– Я всегда буду любить его, ты мне веришь?
– Верю. – Джоан снова нежно обняла меня. – Но это не значит, что ты не вправе любить кого-то еще. Жизнь продолжается. Ты ведь нашла свое счастье, да, моя хорошая?
Я кивнула.
– Значит, ты поступаешь правильно. А теперь вернемся на вечеринку? Познакомь меня со своим женихом, пожалуйста.
* * *
После того как я познакомила Джоан с Дэном и выпила еще один бокал шампанского, кто-то поставил Эрика Клэптона – Wonderful Tonight. Дэн с улыбкой протянул мне руку:
– Наш танец, моя прекрасная невеста.
Он театрально закружил меня на импровизированном танцполе, и мы привычно подстроились под неторопливый ритм.
– А мать Пата довольно симпатичная, – шепнул он.
Гости уже тоже танцевали парами.
– Патрика, – поправила я. Меня раздражало это уменьшительное имя: покойного мужа никто, кроме Дэна, так не называл. – Да, она замечательная. У нас с ней всегда были прекрасные отношения.
– Ну да. – Чуть помедлив, он добавил: – И ты собираешься поддерживать эти отношения и впредь?
Я высвободилась, посмотрела на Дэна в упор:
– Разумеется. – Он промолчал, и я продолжила: – С какой стати мне их прерывать? – Интонация получилась сварливая, и я поспешила смягчить ее улыбкой.
Дэн снова привлек меня к себе.
– Просто я подумал: когда мы с тобой поженимся, с этой частью прошлого можно бы и расстаться. Однако настаивать не буду. С виду она приятная женщина.
– Она мне родной человек, Дэн. И это не изменится.
– Все правильно, – тут же ответил Дэн.
Однако я уже не чувствовала, что все правильно: Дэн, мне показалась, так не считал.
Как только доиграла музыка, Джина подскочила ко мне с очередным бокалом шампанского, и, сходя с танцпола, я осушила шампанское в два глотка. Подруга поглядела на меня с тревогой:
– Что-то случилось? – Она забрала пустой бокал и махнула официанту, чтобы принес еще.
– Ничего, – ответила я. Пузырьки шампанского постепенно наполняли голову легкостью.
– Из-за Джоан? – догадалась она. – Дэн что-то сказал о ней?
Я кивнула и оглянулась на Дэна, который с несколькими своими коллегами танцевал теперь под YMCA. Каким-то образом он ухитрялся и это делать клево.
– Да, – только и ответила я. Джине ведь ничего объяснять не нужно.
– Ты поступаешь правильно, даже не сомневайся, – сказала она.
Официант принес полный бокал. На этот раз я пила шампанское медленными глотками. Голова уже слегка кружилась.
– Точно?
– Безусловно, – решительно подтвердила она. – Джоан – часть твоей жизни. Так будет всегда. Без вопросов.
– Вот и хорошо.
Прошло еще несколько часов, дело шло к ночи, я выпила много шампанского, станцевала под дурацкую версию Call Me Maybe с Сэмми и Келвином, а потом Сьюзен повезла их домой укладываться спать. Около десяти вечера я усадила Джоан в такси и попросила позвонить мне, как только она доедет. И снова танцевала с Дэном, а он обнимал меня и уверял, что счастливее его нет никого на свете.
Около полуночи Стивен, приятель Дэна, поставил Guns N’Roses – композицию Sweet Child O’Mine – и потащил Дэна с парнями танцевать. Я присела у барной стойки и, прекрасно зная, что песня на самом деле не о ребенке, невольно снова задумалась о детях.
То ли от шампанского, то ли оттого, что мир вокруг меня словно кружился в веселом танце, но, уронив голову на стойку бара, я вдруг стала воображать, как бы все обернулось, если бы мы с Патриком сразу, как только поженились, решили завести ребенка. Если бы я забеременела до его смерти, задолго до того, как яичники исчерпали свой ресурс? Сейчас нашему ребенку было бы одиннадцать. Часть Патрика осталась бы мной. Тоска стиснула мне горло.
Заиграли Rolling Stones. Дэн подошел ко мне, обнял за плечи.
– Я тоже сегодня счастлив, – шепнул он.
Я не сразу сообразила, что плачу и что он решил, будто это от радости.
Я не стала его разубеждать, я ведь и правда была счастлива. Еще как! Многим ли выпадает в жизни второй шанс? И я стала целовать Дэна взасос, пока Стивен и другие его друзья не засвистели одобрительно с другого конца барной стойки. Тогда я оторвалась от его губ и заглянула ему в глаза.
– Спасибо тебе, – торжественно произнесла я.
– За что? – усмехнулся он и поцеловал меня в лоб.
– За то, что любишь меня. За то, что я почувствовала себя желанной, за то, что хочешь на мне жениться и стараешься меня понять, и еще… – Я хотела еще что-то перечислить, но забыла что.
Дэн рассмеялся:
– Кто-то выпил многовато шампанского. – Он помог мне встать, и я сообразила, что он прав: меня слегка пошатывало. – Отвезу-ка я свою красотку-жену домой и уложу в постель.
– Пока еще не жену, – возразила я, удивляясь, что слова склеиваются, словно намазанные сиропом. – Но ладно, хорошо. В постель.
Он снова засмеялся, подхватил меня на руки, помахал друзьям на прощание и понес. Я уже спала, уронив голову на его железную грудь.
Глава 3
Щурясь от утреннего света, я смутно почувствовала: что-то не так. Слишком яркий свет для нашей спальни с окнами на запад. К тому же Дэн, переехав в эту квартиру полгода назад, установил глухие жалюзи: по утрам в комнате обычно темно, хоть глаз выколи.
Куда я попала?
Я поморщилась от головной боли – явно перестаралась вчера с шампанским. Сев на постели, я огляделась, все больше удивляясь по мере того, как глаза привыкали к свету. Совершенно определенно не спальня Дэна. На окнах белый тюль, кровать квинсайз из тика с высоким скругленным изголовьем, а не угольно-черная кингсайз, простыни и покрывало голубые, мягкие, а я уже привыкла к серому скользкому шелку. И все же эта комната смутно мне знакома, вот только не пойму откуда.
Может быть, Дэн вчера уложил меня отсыпаться в квартире у друзей? Я так напилась, что он не смог довезти меня до дому? Я напрягала память, но вспоминалось только одно: как я засыпаю на груди у Дэна, едва мы вышли из бара.
– Дэн? – осторожно окликнула я.
В коридоре послышались шаги, кто-то негромко насвистывал. И снова это показалось странно знакомым. Мне стало не по себе. Дэн никогда не свистел. На первом же свидании признался, что неумение свистеть считает одной из главных своих неудач в жизни. Так он меня впервые рассмешил.
– Малыш? – попыталась я снова, совсем уж неуверенно.
И тут свистевший вошел из коридора в комнату, и сердце мое оборвалось: это был вовсе не Дэн.
А Патрик.
