– Назовите его фамилию, имя, отчество, – потребовал Спектор.
– Калачёв Михаил, – ответил доктор и уточнил: – Михаил Павлович.
– Брызгалова действительно поступила к вам с сердечным приступом? – спросил Спектор.
– Да, её привезла неотложка, но.., – Булин замялся. – Понимаете, скорее всего, она договорилась с врачом.
– В каком смысле? – удивился Спектор.
– В прямом. Видимо, попросила доктора, чтобы тот ей организовал стационар с диагнозом. Такое иногда случается. Заплатила врачу, и тот всё оформил, – Булин задумался, затем неожиданно выпалил: – Впрочем, не стану лукавить, я точно знал, что так и было.
– А как же потом? Если она здорова…
– А потом продолжает дальше платить, – ответил Булин.
– То есть вам она тоже заплатила? – прищурившись, спросил Александр Прохорович.
– К сожалению, да, – кивнул Сидор Климович.
– То есть она попросила вас придержать её в больнице?
– Да, – подтвердил Булин, – так и сказала: «Мне нужно полежать немного, никого ко мне не пускайте…»
– Вы знали, чья она жена?
– Конечно, знал, вся больница об этом гудела. Да и ваши сотрудники приходили.
– А чем она обосновала свою просьбу? – спросил Спектор.
– Сказала, что пока мужа не найдут, не хочет ни с кем общаться. Я по-человечески её понял. Она, видимо, хотела оградить себя от журналистов, от следователей…
– А ваш племянник какое отношение имел к этой истории?
– Сын Брызгаловых, как я недавно узнал, оказался его приятелем. Они и предложили ей лечь в нашу больницу.
– Это вам племянник рассказал?
– Да.
В этот момент раздался звонок. Спектор взглянул на дисплей, звонила Рюмина.
– Да, – ответил Александр Прохорович. – Да. Беседую с Булиным. Да… Ясно. Сейчас организую.
Отключив телефон, он набрал Шахову:
– Мария ты где? Ясно… Костя с тобой? Вот и хорошо. Немедленно поезжайте к Брызгаловой и задержите её. Да-да… Прямо сейчас. Как задержите, сразу же позвоните мне. Жду… Итак, Сидор Климович, на чём мы остановились? – снова обратилась он к задержанному.
– Извините, Александр Прохорович, – взволнованно спросил Булин, – это вы из-за моих показаний арестовываете Елизавету Фотеевну?
– А если бы и так, – усмехнулась Спектор, – вам до этого какое дело?
– Неудобно как-то, – замялся Булин. – Получается, я вроде как её подставил…
– Странные вы люди, – с нескрываемым презрением ответил Спектор. – Только вчера вы хотели её убить, и не помешай вам наши сотрудники, вы бы непременно её угрохали. А сегодня вы жалеете о том, что якобы её подставляете…
– Я же вам пояснил, Александр Прохорович, что я в последний момент передумал убивать Елизавету Фотеевну.
– А позвольте, Сидор Климович, вам не поверить, – Спектор вышел из-за стола и стал прохаживаться по кабинету. – Да и как вам можно верить, если оперативники застали вас со шприцем в руке?
– Но…
– Не надо меня переубеждать! – прикрикнул Спектор. – Это вы будете суду объяснять. А хорошенько подготовиться к судебному заседанию у вас будет время, я вас уверяю.
– Хорошо, – согласился Булин. – Извините…
– Вам известно, что сына Брызгалова убили? – спросил Спектор.
– Известно, – опустил голову Булин.
– И, наверное, известно, чьих это рук дело?
– Нет-нет, Александр Прохорович, – Булин приложил к груди ладонь. – Видит бог, этого я не знаю… Честное слово!
– А как вы считаете, ваш племянник причастен к этому покушению? Только честно, без выкрутасов.
– Скорее всего, да.
– Понятно. И что же дальше, Сидор Климович? – спросила Александр Прохорович. – Вам понадобились деньги. Кто вам их предложил и какую сумму?
– Мишка и предложил…
– За что?
– За… за то, чтобы я…
– Чтобы вы убили Брызгалову?
– Сделал ей укол такой, чтобы… чтобы…
– Чтобы никто не догадался, – подсказал Спектор и добавил: – Что её убили.
– Можно так сказать, – согласился Булин.
– Сколько он вам заплатил?
– Дал аванс, десять тысяч долларов, и пообещал ещё десять.
– А зачем вам понадобились эти деньги? – спросил Спектор.
– Жену хотел вернуть, – промямлил Булин. – Понимаете, она всё время называла меня неудачником, докторишкой и так далее. Мечтала о собственном автомобиле. А я не мог себе позволить… ну, в общем, хотел доказать ей, что тоже на что-то способен… Я её так люблю, поймите меня, Александр Прохорович… я так страдал…
– Как такое можно понять, Сидор Климович? – сурово спросил Спектор. – Вы хотели построить своё счастье на чужой беде? Разве можно это понять? Тем более ваша профессия…
– Да, – согласился Булин, – к сожалению, вы правы. Я подлец и негодяй…
– Скажите, а какую опасность представляла Елизавета Фотеевна для вашего племянника? Наверняка же, он как-то обосновал свою просьбу?
– Сказал, что Брызгалова может очень серьёзно подставить и его, и меня.
– Каким образом? – удивился Спектор.
– Мол, если её начнут допрашивать, она может проболтаться, что я держал её в больнице незаконно.
– И чем же вам это грозило? – ухмыльнулся Спектор. – Выговором, увольнением с работы?
– Не только, – ответил Булин.
– Чем ещё?
– Миша предупредил меня, если я откажусь, то Брызгалову всё равно уберут, а потом и меня. Получилось так, что у меня другого выхода и не было. Я просто испугался.
– Почему же вы сразу не обратились к нам? Ведь наши сотрудники неоднократно приходили к вам в больницу.
– Не знаю. Сам не понимаю, как во всё это вляпался. Деньги мне были нужны, вот и… Иными словами, сволочь я законченная. Но, Александр Прохорович, я действительно в последний момент хотел отказаться от уби… от инъекции. Вот перед богом клянусь, – Булин перекрестился, – я передумал. Я хотел позвонить вашей сотруднице… Шаховой.
– А почему не позвонили?
– Не успел… Она сама приехала. Я так поразился… А вы что, арестовали Мишу? Это он вам всё рассказал?
– Пока нет, – ответил Спектор.
– А как же вы догадались, что я… что…
– Работа у нас такая, Сидор Климович – догадываться и вовремя принимать меры. Кстати, где может находиться ваш племянник?
– Вот это одному богу известно. Он никогда со мной на эту тему не говорил.
– Он не бывает по месту прописки?
