– …Таким образом, господа, эта движки создают тягу, причём каждый в заданном направлении… Обратите внимание на эти два, они для поворота…
– А как же руль?
– И то и другое задействовано… Следует помнить, однако, что энергоёмкость основных кристаллов не бесконечна…
– …Поскольку машина стоит мёртвым грузом, то поставят также помпы…
– …Особое же внимание, господа, на тех, кого мы называем негаторы. Это те, кто в состоянии неосознанно гасить энергополя…
Все сошлись на том, что нижние чины следует обучать уже по установке всех необходимых механизмов.
Одновременно двое незнакомцев, говорящих на русском языке вполне грамотно, хотя и с иностранным акцентом, деятельно руководили установкой непонятных деталей в трюмах и в ходовой рубке. Они же распоряжались при закреплении на палубе того, что члены команды «Морского дракона» называли не вполне понятно – гранатомёты. Вся команда «Херсонеса» слышала это слово, но никто их не видел вблизи.
* * *
Идя по коридору госпиталя, Мариэла чуть не столкнулась с Пироговым. Рядом с ним находилась очень скромно одетая круглолицая девушка примерно восемнадцати – двадцати лет.
Хирург начал без предисловий:
– Вот, Марья Захаровна, знакомьтесь: Даша, она сирота и желает помогать в деле обихода раненых.
– Николай Иванович, если вы об обучении Даши, так на то у меня определённо нет времени…
– Нет, я лишь хотел представить сию девицу. По доброй воле пришла помогать нам всем, заметьте это. Милосердной сестрой – вот как. Или ещё сестра милосердия можно назвать.
– Но подучить всё же надо.
– Эраст Васильевич займётся.
Мариэла чуть задумалась, потом решительно кивнула:
– Я тоже, пожалуй, могу кое-что рассказать, но доктор фон Каде в качестве наставника получше меня. Тогда, коль не возражаете, я сейчас же и возьму Дашу с собой на осмотр.
Медицинское действо началось необычным для обитателей палаты образом. Мариэла вышла на середину.
– Познакомьтесь: это Даша, она сестра милосердия и будет помощницей врачей. Наложить новую повязку, прибрать, ободрить, утешить… Понятно? А кто обидит эту сироту, будет иметь дело со мной.
В палате нависла тягостная тишина. Видимо, каждый из обитателей наглядно представил себе, что может случиться с тем, кто обидит Дашу.
– Сергеич!
– Я, госпожа дохтур!
– Коль не в труд, пройдись по всем палатам да перескажи мои слова. Кстати, если ничего не случится, завтра костыли отправишь в отставку.
Боцман бодро заковылял из палаты. Мариэла начала подкреплять конструкты. Девушка глядела во все глаза и, ясное дело, ничего не понимала. Но когда госпожа доктор вышла, Даша наклонилась к ближайшему раненому (это был немолодой лысоватый матрос с рыжими усами и перевязанной рукой) и тихонько спросила:
– А что, Марья Захаровна и вправду так грозна?
Рыжеусый ответил самым серьёзным голосом:
– Марь Захарна добрая и нас жалеет, всех, любого звания, и трудится тяжко, сам видел, что к концу дня она аж лицом серая от усталости. – Пауза. – Но избави Господи прогневать её! Я только один раз узрел, мне во как хватило!
Даша выслушала с расширившимися глазами, потом сказала уже погромче:
– У вас повязка слегка сбилась, сию минуту поправлю.
Магистр Харир был настоящим учёным. Он с блеском защитил магистерскую диссертацию, а докторская была готова больше чем наполовину. У него имелся преподавательский опыт. Практическому опыту весьма почтенного могли бы позавидовать иные с рангом повыше. Но ценнейшим в своей практике Харир полагал общение с Професом.
Уже после ухода этого человека в неизвестные миры Харир понял – по крайней мере, ему показалось, что понял – некую особенность: при том, что Профес знал и умел очень многое, часть знаний он явно утаивал. По размышлении Харир решил, что делалось это из педагогических соображений: Профес желал, чтобы его ученики и последователи сами дошли до нужных идей.
Вот и теперь вспомнились слова: «Надо взглянуть на проблему сбоку». Что ж, попробуем…
Нагрев не хочет быть равномерным. А средства его регулирования (сам Харир и два помощника) не справляются: температура скачет. В результате из огромной чушки якобы кристалла в дело может пойти крошечный кусочек – едва ли десятитысячная доля объёма. И если кто-то не может поддерживать температуру одинаковой, значит… значит, это должно сделать что-то. Как мы оценивали температуру? По проволочкам, сплавленным вместе. Профес, помнится, называл это на своём родном языке «термопара». А какие ещё способы?
Потоки тепла… нет, потоки магии огня. Их можно измерить? Ну конечно! Сигнал от измеряющего кристалла… Да, картина вырисовывается.
Харира поразил приступ оптимизма в самой тяжёлой форме. Он в ослеплении полагал, что одного мозгового штурма будет достаточно. Магистру ещё предстояло узнать, что первая попытка теоретического решения проблемы провалится по причине жестокой критики; вторая попытка, основанная на тщательных расчётах, даст результат в виде «Может, и пройдёт, но надо пересчитать с учётом…», после чего Хариру предстояло пойти на поклон к Шахуру и его «драконам», и только лишь третий штурм с участием самого Сарата даст возможность принять решение: да, такой подход реализуем, надо пробовать.
Как всегда, ситуация в целом включала в себя как элементы везения, так и моменты прямо противоположного свойства.
Навыки Мариэлы в обращении с пистолетом были любовно отточены трудами лейтананта Малаха, а сама она была магистром магии жизни. В этом нападавшим не повезло. Среди них оказался негатор. Тут сказалось везение.
Мариэле показался совершенно неожиданным и даже странным экипаж, тихо стоявший на обочине улицы. Он там быть не мог. Извозчики туда просто не ездили: обитатели были не настолько богаты, чтобы пользоваться этим экзотическим средством передвижения. А маги жизни приучены профессией относиться с настороженностью к неожиданностям. Кроме того, Мариэле показался очень странным упорный взгляд, с которым на неё смотрел возница. Любопытство тут не присутствовало. А что было? Мариэла решила, что нечто похожее она видела в глазах Неболтая.
Само собой, в тактике засад госпожа магистр была невежественна. Не в её традиции было делать нужные выводы из непросматриваемости поворота улицы с близлежащих домов, близости кустов – они уже оделись в мартовскую листву, и в наступавших сумерках разглядеть людей в них было бы по глазам разве что Малаху и Неболтаю – и синхронность появления нападавших.
И всё же профессия мага жизни заставляет иметь быструю реакцию, хотя и не ту, которой щеголяют ковбои из вестернов. Её можно охарактеризовать, скорее, как «умение быстро прокачивать обстановку». Двое смуглых, чёрноволосых, плохо выбритых мужчин лет двадцати пяти ещё только-только появились из-за кустов, когда рука Мариэлы вырвала из кармана небольшой (подобранный под её руку) пистолет. Оружие ещё шло вверх, а уголком глаза Мариэла отметила красный огонёк. Несомненно, среди нападавших был негатор.
