Следует подчеркнуть, что ужесточение политики США в отношении ЧСР наступило еще осенью 1946 года и никак не было связано с отказом страны от участия в плане Маршалла. Летом 1947 года в этом смысле ничего не изменилось. Американцы любой ценой хотели ослабить позиции КПЧ вне зависимости от того, поехала бы делегация ЧСР в Париж или нет.
В апреле 1947-го посол США в Праге Стейнхардт прямо заявил издателю журнала «Форин Аффэрс» Армстронгу, что в течение трех лет Чехословакия будет прочно интегрирована в западную систему
[711].
Чехословацкие коммунисты, в свою очередь, решили скомпенсировать экономическое и политическое давление Запада обращением за помощью к СССР. Собственно, другого выхода у них и не было. В июле 1947 года, как уже упоминалось, Готвальд посетил Москву, и Сталин, несмотря на тяжелейшую засуху в самом СССР, согласился выделить Чехословакии 200 тысяч тонн пшеницы, 200 тысяч тонн кормов и 60 тысяч тонн удобрений. Поставки предполагалось на условиях бартера оплатить изделиями чехословацкой металлургической и машиностроительной продукции, то есть СССР от ЧСР долларов не требовал. Советские поставки зерна должны были начаться с 1 января 1948 года.
В сентябре 1947 года 25 тысяч вагонов кукурузы согласилась предоставить Румыния, 30 тысяч тонн кукурузы была готова продать Венгрия.
Тем не менее, засуха в ЧСР была такой сильной, что этой помощи СССР явно не хватало. Во многих городах из продажи исчезли картофель и овощи.
Для того чтобы избежать серьезных трудностей в традиционно любимые чехами и словаками рождественские праздники, правительство 22 октября 1947 года приняло решение снизить с 1 ноября нормы отпуска продуктов по карточкам. Детям до шести лет теперь полагалось в месяц не 6, а 5 кг хлебобулочных изделий, детям от шести до 12 лет – 8 (вместо 10), молодежи от 12 до 20 лет – 10,5 (вместо 12), взрослым – 8,5 вместо 10,5 кг. Картофеля в месяц по карточкам теперь полагалось не 8, а 6 килограммов на человека. Норма отпуска яиц снизилась для детей до шести лет с 12 до восьми в месяц, для детей от шести до 12 лет – с восьми до шести, а для тех, кто был старше 12 лет, – с четырех до двух. Яйца экономили особо, чтобы их хватило на Рождество.
Характерно, что норма отпуска мяса не сократилась, и его даже можно было брать вместо хлеба по карточкам. Но эта радостная для простых граждан новость говорила специалистам о начавшемся из-за бескормицы забое скота.
Гражданам старше 20 лет с ноября 1947 года вместо сливочного масла выдавался маргарин. Норма выдачи сала снизилась с 160 до 120 г, но это снижение тоже компенсировали маргарином. Сыр (100 г) в ноябре продавали только тем, кто был старше 20 лет. Молока по карточкам детям до года полагалось три четверти литра, от года до 12 лет – поллитра, молодежи от 12 до 20 лет – 250 граммов, а тем, кто был старше, – одна шестнадцатая литра.
Сахара вместо прежних 1,5 кг теперь можно было получить лишь 1,2 кг, но на Рождество была обещана специальная прибавка в 500 г. Сладостей из шоколада по карточкам выдавали по 100 граммов на человека
[712]. В декабре 1947 года все потребители получили по карточкам 100 граммов кофе и в качестве подарка к Рождеству дополнительно по 50 сигарет (обычная норма составляла 160 сигарет в месяц)
[713].
Сокращение снабжения было особенно досадным, если учесть, что перед засухой ЧСР достигла довоенного уровня в потреблении на душу населения некоторых продуктов и промышленных товаров, например сахара, пива, сигарет и обуви.
Конечно, даже после катастрофической засухи снабжение населения в ЧСР было гораздо лучше, чем во многих европейских странах. В неделю гражданин Чехословакии получал по карточкам 1946 г хлебобулочных изделий, в то время как француз – 1400 г, англичанин – 1785 г, швейцарец – 1575 г. «Чемпионом» в то время была Норвегия – 2200 граммов. Что касается мяса, то чехи и словаки получали его 458 г в неделю, англичане –450, французы – 400, бельгийцы – 346, голландцы – 200
[714].
Министр снабжения Майер (правый социал-демократ) 11 сентября 1947 года в докладе парламенту подчеркнул, что снабжение населения продуктами начиная с мая 1945-го постоянно улучшалось
[715]. До засухи карточные нормы постоянно повышались, и самое главное – в срок отоваривались. Только после засухи пришлось снизить нормы отпуска пшеничной муки, что, однако, было компенсировано повышением отпуска ржаного хлеба. Были отменены и введенные зимой 1947 года дополнительные надбавки по мясу, так как засуха сильно ударила по производству кормов для скота.
Сложная ситуация со снабжением заставила Готвальда 25 ноября 1947-го года обратиться к Сталину с просьбой увеличить поставки зерна еще на 150 тысяч тонн и начать их еще до конца года. Москва немедленно ответила согласием, причем Сталин обещал увеличить поставки зерна даже не на 150, а на 200 тысяч тонн
[716].
Советский лидер в ответной телеграмме от 29 ноября 1947 года писал: «Тов. Готвальду. Получил ваше письмо… Только теперь я понял, до чего тревожно у вас хозяйственное положение. Я собрал соответствующих товарищей и выяснил, что мы можем пойти вам навстречу.
Первое. Мы можем довести количество зерна для вас до 600 тысяч вместо обещанных 400 тысяч тонн и вместо просимых вами 550 тысяч тонн.
Второе. До конца этого года мы можем поставить вам 100 тысяч тонн, согласно вашей просьбе.
Третье. Если вы примете заказ на 50 тысяч тонн труб нефтяного ассортимента в 1948 г., 30 тысяч тонн ширококолейных рельсов, 20 тысяч тонн узкоколейных рельсов и другие согласованные заказы, мы можем согласиться на производство расчетов по полугодиям, согласно Вашей просьбе, а сальдо засчитывать в кредит от СССР Чехословакии, при этом согласны увеличить сумму чешских поставок по линии предметов широкого потребления в 1948 г.
Четвертое. Мы согласны также на твердые цены на тяжелое оборудование, как вы просите об этом.
Пятое. Что касается ваших предложений об улучшении транспорта и ускорении перегрузки, то наше министерство железных дорог взяло на себя обязательство удовлетворить полностью ваши пожелания.
Шестое. Наши люди взяли на себя обязательство закончить поставку 600 тысяч тонн зерна в Чехословакию в апреле 1948 года. Я надеюсь, что они это обязательство выполнят.
Седьмое. Хорошо было бы торговый договор между нашими странами закончить в течение четырех-пяти дней.
С уважением И. Сталин»
[717].
