– Да ну, что вы, Анна Макаровна, – воскликнул Осип Емельянович, – спасибо. Вы у нас словно гид. Давно не слышал таких увлекательных историй. Очень вам признательны…
На заправке Брамс купил две пятилитровых бутыли, опустошил их и, последовав совету красноречивой пассажирки, заполнил их святой водой. Старушка перекрестила Осипа Емельяновича и Николая пожелала им счастливого пути и всех благ.
Вечерело. Миновав города Вытегру и Пудож, автопутешественники уже приближались к Медвежьегорску. Оставалось не более ста километров, когда они заметили в кювете перевернувшийся автомобиль, рядом горел костёр и сидели два человека.
– Эй, мужики! – крикнул Осип Емельянович. – Вы живы?
– Да мы-то живы, – поднявшись, сплюнул один, – а вот аппарат умер окончательно. – Он направился к дороге, следом за ним второй человек.
Выйдя на дорогу, мужчина сказал:
– Полдня простояли на обочине, никто не смог помочь. Да и как это корыто оттуда вытащишь? Тут нужен длинный трос и эвакуатор. Решили бросить её тут, завтра приедем, заберём. До Медвежьегорска не подбросите? Николай вышел из машины, посмотрел на неудачливых автомобилистов и спросил:
– Не вписался в поворот?
– Вроде того! – кивнул мужчина. – Три раза перевернулся. Хорошо, были оба пристёгнуты, точно шеи бы посворачивали.
– Повезло! – коротко сказал Николай и предложил: – Садитесь, тут уже недалеко.
Перед Медвежьегорском у дороги выросло кафе – яркое, светлое, красочное.
– А не перекусить ли нам, ребята? – предложил Брамс.
Никто не возражал, и через несколько минут, мужчины рассматривали меню. Молоденькая официантка вяло отвечала на вопросы, видно было, что устала. В реальном измерении ассортимент, в отличие от меню, оказался скудным, но всё же нашлось чем перекусить. Пассажиры вели себя как-то странно: хмурились, озирались, несколько раз удалялись в туалет. И вот, наконец, они проявили себя в полной красе. Тот, кто постарше, подошёл к столу, за которым сидели Осип Емельянович и Николай, ловко схватил за ручку портфель и приказал: ключики от машины выложили на стол!
– Мужики вы чего? – жалостно произнёс Николай. – Вы хотите уехать на нашей машине?
– Да! – рявкнул второй мужчина, что помоложе. В руке у него сверкнул нож. Оказалось, что нож был в руке и у того, кто взял портфель Брамса.
Николай едва не заплакал. Хныкающим голосом он попросил разбойников разрешить ему забрать из машины свои личные вещи. Первый мужчина вопросительно взглянул на второго, тот одобрительно кивнул. Брамс, разинув рот, молча наблюдал за действиями своего водителя. Николай медленно поднялся, вышел из-за стола, неторопливо направился к выходу. Официантка, она же посудомойщица, уборщица и директор придорожного ресторана «Али-Баба и двое разбойников» забилась в угол и вытаращенными глазами наблюдала за происходящим. Как только Николай оказался между двоими грабителями, он совершил невероятный прыжок в сторону первого, Осип Емельянович даже не успел заметить, чем он ударил преступника в голову, но тот рухнул на пол, словно скошенный стебель, после чего Николай медленно подошёл к застывшему от страха второму разбойнику и, протянув руку, хладнокровно сказал:
– Ножичек отдай.
Мужчина несколько секунд ещё соображал, потом отскочил в сторону к стене, схватил официантку за волосы и, приставив ей к горлу нож, заорал:
– Ключи, сука, я сейчас перережу ей горло.
– Ты чокнутый, что ли? – рассмеялся Николай. Да режь, нам-то что! Мы уехали. Пойдёмте, Осип Емельянович. Пусть ребята наслаждаются северной кухней без нас.
– Помогите! Помогите! – закричала официантка. – Не уходите, умоляю вас. Они же меня убьют. Ну, пожалуйста…
– Осип Емельянович вышел из-за стола и тоже направился к выходу, Николай незаметно сунул ему в руки ключ от машины и, открыв театрально, перед ним дверь, произнёс:
– Шеф, прошу вас.
Николай краем взгляда наблюдал за вооружённым бандитом. Тот опустил руку от горла и уже посматривал в сторону своего подельщика. Водитель якобы хотел закрыть за собой дверь, но потом резко развернулся и буквально в два прыжка оказался возле официантки, в тот же миг преступник рухнул на пол. Дверь отворилась и в проёме появилась голова Брамса.
– Коля, – взволнованно сказал он, – ради бога, ты с ними поаккуратнее, а то ведь поубиваешь ребят.
– Да вы, Осип Емельянович, прямо филантроп, честное слово, – обыскивая незадачливых грабителей, и протягивая Брамсу портфель, рассмеялся Николай. – А вы не обратили внимание, что они хотели нас зарезать.
– Обратил-обратил, – закивал Осип Емельянович, – но что ты с ними сделал? Они хоть дышат?
– Девушка, у вас скотч есть или бельевая верёвка? – спросил Николай. – Или вам их оставить, они же ещё не поужинали.
– Нет! – испуганно закричала официантка. – Отвезите их в полицию, пожалуйста.
Спустя десять минут разбойники были упакованы, словно новогодние подарки, не хватало только красной ленточки. Николай со знанием дела, сначала связал их по отдельности, затем привязал их спина к спине и с помощью Осипа Емельяновича препроводил товарищей на заднее сиденье автомобиля.
Вернувшись в кафе. Николай выпил залпом полграфина воды, и, попрощавшись, с перепуганной девушкой отправился за руль.
По дороге грабители очнулись.
– Я одного не понимаю, мужики, – читал им политинформацию Брамс, – какую же нужно иметь совесть, если вы решили ограбить тех, кто пошёл вам навстречу, спас от холода! Как это называется?
– Крысы они, Осип Емельянович, так поступают крысы…
– Сам ты крыса, – пробормотал один из преступников.
– Знаешь, гнида, – сказал Николай, – почему я прямо сейчас не разбил тебе нос? – тут же ответил: – потому что ты связан, а я лежачих не бью. Но я исправлю это. Вот сейчас привезём вас в отдел полиции, я тебя, голубок, развяжу и тут же раскрошу челюсть. Я не привык, когда меня понапрасну оскорбляют.
– Ладно, мужики, простите нас, – залепетал второй. – Виноваты мы перед вами. Действительно очень нехорошо поступили.
– Не нехорошо, дорогой, для таких случаев есть иной термин: вы поступили «по-блядски», то есть вы две проститутки. Вы не мужики, вы бляди. Ясно?
– Ну, зачем ты нас унижаешь? – спросил первый.
– Я не унижаю, я констатирую факт. И если вы не признаете себе проститутками, то я сдам вас в полицию. Ясно?
С полчаса ехали молча. Второй снова стал умолять:
– Мужики, ну, пожалейте, у нас тоже семьи, дети, сейчас срок такой впаяют, что…
– Заткнись! – рявкнул Николай. – Семья, дети у него. А ты, когда перо на меня наставлял, думал о моей семье и о моих детях? В общем, хлопаки, условие одно и оно неизменно: признаёте себя проститутками, мы вас отпускаем, верно, Осип Емельянович?
