– Здравствуйте, – робко произнёс Брамс, – я по объявлению.
– Извините, уважаемый, уточните по какому именно, – предложил собеседник.
– О карьере писателя, – сказал Осип Емельянович.
– Да-да, это ко мне! Что пишем?
– Пока ничего, – пояснил Брамс, – но хочу написать роман со счастливым концом.
– Счастье, любезнейший… Да, кстати, вас как звать?
– Осип Емельянович, – представился Брамс.
– Очень приятно! Так вот, уважаемый Осип Емельянович, счастье – понятие весьма и весьма широкое и неоднозначное. Что значит счастливый конец? Какова была цель главного героя? Чего он хотел добиться и чего он, в конце концов, добился? Если всмотреться в глубь этого вопроса, то счастье окажется понятием нравственного сознания, показывающее состояние человека, соответствующее его максимальной душевной удовлетворённости жизнью и деятельностью, глубине и осмысленности бытия, в конце концов, его истинному месту и назначению. Вы должны, любезнейший Осип Емельянович, однозначно принять, как аксиому, что счастье является эмоционально-чувственной проекцией понимаемого индивидуумом идеала. Мы также не можем с вами, дорогой автор, не учитывать и то, что, как учили классики марксизма-ленинизма, стремление человека к личному счастью в отрыве от общественных целей, неотвратимо превращается в противоестественное и отвратительное себялюбие…
– Стоп-стоп-стоп! – не выдержав напора, закричал в трубку Осип Емельянович. – Вы, наверное, меня неправильно поняли.
– Что значит, неправильно понял? – удивлённо спросил Леонид Исаакович. – Как это неправильно? Вы же сказали, что хотите написать роман о счастье!
– Да не о счастье, – возразил Брамс, – а со счастливым концом, то есть с хорошим, счастливым окончанием. Ну, там, все остались живы, здоровы, все довольны…
– И вы думаете, это кто-то будет читать? – недоумённо спросил консультант-литератор.
– Ну, если интересно написать…
– Емельян Осипович, голубчик…
– Осип Емельянович меня зовут, – поправил Брамс.
– Ах, да, простите, Осип Емельянович, поймите вы, никого не интересует ваше хорошее здоровье, ваша довольная жизнь, это у людей вызывает только раздражение. А вот если вас бросила жена, предал друг, вы заболели раком и вдобавок ко всему обнищали и ходите, побираетесь, вот это читателю будет интересно. Понимаете?
Брамс задумался: «Стоит ли дальше общаться с этим демагогом или отключить телефон?»
– Если хотите, – продолжил консультант, – я придумаю для вашего романа нетривиальное, неизбитое начало, которое захватит вашего читателя так, что он и не успеет опомниться, как прочитает всю вашу книгу до конца.
– И сколько это будет стоить? – спросил Осип Емельянович.
– У меня очень демократичные расценки, – ответил Вонверг. – За начало я беру всего лишь тысячу рублей. Если вам понравится, и мы продолжим наше сотрудничество, то мы вернёмся к этому вопросу и обязательно придём к единодушному согласию. Другой бы сказал «найдём консенсус», но я не люблю в нашей русской речи употреблять ужасные иностранные слова. Так что, Осип Емельянович?
– Давайте попробуем! – ответил начинающий писатель.
– Отлично, – сказал Леонид Исаакович и спросил: – Назовите, пожалуйста, фамилию главного героя, кто он мужчина или женщина?
– Мужчина, – пояснил Брамс, – фамилия Фарберг, состоятельный человек, ну и так далее.
– Прекрасно-прекрасно! – воскликнул Вонверг. – Готов немедленно приступить к работе.
– Ваши предложения по оплате? Вы далеко живёте? – спросил Осип Емельянович. – Могу привезти деньги. Вы в Москве?
– Да ну что же вы, голубчик, будете мотаться за три девять земель? Нет, столичный воздух не для меня, я живу в области. Вам никуда не нужно ехать, можно просто пополнить баланс на телефоне, по которому вы сейчас звоните. Как только деньги приходят на счёт, на следующий день вы получаете начало романа. Всё просто, уважаемый, всё очень просто и незатейливо. Сообщите мне на СМС адрес электронной почты.
Осип Емельянович, не стал откладывать в долгий ящик, спустился вниз, благо там на первом этаже магазинов и платёжных терминалов не счесть.
Леонид Исаакович не обманул, письмо пришло на следующий день в обед. В теме было обозначено «Начало романа со счастливым окончанием».
В письме находилось всего одно предложение. Брамс мучительно вспоминал, где он это уже читал.
«Совсем мозги пропил, – ругал он себя, – вспоминай, это известное выражение! А может, мне это просто кажется?».
Осип Емельянович окликнул Дарью:
– Дашенька, зайдите ко мне!
– Слушаю вас, Осип Емельянович!
– Дарья, что-то у меня мозги набекрень встали, видимо, переработался. Посмотри, пожалуйста. Что тебе напоминает эта фраза?
Дарья наклонилась к монитору и вдруг, громко рассмеявшись, воскликнула:
– Это из Анны Карениной. Начало романа. Вы это к чему? Решили меня проэкзаменовать?
– Да так, шутка, – от неожиданности Брамс покраснел. – Это мой приятель издевается надо мной. Предложил именно так начать новый роман.
– Шутник, однако, ваш приятель! Мне можно идти? – спросила Дарья.
– Да-да, конечно, – закивал Осип Емельянович и, дождавшись, когда за ней затворилась дверь в кабинет, схватился за телефон.
– Вы что, издеваетесь надо мной? – услышав голос литконсультанта, закричал Брамс. – Как вам не стыдно? Что вы мне прислали?
– Уважаемый автор, – начал спокойным тоном консультант, – я понимаю ваше волнение, но, если вас не устроил первый вариант, спокойно скажите мне об этом, и мы продолжим искать вариант приемлемый. У меня для вас очень хорошая, я бы даже сказал, приятная и очень привлекательная новость: на все последующие работы у вас теперь имеется скидка в пятьдесят процентов. Вы представляете? Целых пятьдесят процентов.
– То есть я правильно понимаю, – закипая и стиснув зубы, спросил Брамс, – что за второй вариант я вам должен теперь заплатить пятьсот рублей?
– Совершенно верно, глубокоуважаемый Осип Емельянович, представляете, всего пятьсот рублей. Будьте любезны, голубчик, объясните мне теперь, что вас не устроило в первом варианте?
– А вы сами не догадываетесь? – взревел молодой писатель. – Вы зачем прикидываетесь, извините, дурошлёпом?
– Извините, кем? – удивился Вонверг и переспросил: – Дурошлёпом?
– Да, – подтвердил Брамс, – именно так: дурошлёпом.
– Впервые слышу такое сочное словечко, потрясающее, просто разительное. С вашего позволения, возьму себе на заметку. Чудесное… И так, Осип Евдокимович…
– Почему вы всё время коверкаете моё имя? – перебив, закричал Брамс. – Сколько вам говорить? Осип Емельянович я. Так трудно запомнить?
