– «Тяжелая кожа», – расхохоталась она. – Дурацкое название. Но ты помнишь, я была влюблена в него по уши.
– Надо же, я напрочь о нем забыла! Ты была совершенно уверена, что это и есть твой прекрасный принц.
Донни бросил школу после десятого класса, носил грязные крашеные волосы до плеч, накачал мускулы размером с шар для боулинга, а на гитаре играл так себе, хотя и хвастал, что к нему продюсеры в очередь записываются.
– Я тогда думала, ты сошла с ума, – смеясь, призналась я.
Она скорчила мне гримасу.
– Оглядываясь, я понимаю, что это была полная противоположность Биллу, – сказала она. – Совершенно дурацкая история (в свое оправдание могу только сказать, что целоваться он умел), но мне, видимо, просто нужно было освободиться. Бежать от Билла, от ежеминутных мыслей о том, что и как могло быть, потому что вся моя жизнь, все планы на будущее погибли вместе с ним. И теперь, задним числом, я думаю, что Донни помог мне стронуться с мертвой точки. Но тогда еще не настало время, а главное, это был неподходящий для меня человек.
– Очень мягко сказано, – пробормотала я.
– Дразнись сколько хочешь, – расхохоталась она. – Но заметь: когда я изо всех сил рвалась прочь из прошлого, потому что мне казалось, так надо, я сделала неверный выбор. А потом, когда я уже ничего не искала, откуда ни возьмись появился Уэйн. Теперь у нас есть ребенок, у нас есть будущее, и я счастлива. И я думаю, этого могло бы не случиться, если бы я, так сказать, не выжгла весь шлак с помощью Донни.
Как точно сказано!
– Порой ухабы на пути – это ступеньки, ведущие наверх? – припомнила я.
– В идеале – да, – улыбнулась она.
– И ты думаешь, со мной тоже будет так? Я найду человека, который окажется для меня такой же идеальной парой, как Патрик?
– Думаю, так и случится, если ты позволишь этому случиться, – осторожно ответила она. – Если не будешь торопиться.
Хороший совет, и он внушил мне надежду.
– Так выпьем за Донни! – подняла я свой бокал. Джина поморщилась, и я уточнила: – За его умение целоваться и за то, что он проложил тебе путь в будущее. И за доказательство от противного – что мыть волосы надо не менее двух раз в неделю.
Джина продолжала смеяться, но, когда она подняла свой бокал и чокнулась со мной, лицо ее стало почти торжественным.
– За лучшее будущее!
* * *
Два дня спустя я пропустила курсы языка глухонемых: не была готова обсуждать свои новости с Эндрю. Возможно, я обманывалась, думая, что ему будет до этого дело, но, поскольку в ту ночь, когда искали Элли, мы перекинулись несколькими словами о моих отношениях с Дэном, я опасалась, что он спросит хотя бы из вежливости. А я пока не могла говорить об этом ни с кем, кроме сестры и ближайшей подруги.
Вместо занятий я пригласила Сьюзен и Джину поужинать вместе втроем. Обе поспешно согласились, и, когда мы встретились у входа в «Свифти» поблизости от дома Сьюзен в Верхнем Истсайде, они с трудом скрывали тревогу. Наверное, думали, что я сижу дома, растерянная, а то и отчаявшаяся, но все было вовсе не так: на досуге я выясняла, каким образом можно стать приемной матерью в штате Нью-Йорк, и меня это здорово успокаивало. Теперь, когда рядом нет Дэна, я со спокойной уверенностью думала об усыновлении, и в данный момент наилучшим выходом казалось взять ребенка под опеку с перспективой окончательного усыновления, ведь благодаря работе в Святой Анне я уже вхожа в систему попечения. А в глубине души таилась надежда: если мать Элли так и не справится с собой, я могла бы ее заменить. Но так далеко заходить в своих мечтах пока не стоило.
Джина и Сьюзен упорно заполняли малейшую паузу своей болтовней, избегая говорить о Дэне. Я улыбалась и кивала. Келвин, рассказывала Сьюзен, нарисовал для детского сада такую картинку – ну в точности «Мона Лиза». Потом Джина пустилась в драматическую повесть, как дочка накануне залезла в пакет с шоколадными чипсами, стоило на миг отвернуться. Сначала я смеялась в нужных местах, потом отвлеклась, уткнувшись во второй уже бокал «Гиннесса», а Сьюзен – мяч снова был на ее поле – стала уверять, что Сэмми, несомненно, математический гений.
Исподтишка я оглядывала ресторан, полуслушая, как Сэмми помогла Роберту вычислить размер чаевых после воскресного бранча. Сэмми самостоятельно освоила деление в столбик, торжествующе подытожила Сьюзен, и тут на другом конце зала, у барной стойки я увидела знакомое лицо. Эндрю. Мы встретились взглядами, он улыбнулся, помахал рукой и двинулся к нам.
– Привет, Кейт! – сказал он, прервав хронику материнской гордости. Сьюзен и Джина вытаращились на него, потом оглянулись на меня. – Прогуливаем, значит, – продолжал он.
Он улыбался, и я не могла не улыбнуться ему в ответ:
– Извини, что пропустила занятия. Завтра приду к Риэйдже и Элли. Мне нужно было потусоваться с девчонками. Прости, что не предупредила.
– Ничего страшного, – сказал он. – Но я немножко забеспокоился. Значит, все о’кей?
Он улыбнулся моим «девчонкам», и я спохватилась, что их не представила.
– Извини, – повторила я. – Это моя сестра Сьюзен, а это – моя лучшая подруга Джина.
– Рад знакомству, леди. – Он пожал им руки.
– А вы? – Сьюзен подняла бровь, выразительно поглядывая то на него, то на меня.
Я заторопилась, чувствуя, как краснею:
– Это Эндрю Хенсон. Он преподает язык глухонемых. И работает с детьми в агентстве по усыновлению, я же вам рассказывала.
– Ооооо! – в один голос протянули они, переглядываясь.
– Что сегодня было в классе? – спросила я, чтобы начать разговор.
– Как обычно. Эми кокетничала. Вивиан хотела учить фразы про мир, любовь и рок-н-ролл. Тебя очень не хватало. – И прежде, чем я успела на это ответить, он бодро заключил: – А я, значит, прервал ваш девичник? Обсуждались свадебные платья, брачные обеты и… о чем еще девочки говорят, когда обсуждают скорую свадьбу?
Он ухмыльнулся, довольный своей шуткой. Сьюзен и Джина в замешательстве ерзали на стульях и поглядывали на меня.
Я откашлялась.
– Не совсем так. Свадьба отменяется. Мы с Дэном расстались.
На лице Эндрю проступило удивление, потом замешательство, и я поняла: даже после нашего разговора он не поверил, что я сделала окончательный выбор. Как ни странно, меня его недоверие больно задело.
– О, Кейт, я и думать не думал, – сказал он. – Извини, пожалуйста.
– Ничего страшного. Неделя уже прошла. У меня все хорошо.
– Но почему же ты мне не сказала? – спросил он, и Сьюзен приподняла бровь, присматриваясь к нему. – Мы же виделись в четверг.
– Не знаю, – промямлила я. Идиотка и есть.
Неловкое молчание.
– Что ж, – заговорил он минуту спустя, – осрамился, наступил на больные мозоли, пойду напьюсь. А вон и девушка пришла, которую я дожидался. Всего лишь… – Он сверился с часами. – Всего лишь на двадцать пять минут задержалась.
