созвал чрезвычайное заседание правления ЧНСП, которое оценило готовящийся съезд заводских советов как «недемократический» и одобрило действия министров – членов партии. Правление решительно высказалось против дальнейшей национализации. Этим национальные социалисты фактически объявили открытую войну не только коммунистам, но и профсоюзам.
Зенкл поручил депутату от ЧНСП Ота Горе немедленно выехать в местечко Карлова-Студанка, где проходили в тот момент лыжные соревнования финансовой стражи. Гора должен был заручиться там вооруженной поддержкой в противостоянии с коммунистами. Он сказал собравшимся финансовым стражникам: «…мы встали на опасный, но единственно возможный путь с верой в то, что все будет решено путем парламентской демократии. Но если этого не произойдет, коммунисты, скорее всего, совершат вооруженный путч. Поэтому я спросил присутствующих членов финансовой стражи, как они поведут себя в случае путча, сколько у них оружия и как они будут действовать, если президент в качестве верховного главнокомандующего чехословацкой армии даст приказ защищать республику… Ответ был немедленным и ясным: финансовая стража в это судьбоносное время не предаст и готова защищать свободу, демократию и независимость республики, как только получит приказ!»
[827]
18 февраля 1948 года на заседании руководства Национального фронта представители ЧНСП, ЧНП и демпартии пригрозили бойкотировать заседания правительства до решения вопроса о положении в МВД. ЧСДП высказалась за сохранение кабинета и поиск компромисса.
Бенеш в этот же день встретился с министрами – членами ЧНСП (заместителем премьера Зенклом и министром внешней торговли Рипкой) и якобы поддержал их угрозу прибегнуть к отставке, сказав: «Я тоже не уступлю. Можете на меня рассчитывать». Позднее, однако, Бенеш отрицал это.
Представляется, что Рипка и Зенкл выдали желаемое за действительное, чтобы подбодрить сторонников отставки. Ведь без участия в игре президента весь правительственный кризис не имел смысла. Если бы Бенеш принял отставку министров, Готвальд сформировал бы новое правительство уже без своих ярых противников в рядах ЧНСП и ЧНП.
Бенеш не был идейным сторонником коммунистов, но лучше своих единомышленников из ЧНСП понимал их реальную силу в народе, особенно среди рабочих и крестьян. Поэтому он сознавал, что в случае открытого политического противостояния КПЧ переиграет ЧНСП. Рассчитывая на поддержку Сталина, Бенеш знал, что даже после прихода к власти более левого правительства все равно останется президентом, так как Готвальд не сможет сместить его без санкции Кремля. Как и министр иностранных дел Масарик, Бенеш хотел только одного – остаться на своем посту.
10 сентября 1947 года у Бенеша состоялся разговор с лидером ЧНСП Зенклом, ярым антикоммунистом. По словам Зенкла, Бенеш уговаривал его уехать за границу, если произойдет путч.
«Я решил тебе кое-что сказать. У наших коммунистов я не исключаю абсолютно ничего. Они готовы отважиться на все, даже на насильственный путч. Если это случится, ты должен немедленно эмигрировать, иначе они с тобой разберутся. Слышишь? Они тебя точно казнят». Я спросил президента: «А ты тоже готов уехать?» Президент с волнением ответил: «Я уж не поеду. Я останусь. В эмиграции я уже не был бы так полезен, как в прошлом. Я тяжело болен, а три эмиграции за одну жизнь – слишком много. Меня коммунисты, скорее всего, пощадят…»
[828]
Таким образом, получив сведения о готовящейся отставке министров, Бенеш просто решил выждать, чья возьмет. Он полагал, что при победе любой из сторон сможет сохранить пост президента. Поэтому высказываниям Бенеша в тот период были свойственны крайние неопределенность и осторожность – он не хотел давать повода для нападок на себя ни одному из противоборствующих лагерей.
По словам Рипки, президент на встрече с ним и Зенклом заявил, что никогда не согласится с правительством, в котором будут отсутствовать две или три партии Национального фронта. Рипка сказал, что напряженность между США и СССР растет и это благоприятный момент для правительственного кризиса. Он считал, что отставку министров-некоммунистов необходимо осуществить до 22 февраля: в этот день съезд заводских профсоюзных комитетов наверняка примет программу углубления национализации, и правительству придется с ней считаться. К тому же национализацию поддержат и социал-демократы, что приведет к распаду единого антикоммунистического блока в кабинете министров. Поэтому действовать надо немедленно. Бенеш, по воспоминаниям Рипки, ответил: «Думаю, вы правы… То, что вы мне сказали о съезде (заводских советов), очень важно. Мы должны за этим следить. Но главное – будьте тверды. Увидите, что коммунисты уступят только перед лицом угрозы правительственного кризиса. Идите на это, но только не поскользнитесь»
[829].
Напоследок Рипка заверил президента, что кризис произойдет в течение 14 дней, но прошение об отставке министров ЧСНП, ЧНП и демпартии президент получит в течение 48 часов. С точки зрения Рипки, не было никаких сомнений, что к отставке присоединятся и министры – социал-демократы.
Позднее, 27 февраля 1948 года посол США в Праге Стейнхардт сообщил в Вашингтон со ссылкой на близкого соратника Бенеша министра иностранных дел Масарика, что президент ничего не знал о готовящейся отставке министров и был ею сильно удивлен. К тому моменту некоммунистические партии уже проиграли, и Бенеш, видимо, отправдывался перед американцами за то, что фактически поддержал коммунистов.
Хотя Бенеш вел себя на встрече с Рипкой и Зенклом очень осторожно, в тот же день, 17 февраля, Зенкл и Рипка информировали руководство ЧНСП о якобы твердой позиции президента, что способствовало принятию окончательного решения об отставке министров-некоммунистов. Рипка и Зенкл явно ввели своих коллег в заблуждение. Но если бы они рассказали о линии Бенеша всю правду, министры вряд ли решились бы на отставку.
В четверг 19 февраля на заседаниях руководящих органов ЧНСП, ЧНП и демпартии было принято решение уйти из правительства, если Готвальд не согласится расследовать положение дел в МВД. Готвальду об этих планах сообщили, и коммунисты тщетно пытались уговорить колеблющихся социал-демократов образовать двухпартийное левое правительство (формально имевшее большинство в парламенте, правда, всего в один голос).
Лидеры ЧСДП Лаушман (председатель партии), Тимеш (заместитель премьера) и генеральный секретарь партии Вилим посетили Бенеша и рассказали ему о предложении КПЧ образовать левое правительство, в котором социал-демократы получили бы шесть мест. ЧСДП в качестве условия потребовала вернуть на прежние должности 60 офицеров МВД, сторонников ЧСДП.
